XIV принцип

— Шарскун сюда шел, чтобы еще и тролля покушать. Очень полезно. Лакомство, — объяснил скейвен и встал: — Надо идти.

— Да, сидеть не стоит, надеюсь, меня вырвет по дороге, — поддержал его замысел Второй.

Шарскун встал над костром и проделал в воздухе какой-то пас правой лапой. Огонь немедленно потух, а прогревшаяся почва мгновенно затянулась молодой травкой.

— Круто! — восхитился Сергей.

— Ты тоже умеешь, только не знаешь, — сказал крыс.

— Это как? — заинтересовался Второй.

— Чертишь в воздухе свое имя. Пальцем. Выбираешь возможность и делаешь изменение.

— Имя светское или игровое?

— У тебя одно имя — Магнификус. Если ты назовешь себя другим, то будет больно, — терпеливо объяснил скейвен.

Сергей тщательно обтер палец о плащ и вывел в пустом пространстве перед собой слово «Магнификус». И опять произошло необычное — молодого человека окружили, как мухи, тысячи, десятки тысяч мелких светящихся голубоватым светом кружков. Они кружились вокруг него, создавая собой подобие сферы.

— Чего дальше? — вполголоса уточнил он у спутника.

— Ты их видишь?

— Еще как.

— Их десять или двадцать? У Древних возможностей много.

— Их тысячи. И они мелкие, как монетки. Светятся еще.

— О, великий Магнификус! — совершенно неожиданным образом повел себя Шарскун, падая ниц перед Сергеем. — Твоя слава, твоя мощь упирается в небеса!

— Слушай, — оборвал его напыщенный монолог напуганный парень, — ты не прыгай, а посоветуй чего делать?

— Выбери нужное намерение, — не поднимаясь с земли предложил Шарскун.

— Э! Э! — задумался на секунду Второй и решился: — Палку хочу, чтобы из нее, если что, молния била. Так, на всякий случай. Сильная молния, но меня не шарахала, а тролля завалить могла.

Прямо у него перед глазами появился кружочек с изображением какой-то палки. Сергей ткнул в кружочек пальцем и громко произнес «да».

Не успел отзвучать звук его голоса, как у него в руках оказалась длинная массивная палка, судя по цвету материала, вырезанная из какого-то экзотического дерева. Кружочки в свою очередь самопроизвольно исчезли.

— О, великий Магнификус! — опять взвыл Шарскун. — Обретший Посох Звездного дерева Высших эльфов! Да минует меня твоя ярость! Да усладят тебя мои речи! Да...

— Я тебя умоляю, заканчивай эту арабскую симфонию и объясни, чего дальше? — попросил Сергей.

Шарскун встал с земли, отряхнул с одежды листья и землю, почесал подбородок и задумчиво сообщил:

— Не надо часто пользоваться возможностями, иначе выберешь случайное намерение и там не знаем чего делать. Мог в грозу на громоотводе оказаться.

— Понятно, — ничего не понял Второй, но отметил: — Акцент у тебя почти пропал.

— Посох Звездного дерева не каждый день видишь, — резонно оправдался скейвен.

— То есть такой посох уже был? — не понял Сергей. — Это не я придумал?

— Нет, — честно сообщил Шарскун, — это точно посох Высших эльфов. В нем самом еще сто тысяч возможностей.

— Две тысячи к тем кружочкам? — уточнил Второй.

— Во-во! — кивнул скейвен.

— Хорошая палка, — взвесил в руке посох Сергей и предложил: — Ну что, двинем дальше?

— Двинем, — продолжая опасливо коситься на грозный предмет в руках спутника, согласился крыс.

И они двинулись известными одному Шарскуну тропами на восток. Ближе к полудню путники вышли к реке.

— Это Талабек — река, ведущая к мертвому городу Прааг, там тоннель в Наггарот, — сообщил скейвен. — Наггарот — Царство Темных эльфов. Печально, но нам нужно в сам город. В бухте рядом с Наггаротом нас будет ждать корабль. Ты на нем поплывешь к Древним, а я получу много золота и вернусь домой к семье.

— У тебя есть семья? — удивился Второй.

— Величайший! — укоризненно ответил ему спутник. — У каждого скейвена есть семья. Например, у меня двадцать детей и очень красивая жена. Правда, иногда она ругается на меня. Но всегда за дело. У нас одна жена и когда она умирает, мы тоскуем и тоже умираем, а когда нас убивают в битве, другие семьи помогают воспитывать и кормить детей. Мы не то, что эти Дручии.

— Кто такие Дручии?

— Темные эльфы. Они сами себя так называют. Плохой народ.

— Чем же они тебе так не угодили?

— Они держат много разврата в своих сердцах. Они злые без причины. А их королева Морати принесла свое сердце Хаосу. Скейвенов тоже когда-то породили силы Хаоса, но ты же знаешь, что иногда творение становится сильнее его сотворившего. Мы не зависим от Хаоса. Мы — свободный народ.

— Все, — потер ладонью лоб Сергей. — Пока информации достаточно. Ты лучше мне расскажи, а я могу этими своими возможностями жареную курочку сделать?

— Можешь, — кивнул Шарскун, — только ты еще можешь перепутать и нас превратить в жареных курочек.

— То есть не стоит пока тыкать в кружочки?

— Не стоит, — подтвердил крыс, прислушался к чему-то, поднял кверху свой когтистый палец и многозначительно заявил: — Возрождается!

— Кто возрождается? — не понял его попутчик.

— Кто-то возрождается, — стараясь говорить тише, начал ему объяснять крыс. — Неподалеку отсюда находится алтарь Возрождения. Он старый, но работает.

— Чем нам это грозит? — поспешил выяснить Второй.

— Можно чего-нибудь найти, — пояснил Шарскун. — Кто-то возродится. Его, скорее всего, съедят зверолюди, а мы, когда они уйдут, возьмем его вещи. Что не съедят.

— Какая омерзительная практика, — скривил лицо Сергей.

— Мне тебя только до бухты надо довести, а все остальное на мое усмотрение. В прошлый поход я нашел пряжку с большим драгоценным камнем и перстень тоже с большим и драгоценным... — заупрямился скейвен.

— Ну, хорошо, — нехотя согласился Второй, видя искрящееся в темных глазах крыса непреодолимое упрямство. — Одним глазом взглянем на эту жуть — и в путь.

Шарскун благодарно поклонился Сергею и тут же потащил его сквозь заросли в сторону раздающихся неподалеку звуков. Они перескочили через широкий ручей, обошли несколько заросших сухим мхом валунов и вышли к берегу небольшого озера. На другой стороне водоема находилась арка алтаря Возрождения. Между двумя каменными горгульями, украшающими колонны алтаря, время от времени вспыхивали желтые энергетические разряды.