Я - АЛКАШ

– А вот пить ты у нас теперь не будешь.

Но мы алкоголики, убить, готовы за глоток. Я вырвал бутылку обратно и стал пить прямо из горлышка.

– Ладно, пусть пьёт, - это сука Компаньон обозначил своё присутствие, - а то он разговаривать не сможет.

Потом меня посадили в машину, и пока я сидел и ждал, когда ребятки на улице там что-то перетрут между собой, эти полбутылки «шампанского» меня накрыли очень хорошо. И когда мы тронулись, я устроил браткам концерт. Я стал орать и взахлёб рассказывать о своей несчастной судьбе (хотя меня ни кто и не спрашивал), путаясь в словах, поведал о дурацком поведении моего Компаньона (вот тут-то ребятки, наверное, первый раз и задумались, что Компаньон не совсем прав), а потом заплакал горькими пьяными слезами и спросил: «Чё вы везёте меня куда-то, пристрелите прямо здесь».

– Надо будет, грохнем, у нас не заржавеет – последовал равнодушный и лаконичный ответ.

Вы скажите, что позор для мужчины так себя вести. Может быть. Но по мне, так геройство – это самое нелепое изобретение человечества. Жить надо, а не геройствовать! Правда жить-то тогда мне и не хотелось. Но инстинкт самосохранения сработал, он вообще у меня очень хорошо развит. Словом, получив исчерпывающий ответ, я понял, что везут меня не убивать, и поэтому как-то сразу расслабился, успокоился и заснул.

Проснулся я, когда машина уже стояла у какого-то унылого здания с вывеской «Гостиница». По разговору братков я понял, что мы в областном городе химиков, и я сразу же стал думать, как удобнее мне будет добираться до дома. То есть я приготовился к побегу…

«Так – стоп!
– скажите вы.
– Ты, дружок, отвлекаешься от темы. Ты вроде про пьянство своё должен рассказывать, а тут бандиты какие-то…». Да нет, дорогие мои, всё как раз в масть, всё взаимосвязано. Мои родственники говорят, что моё пьянство породило все мои проблемы, я же, в свою очередь, уверяю, что как раз наоборот: виной всему череда ошибок и последовавших за ними проблем, а уже как следствие алкоголь. Если проблемы не решаешь ты, они решают тебя. Естественно каждый думает, как ему больше нравиться. Поначалу я не хотел вдаваться в подробности тех уже довольно-таки далёких событий (большого удовольствия, как вы понимаете, мне это не доставляет), но тогда не было бы понятно, что стало причиной моего беспробудного пьянства на протяжении семи лет. А ведь только вино и спасло меня, в конечном счёте.

 Так что, читая дальше о моих злоключениях, постарайтесь понять, что порой, у меня в голове крутилась только одна мысль: «Как бы выпить чего-нибудь». А мерзкую реальность затмевала собой мечта хотя бы о «ста граммах», или уж на крайняк о бутылочке пива. Я затуманивал алкоголем сознание, стараясь хотя бы до утра забыть о неприятностях. Но вот что странно, напиться практически не удавалось, слишком взвинчены были нервы. «Не брало!» - как говориться. Но напряг алкоголь худо-бедно снимал и я за это ему благодарен. Кстати, события тех дней я проскакиваю можно сказать галопом. Многие персонажи пропущены, ибо роли большой не играли, многих мне просто вспоминать противно, ну, а есть такие, которых хочется забыть навсегда. Правда это плохо удаётся. И так, договорились: «Я и вино – и не чего больше».

… Продолжим, господа. Конец августа 94-ого, город химиков, унылая гостиница, я и четверо бандитов – скачки начинаются! Самое печальное для меня в этом похищении было то, что ребятки действительно не давали мне выпить. Вот это мне больше всего и не понравилось. Ну, а всё остальное меня мало волновало. На следующее утро, протрезвев, я понял, что лично ко мне эти братки ничего не имеют (и действительно, я же не им деньги должен был, а всё остальное для этого контингента – лирика) и работа их заключалась только в том, чтобы удержать меня от бутылки. Странное для бандитов занятие, не правда ли? Как уж их подписал на это дельце Компаньон, ума не приложу. За два дня, что я просидел под замком, мне удалось урвать у бандитов только банку пива и то только потому, что наотрез отказался что-нибудь съесть на сухую. А бандиты усиленно заставляли меня питаться. Ну, просто детский сад какой-то.

 Состояние у меня было хуёвейшее, после годового запоя так резко бросать пить нельзя. И если бы я ещё пару дней просидел взаперти, то крыша бы съехала точно. Но я сбежал. Смылся, сдриснул, съебал! Случай подвернулся, когда в гостиничном номере я остался со всего лишь одним братаном. Он решил посрать, а ключ оставил в замочной скважине, и как будто что-то подстегнуло меня. Всё решилось в считанные мгновенья, и я оказался на свободе…

сентябрь 1994г.

