XIRTAM. Забыть Агренду

— Странно слышать от вас об этике, — язвительно отозвался Стэн.

— Ну, — Фоске вздохнул, — считайте это случайным эксцессом адвокатской риторики. Отвлечемся от этики, и рассмотрим ситуацию практически. Через три дня, после 13:00, «Аврора-Фронда» нанесет ракетно-ядерный удар по Лондону. Добавим время, которое требуется для запуска ракеты и подлета к цели, и получим, например, 16:00. Нетрудно догадаться, что ипотечные бумаги, связанные с недвижимостью Лондона и окрестной территории, мгновенно рухнут на фондовой бирже. Допустим, что некий брокер, зная заранее о предстоящей катастрофе, продаст завтра или послезавтра фьючерсы на эти ипотечные бумаги по цене несколько ниже прогнозной, со сроком исполнения в конце после-послезавтрашнего биржевого дня. У него, разумеется, купят эти фьючерсы, а он запросто купит после-послезавтра в 17:00 рухнувшие ипотечные бумаги, и в 18:00 без проблем передаст их покупателю. Маржа будет около двух третей цены фьючерса. Я ориентируюсь на аналогичные ситуации, которые уже случались. Риск невелик: если, допустим, катастрофа не произойдет, то потери составят то маленькое отклонение от прогнозной цены, которое брокер дал, чтобы быстро продать эти фьючерсы. Если мы организуем кому-нибудь эту игру, скажем, на сумму около миллиарда долларов, то, я полагаю, наш приз за консалтинг может составить значительную величину. Мы с вами неплохо сработали на доверии в комиссии по оценке вреда от бомбардировки острова Тукан, около Майя. Сейчас мы могли бы провернуть еще одну честную операцию.

Стэн звонко щелкнул пальцами.

— Так! Я не понял: будет бомбардировка или нет?

— Все зависит, — ответил Фоске, — от точки наблюдения. Если наблюдатель находится в «Матрице», то для него бомбардировка будет. Потом, она может исчезнуть, но это уже другая история. Нам важны только несколько часов перед исполнением сделки. Когда начнется расследование — а это будет только на следующий день — сумма уже успеет укатиться из биржевой системы в некий периферийный банк и рассыпаться на мелкие кучки монеток, поиск которых, как показывает практика, совершенно безнадежен.

— Типичный инсайдерский финт, — констатировал Стэн, — а почему вы предлагаете мне участвовать в этом? У вас есть богатые клиенты: Сео Ткабе правитель Овамбо, плюс несколько здешних сенаторов, плюс агрендские бизнесмены.

— Разумеется, Стэн, ряд моих клиентов тоже будут участвовать, но их свободный фонд около ста миллионов, а в комбинации можно прокрутить на порядок большую сумму.

— Пожалуй, это логично. — Стэн коротко кивнул, достал спутниковый телефон, и ткнул несколько кнопок а, дождавшись ответа, сказал, — Buenos dias amigo, вы меня узнали? Отлично! Есть дело, не терпящее отлагательств, поскольку оно связано с причудами климата. Антарктические вихри, тропические циклоны, что-то в этом роде. Вопрос о влиянии всего этого могут решить только ученые, но они готовы работать только при получении аванса. У них дорогое оборудование. Зато, если прогнозы оправдаются….

…Да, детали надо обсудить при личной встрече, но срочно. В ближайшие сутки…

…Бермудский треугольник? Да. Ученые не исключают влияния этой аномалии…

…Прямо там? Это интересный вариант. Одну минуту. Я подумаю.

Вместо того, чтобы думать, Стэн, ловко извлек из кармана блокнот и ручку, написал короткую фразу: «Бермуды, этой ночью», и показал Юлу Фоске. Тот задумчиво потер подбородок, вытащил свой палмтоп, поводил пальцем по сенсорной панели, а потом стремительно напечатал фразу и показал Стэну: «Рыбалка на Челленджер-риф 6:00». Прочитав это, Стэн кивнул и сказал:

— ОК, амиго. Давайте завтра сразу после рассвета порыбачим на рифе Челленджер…

…Да, вы можете подъезжать на катере, а я позвоню вам, как только открою глаза.

…Да амиго! И возьмите снасти на крупную акулу. Нам обещают хороший клев.

Убрав трубку, Стэн поинтересовался:

— Как вы меня добросите туда за оставшиеся 16 часов?

— Доброшу не я, — ответил эколог, — А технически, так же, как вас добросили сюда.

— Что, опять на том же самом «Emo-X-racer»?

