XXI век не той эры

Вот тут и начались трудности. Вернее, они просто не кончались, а теперь о себе напомнили. Как бы хорошо я себя ни чувствовала, а сил в организме после косметической процедуры совсем не прибавилось. Ноги подкосились, дрожащие руки упёрлись в бортик, но тоже не удержали вес. И я аккуратно сползла по стеночке «алтаря» на пол, обессиленно привалилась к тёплой стенке прибора и принялась ждать, пока придёт добрый дядя и оттащит меня обратно в камеру.

Пол, кстати, тоже был тёплый. Да и вообще, уровень вот такого мелкого, бытового удобства зашкаливал. Всё тёплое, ужасно эргономичное, нигде никакого дискомфорта. Не удивлюсь, если у них тут даже на пыточном столе лежать удобно.

Хотя, наверное, пыточных столов у них тут нет. Есть то удобное кресло, с шариками и пирамидками. Если оно способно без проблем вывернуть наизнанку всю память, какие вообще могут быть пытки? Просто, без грязи и крови, эффективно.

— Ольга? — озадаченно окликнул меня вошедший индеец, но нашёл взглядом прежде, чем я успела подать голос. — Что случилось? — он удивлённо вскинул брови, опускаясь рядом со мной на корточки.

Нет, всё-таки он удивительно красивый. Хотя и довольно странно смотрится в белой докторской одежде, удивительно похожей на наряды врачей из моего мира: свободные брюки, мокасины и длинная рубашка навыпуск с коротким рукавом, только не с глубоким вырезом, а с небольшим воротником-стоечкой под горло. Зато я могу любоваться сильными смуглыми руками, и плечи эта самая рубашка подчёркивает… Вообще как-то не похож он сложением на врача, такую мускулатуру медициной не нарастишь.

Тьфу, ну о чём я думаю, а? Не до влюблённостей мне сейчас, совсем-совсем, категорически!

— Да я встать хотела, и не рассчитала сил, — я виновато улыбнулась. Надеюсь, он не заметил моего масленого взгляда? Мужчины обычно ужасно нечуткие на такие вещи и намёков не понимают, так что шанс есть.

— И куда ты спешила? — хмыкнул он, опять подбирая меня на руки и усаживая на алтарь. — Или уже научилась открывать двери силой мысли?

— А вы их открываете силой мысли? — уточнила я без особого удивления.

— Нет. Силой кацалиоцли, — улыбнулся Кичи, натягивая на меня свежую робу. Вот странно, он ведь действительно очень мне нравится, даже почти «слишком», но при этом я совершенно не стесняюсь ни своей наготы, ни его взгляда, ни прикосновений.

— Это какой-то бог? — неуверенно предположила я. Вот в чём, а в мифологии индейцев я полный ноль. Никогда не могла не то что запомнить, прочитать все эти их зубодробительные имена!

— Нет. Это прибор, — терпеливо пояснил индеец и коснулся ладонью… татуировки. Так вот почему они тут все с одинаковыми картинками на физиономиях! Я уж думала, у неё какое-нибудь сакральное значение, или она определяет принадлежность к конкретному роду/клану/кораблю/подразделению. А тут сплошной прагматизм. — У него много полезных функций. Например, удостоверение личности и устройство связи.

— А мне такое, надо думать, получить не светит? — мрачно поинтересовалась я. Что-то подсказывало, доступ в местный интернет (если таковой есть) у них организуется через эту штуку, и все мои планы по изучению местного законодательства накрываются медным тазом. Потому что найти бумажную книжку на нужном языке на космическом корабле в боевом походе… на этом фоне иголка в стоге сена кажется детсадовским уровнем.

— Увы, — подхватывая меня на руки, Кичи отвёл взгляд. — Боюсь, только после окончания всех исследований.

— Если жива останусь, — бодро закончила я тем, что вежливый индеец никогда бы не сказал вслух.

— Ну, мы тоже кое-что понимаем в психокодировании, — хмуро возразил мужчина.