Я две недели не ночевал дома. Я сбежал от бандитов, и они искали меня. Неделю я жил у тётки, но потом приехала жена и рассказала, что её перехватили по дороге домой мальчики в спортивных костюмах с бритыми затылками и битых два часа расспрашивали «где я» и «что я», разговаривали без нажима и угроз, но очень настойчиво. Жена сказала, что не видела меня уже больше месяца и вообще «этот алкаш», то есть я, её не интересует. Ей бы в разведке работать.

На следующий день она приехала к тётке, что бы всё мне рассказать. Звонить по телефону я запретил, боясь прослушки, сейчас с высоты прожитых лет я понимаю, что явно переоценивал возможности простых бандюков из Татарстана. Но тогда паранойя у меня была конкретная. Жена приехала, рассказала мне про наезд, и пока они втроём с тёткой и матерью обсуждали ситуацию сидя на кухне, я тихонько пробрался в прихожую, и вытащил из её сумки несколько купюр. Брал наугад, на ощупь и быстренько спрятал деньги в носок. Я уже знал, что больше мне оставаться у тётки нельзя. Мне казалось, что бандиты выследили жену. Мания преследования во всей красе.

Когда жена ушла, я сказал о своих подозрениях тётке, та не стала мне перечить, тут же позвонила своей подруге с работы и договорилась, что я переночую пару дней у неё. Потом, дождавшись темноты, мы вышли на улицу, сначала тётка, а потом крадучись я, и быстро пошли к подруге, благо жила она недалеко, в частном доме. Всё это время меня била мелкая дрожь и ужасно хотелось выпить. Хорошо, что рядом с домом, куда мы направлялись, стоял ларек, и я уговорил тётку купить водки, под предлогом того, что неудобно с пустыми вот так руками просится к людям на ночлег, к тому же муж у подруги любил выпить. Про тиснутые у жены деньги я естественно ничего не сказал.

Встретили меня хорошо, ни о чем, не расспрашивая, усадили ужинать. Есть, я не мог совершенно, к тому же муж подруги как назло находился в завязке, то есть только-только вышел из запоя и поэтому бутылку меня попросили спрятать. Тётка ушла, и я остался один с незнакомыми людьми. Хозяин, здоровенный мужик лет пятидесятипяти с зоновскими наколками, отпаивался чаем. Я тоже, под предлогом, что сыт, от ужина отказался и попросил чаю. Чаёк-то был не просто чай, а чифер. «Не такой конечно как на зоне, - пояснил хозяин, - но тоже ничтяк. Я всегда чифером отпаиваюсь после пьянки». «Это ж, какое здоровье надо иметь», - подумал я с уважением, у меня и без чифера сердце из груди выскакивало. Но надо отдать должное, после нескольких глотков, а пили мы по-зоновски, вприкуску с дешёвой карамелькой, стало мне гораздо лучше. И даже нервный озноб прошёл.

Покончив с чифиром, мы с хозяином вышли на крыльцо покурить, в доме здесь не курили. Сделав несколько затяжек, он, не глядя на меня, сказал:

– Чего, в блудняк, что ли какой попал, раз по чужим фатерам шхеришься?

– Да …проблемы тут у меня…

– Ну, давай… рассказывай, может, чего посоветую…

Его спокойный вид и чуть ленивая манера говорить вызывали на откровения. И я, сбиваясь и путаясь, стал рассказывать о своих мытарствах, которые привели в его хату. Он слушал, не перебивая, а потом, раскурив ещё одну «беломорину», произнёс.

– Долги надо отдавать. По любому.

Я опять, сбиваясь на скороговорку, начал объяснять, что это не только мои «долги», что меня друг подставил и что конкретно этим людям я ничего не должен.

– Тогда разберись со своими друзьями. А бегать по чужим хатам – это не выход. Найдут рано или поздно. Решай сам.

Он аккуратно загасил бычок, сплюнул и пошёл в дом. Я остался стоять на крыльце. После курева снова стало очень плохо, общение с суровым повидавшим жизнь мужиком тоже не добавило оптимизма. Я прошёл в отведённую мне комнату и достал спрятанную бутылку. Стал зубами срывать крышку, она ни как не поддавалась, и во рту появился неприятный привкус металла. Кое-как, открыв бутылку, я стал пить прямо из горлышка, просить стакан у хозяев я постеснялся. Выпив треть, я сорвал листок с цветка, стоявшего на подоконнике, и сжевал его. По вкусу это была герань. Дело в том, что включать свет в комнате я, почему-то не решился и всё свои манипуляции проделывал в темноте. Потом я сел на кровать и стал тупо смотреть в окно, мне явно не хотелось здесь оставаться. Не знаю, сколько я просидел, в один заход добил бутылку и вышел на крыльцо. Там стоял хозяин и курил.