World Of Warcraft. Рождение Орды

Наконец длинный пологий спуск привел к ровной площадке. На стенах больше не было факелов, и Дуротан глянул удивленно.

– Чтоб прийти к предкам, света не нужно, – сказала Кашур.

Дальше пошли в темноте.

Дуротан не испугался, но растерялся немного, оставив позади привычный мир. В кромешной темноте Кашур протянула руку, коснулась Дуротановой ладони – веди меня! Сильные толстые пальцы мягко обняли ее руку. И Кашур подумала, что даже сейчас, во тьме, когда другие стиснули бы испуганно руку шамана, Дуротан подумал о ее старости, о больных костях – и не стал давить сильно. У будущего вождя мудрое сердце.

Дальше пошли молча. И вскоре, будто заря после долгой мглистой ночи, вокруг заструился свет.

Теперь уже Кашур могла различить силуэт рядом – молодого орка, но уже с телом взрослого воина. Смотрела за ним внимательно: чудо пещеры предков ей было привычно, – но как поведет себя молодой Дуротан?

Тот вдохнул быстро, глянул вокруг глазами, полными изумления. Мягкое белое сияние исходило из озерца посреди пещеры. Все вокруг – мягкое, теплое, ни углов, ни резких очертаний.

Знакомое чувство глубокого покоя, умиротворения снизошло на Кашур. Говорить ничего не стала – пусть молодой насмотрится вволю! Пещера была огромной, больше поляны для танцев и праздника на Кош’харге. От нее расходилось множество тоннелей, которые Кашур не осмелилась исследовать. Какой огромный простор – неудивительно, ведь нужно принять духи всех умерших орков…

Подошла к воде – молодой следом, не отстает. Кашур осторожно развязала принесенные с собой бурдюки, открыла и, молясь вполголоса, опорожнила над озером светящейся жидкости.

– Когда мы отправлялись, ты спрашивал про эти бурдюки, – сказала тихо Дуротану. – Вода здесь чужая. Давно мы начали приносить духам благословленную воду. Каждый раз, приходя, мы добавляем к священному водоему. А вода непонятно почему не уходит отсюда, как ушла бы из обычного пещерного озера. Такова сила Горы Духов!

Опорожнив бурдюки, присела на берегу. Застонав тихонько, всмотрелась в светящиеся глубины. Дуротан встал рядом. Она знала, как нужно сесть, чтобы увидеть свое отражение, усадила должным образом и его. Сперва видела лишь отражения своего лица и Дуротанова, казавшиеся призрачными в светящейся воде. Затем к их лицам добавилось третье, столь же ясное, будто Дед стоял за плечом Кашур. Взгляды их встретились, и она улыбнулась.

Выгнула шею, пытаясь глянуть на Дуротана, но тот смотрел в воду пытливо, будто ожидая. Кашур приуныла немного, но сейчас же себе выговорила: ну, если не дан ему шаманов дар, значит, не дан. Несомненно, участь его окажется не менее почетной и важной – он ведь рожден быть вождем.

– Моя любимая пра-пра- и еще много раз правнучка, ты привела его, как я и просил, – сказал Тал’краа, и голос его был мягче и теплей, чем когда-либо.

Опираясь тяжко на посох, столь же призрачный, как и он сам, пращур медленно обошел Дуротана – тот же продолжал вглядываться в отражения. Кашур внимательно наблюдала за обоими воинами клана Северного Волка. Ага, Дуротан вздрогнул, оглянулся, не понимая, откуда внезапный холод. Кашур улыбнулась – конечно, видеть предка он не может, но ведь как-то почувствовал, что Тал’краа рядом.

– Увы, ты его не видишь.

Дуротан поднял голову, принюхался. Вскочил – в сиянии озера духов клыки его казались синими, а кожа приобрела странный зеленоватый оттенок.

– Да, Мать Кашур, не вижу… но ведь предок здесь?