— Да ладно тебе, — я отмахнулась. — Я же не дура, понимаю, что в живых меня оставлять глупо даже в том случае, если всё разрешится благополучно.

— Ты хорошая девочка, — грустно улыбнулся он. — Не отчаиваешься.

— Ничего себе, девочка, — фыркнула я, чтобы перевести разговор. — За тридцатник уже, тоже мне.

— Учитывая, что мне сто восемнадцать, да, девочка, — Кичи слегка пожал плечами. — У нас средняя продолжительность жизни порядка двухсот лет. Без учёта боевых потерь, — поморщившись, добавил он. — А абсолюты вообще живут по пятьсот с лишним.

— Ты абсолют? — удивилась я. Ну, здравствуйте, приехали, конечная остановка. Нормальные люди-то тут есть? И вообще, я уже решила для себя, что абсолюты — этот такие специальные жуткие монстрики, пачками убивающие врагов.

— Я сын абсолюта, — пояснил он. — Не удивляйся, и такое случается. Чоуилоу сын Кетцалькоатля возглавляет один из научно-исследовательских центров на Терре.

— То есть, они не все боевики?

— Зависит от генов, — улыбнулся Кичи. — Кетцалькоатль добрый бог, откуда у него возьмётся грозное потомство? Другое дело, скажем, Тескатлипока. Или тот же Тор, или Шива, или ваш Перун. Только с эллинами и романцами нельзя сказать наверняка, что получится в итоге. Даже у Марса-Ареса ребёнок может родиться с непреодолимой тягой к музыке, а не с божественной силой.

— Как вы тут живёте, — вздохнула я. Было ощущение, что мне рассказывают какую-то сказку. — Если у вас есть боги, почему они не поубивают к чертям собачьим всех этих инопланетян?

— Боюсь, на этот вопрос я ответить не могу, — опустив меня на койку (ой, когда это мы дошли до камеры?), он развёл руками.

— А, агностицизм всякий и пути Господни, — понимающе покивала я.

— Нет, просто тогда я не удержусь, и отвечу на остальные вопросы, которые неизменно вызовет ответ на этот. И тогда совершенно точно расстреляют и меня, и тебя, — и, насмешливо подмигнув, внук Кетцалькоатля направился к выходу. — Спи. На сегодня дела окончены, — напутствовал меня он, и дверь закрылась.

Я, открывшая было рот в стремлении попросить ужин в постель, закрыла его и вздохнула. Ладно, что уж там. Помыли, обращаются хорошо… если ещё и кормить начнут часто, окончательно решу, что я в санатории.

И тут, будто в ответ на мои мысли, из стены рядом с моим плечом выдвинулась полочка, а на полочке стояла тарелочка, лежало несколько кусочков хлеба и стоял стакан воды. Вся посуда была из странного нетвёрдого пластика, чего-то среднего между техническим полиэтиленом и силиконом. Форму держало, не изгибалось, но оглушить кого-то этим стаканом не стоило и пытаться.

— Спасибо, — вежливо проговорила я в потолок, перетаскивая тарелку и ложку на колени.

Чем меня кормили в прошлый раз, я не обратила внимания. Я вообще тогда не заметила, как съела предложенный обед: не тем голова была занята. Сейчас же подспудно ожидала какой-нибудь однородной массы, жутко полезной и настолько же жутко безвкусной. Но реальность оказалась даже лучше самых радужных надежд!

Хотя… зал ожидания с фонтаном. Надо постоянно себе про него напоминать.

В общем, мне была предложена какая-то каша (похожая на ячневую, а там кто его знает, на какой планете и из чего это выросло?) с полосочками тушёного с луком и подливкой мяса (почти любимый бефстроганов!). И хлеб, да; нормальный, чёрный, свежий и очень вкусный. Я не большой фанат хлеба, но организму нужны калории, поэтому хлеб я приговорила в первую очередь, а потом заела вторым, и даже ложку с тарелкой облизала. Точно, санаторий.