— Да. Не на том же самом экземпляре, но на той же модели.

— Гм… Здесь что, уже целая эскадрилья этих пластмассовых игрушек?

— Так, — Фоске пожал плечами, — небольшая летная школа.

— Гм… И у школы есть разрешение на лэндинг от британского губернатора Бермуд?

— А оно не требуется. От бермудского берега до рифа Челленджер больше 12-ти миль. Экологический авианосец дрейфует в нейтральных водах, сам по себе.

— Авианосец? — переспросил Стэн.

— Да. Эсэсовский авианосец «Whale-911».

— Гм… Эсэсовский?

— Да. Он принадлежит SS, в смысле, экологической океанской группе «Sea Shepherd», которая ходит под пиратским флагом и силовым методом защищает китообразных. Я думаю, в вашей конторе заведено досье на них, после того, как в феврале 2009-го они протаранили японское китобойное судно в Антарктике.

— Ах, вот вы о ком… — Стэн покачал головой, — Теперь у них еще и авианосец.

— Небольшой авианосец, — уточнил Фоске, — для легкой авиации китового патруля.

— Понятно… И что, вы зафрахтовали «X-racer» для моего полета на этот авианосец?

— Нет, Стэн. Это плановый почтово-курьерский тренинг-рейс.

3. Авиа-маневры вокруг большого пирога

Автономия Буга-Бука

Маленький архипелаг Грин-и-Пини похож на 40-километрового головастика, который плывет к острову Бука, лежащего в 200 км южнее, и оставляет на западе, на таком же расстоянии, большой папуасский архипелаг Новая Британия. Хвост головастика, это длинный изогнутый остров Пини, а туловище — овальный кольцевой остров Грин. Грин замыкает внутри себя миниатюрное море, соединенное с океаном двумя проливами в северо-западном секторе. На востоке острова Грин имеется маленькая авиабаза Никсон, построенная американцами во время Второй мировой войны. В те времена там служил Ричард Никсон (впоследствии — 37-й президент США) — отсюда и название. После той войны, авиабаза была заброшена, и вновь начала функционировать через полвека, как партизанская точка, а затем — как опорный пункт авиа-патруля автономии Буга-Бука.

Тут финишировал «Emo-X-racer» с атолла Клиппертон, преодолев 11.000 км, в два перелета с дозаправкой на островке Тераина (Кирибати). Когда все трое выбрались из рейсера — раптора, первыми словами Хигаси Рури было: «О! Сколько тут цветов!».

Был поздний вечер, солнце скатывалось за горизонт в стороне Папуа, а цветы как раз раскрывались, и по воздуху плыл странный аромат то ли корицы, то ли яблок, то ли цитрусов. Юная японка, в очередной раз ненадолго забыв о своих проблемах, ходила между цветущими кустами, высотой в полтора человеческих роста. А тем временем, приземлилась еще одна машина — дельтаплан-переросток «Dagon-13». Из его кабины, похожей на закрытый пляжный катер, выбрались четверо мужчин — их казалось, бы, должен был легко узнал бы любой, кто смотрел TV-новости об ультиматуме «Аврора-Фронда». Как-никак персоны дня:

* Оуа-Аи-Ликэле — король непризнанной страны Эненкио на Маршалловых островах.

* Торонагэ — лидер организации «Небесная японская красная армия».

* Хубо Лерадо — бывший президент Агренды (а ныне, якобы, лидер тонтон-макутов).

* Асур-Сингх — лидер андаманских пиратов — «Флота свободной торговли».

Но, четверо террористов выглядели сейчас совсем иначе, чем на экране, поскольку они сняли «портретные» латексные маски (и, к тому же, каждый по-своему сменил стиль).

Король снял пальмовый венок-корону и церемониальный плащ. Теперь, в светло-сером легком костюме, он выглядел молодым южноамериканцем, преуспевающим в бизнесе.

Торонагэ из «Небесной японской Красной Армии» расстался с армейским френчем, перестал напоминать председателя Мао Цзедуна с парадных плакатов, и превратился в крепкого, наголо выбритого меланезийца, вероятно — охранника при бизнесмене.

Персонаж, игравший экс-президента Агренды, оказался вообще не похож на Лерадо. Он принадлежал даже к другой расе: типичный меланезиец. По стилю одежды(лава-лава на бедрах, пестрая красно-зеленая рубаха, распахнутая на груди, золотая цепочка на шее), можно было предположить, что он — капитан и хозяин какого-нибудь малого траулера.