– Здесь, – сказала Кашур.

И, повернувшись к Тал’краа, добавила:

– Я привела его, как ты и просил. Как он тебе?

Дуротан вздрогнул и сглотнул, но остался стоять прямо и горделиво, пока дух неторопливо обходил его.

– Я чувствую что-то… необычное, – сказал Дед. – Я думал, он шаманом станет. Но если сейчас меня не увидел, значит, и не увидит. Но хотя он и не сможет призывать стихии и видеть духов предков, судьба его велика. Он многое сделает для клана Северного Волка, да и для всех орков.

– Он будет… героем? – Кашур едва выговорила от волнения.

Все орки старались блюсти правила чести и доблести, но лишь немногие оказывались столь могучими, чтобы их имена остались в памяти потомков. Дуротан, услышав, вздохнул порывисто, застыл в ожидании.

– Трудно сказать, – нахмурился Тал’краа. – Ты его научи как следует. Одно ясно: от него родится спасение оркам.

И затем – Кашур никак не ожидала такой нежности от сурового Деда – Тал’краа коснулся невидимым пальцем щеки молодого орка. Глаза того расширились от ужаса, он едва сдержался, чтоб не отпрянуть, но сдержался, не испугался холодного касания призрака.

Тал’краа исчез, растворился туманом в летний день. Кашур пошатнулась – всегда забывала, насколько сила духов питала ее и поддерживала.

Дуротан подоспел, быстро ухватил за руку – хорошо, когда молодая сила рядом и готова помочь.

– Мать, вам плохо?

Кивнула, стиснув его руку. Хорошо – сперва его заботит она, старуха, а уж потом – сказанное предком. Раздумывая над словами Деда, решила про них не рассказывать. Хотя Дуротан и разумный, и уравновешенный, и добродушный, но подобные предсказания способны развратить самое стойкое сердце.

От него родится спасение оркам.

– Нет, сынок, мне хорошо. Но я слишком стара, а духи могучи.

– Хотел бы я его увидеть, – сказал Дуротан задумчиво. – Но я почувствовал… я его ощутил, точно.

– Да, и это куда больше, чем удостаивались многие.

– Мать, вы могли бы сказать мне… рассказать, что поведал предок? О том, буду ли я героем?

Пытается вести себя как взрослый, спокойно и сдержанно, но в голосе – нетерпение и мольба.

Ну, винить его не за что: все стараются жить, подражая легендам, глядя на подвиги предков. Он бы орком не был, если б не хотел так жить, не мечтал о геройстве.

– Пращур Тал’краа сказал, что это еще неясно, – ответила она откровенно.

Дуротан кивнул, не выказав разочарования.

Кашур больше не хотела ничего говорить, но как-то само собой вырвалось старческое, заботливое:

– У тебя долг перед судьбой, Дуротан, сын Гарада. Не лезь в битву наобум, не глупи, не спеши умирать, пока не исполнишь его.

– Глупец вряд ли хорошо послужит клану. – Дуротан усмехнулся. – Как раз так я и собираюсь себя вести, Мать Кашур.

– Тогда, будущий вождь, – Кашур усмехнулась тоже, – лучше б тебе позаботиться о спутнице жизни.

И расхохоталась, глядя, как в первый раз за все время путешествия к духам предков Дуротан сконфузился.

Глава 5

Дрек’Тар говорил мне: если задуматься, то время нашей истории было как ясный погожий день ранним летом. У нас, орков, было все нужное: благодатный мир, духи предков, чтобы вести нас.

Даже стихии благоприятствовали нам. Пища – в изобилии, враги свирепы, но уязвимы, а мы сами наделены многими дарами и талантами. Дренеи не были нашими союзниками – но не были и врагами. Они делились знанием и добычей, когда их просили. Это мы, орки, всегда держались поодаль, скрываясь и не доверяя. И это нас, орков, понудили исполнять чужую волю, сделали игрушкой в чужих руках.