Я бил «сталинских соколов»
Шрифт:
Я внимательно следил за вражескими самолетами, крутившимися выше, в любую секунду ожидая атаки. И разумеется, один из «Спитфайров» пошел вниз, чтобы познакомиться со мной. Он оказался позади меня и чуть выше, намереваясь одержать легкую победу. Я отчаянно крутил головой, но не мог его увидеть. Тогда я решил действовать как лиса, которую преследует рысь, потому что сейчас был совершенно беспомощен.
Когда «Спитфайр» подошел на дистанцию стрельбы, я заложил крутой вираж, изо всех сил потянув ручку управления в сторону. Мой истребитель неуклюже скользнул вбок, и я продолжал поворот на 90 градусов. Разумеется, во время такого маневра противник не мог удержать меня на перекрестии прицела и в конце концов пролетел мимо, едва не протаранив меня. Я быстро повернул на прежний курс, и теперь «Спитфайр» находился передо мной, уходя вправо. Моя скорость была ничтожной, однако расстояние было минимальным, всего 70 метров. Поэтому я поспешно прицелился и нажал гашетку. Пулеметы работали
Почти немедленно появился другой «Спитфайр», намеревавшийся отомстить за товарища. Я двинул сектор газа вперед, но в результате мотор заглох! Вот теперь я действительно попал в переплет. Мой старый добрый товарищ BW-364 подвел меня в критический момент! Вражеский самолет заходил сзади сверху на большой скорости, поэтому я судорожно повернул прямо под носом у него. «Спитфайр» не мог повторить этот маневр и продолжил пикировать в сторону Лавенсаари.
(«Спитфайры» VB начали прибывать в Советский Союз весной 1943 года - первая официальная передача этих самолетов за границу. 10 января судно «Сити оф Дерби» доставило в Басру (Ирак) 35 истребителей.Всего советская сторона получила 143 «Спитфайра» VB. Передали в 25-й запасной полк, базировавшийся на аэродроме Аджикабуль под Баку. Там проводилась переподготовка советских летчиков на новый для них истребитель. Первым среди боевых полков начал осваивать «Спитфайры» 57-й Гвардейский истребительный авиационный полк подполковника А. Осипова, который ранее летал на И-16.Уже 28 апреля 1943 года полк вступил в кровопролитные бои на Кубани в составе 4-й Воздушной армии. Только за 6 дней, с 3 по 8 мая, истребители 57-го ГИАП сбили 26 вражеских самолетов. Немецкий ас Г. Ралль в своих воспоминаниях писал, что он был несказанно удивлен появлением «Спитфайров» за 3000 миль от Ла-Манша.В начале августа на фронте появился еще один полк на «Спитфайрах» - 821-й ИАП. Он воевал в составе 8-й Воздушной армии в районе рек Молочная и Миус, базировался в Шахтах и Чапаевке.Позднее в нашу страну ввезли 1185 «Спитфайров» IX, из них 1183 типа LF IX (низковысотный вариант) и 2 HF IX (высотный вариант). Варианты HF и LF отличались моторами, представлявшими собой разные модификации «Мерлина-60». На LF обычно были двигатели марки 66, а на HF - марки 70. Распространенное мнение о том, что внешним отличием низковысотных машин являлись урезанные законцовки крыльев, ошибочно. Короткие законцовки имели далеко не все «Спитфайры» LF IX. Кроме того, даже к истребителям с «обрезанным» крылом придавались комплекты нормальных законцовок.С лета 1944 года самолеты LF IXC и LF IXE получили 26-й и 27-й гвардейские полки под Ленинградом, 16-й и 177 й полки в Подмосковье, 767-й под Мурманском и многие другие. К концу 1944 года в нашей ПВО уже находилось 297 «девяток».То есть, хотя теоретически Ютилайнен и мог встретиться со «Спитфайрами», это никак не могло произойти в 1942 году. Никак и ни при каких обстоятельствах.)
Я повернул свой самолет в сторону эстонского берега, намереваясь совершить там аварийную посадку. Затем я заметил, что, когда я снова перевел сектор газа на полный, мотор закашлял и ожил. Поэтому я опять начал набирать высоту, стремясь соединиться с нашими самолетами в высоте. Во время набора высоты МиГ-3 атаковал меня с невероятной позиции, похоже было, что он просто проверяет свои пулеметы. Даже не было нужды уклоняться.
Я увидел, как пара самолетов почти одновременно упала в море, затем еще один «миг» круто спикировал к воде, но над самыми волнами сумел выровняться. Я лишь слегка довернул самолет, чтобы совместить цель с перекрестием прицела. Затем я нажал гашетку и послал струю свинца в цель.
Я понял, что удивляюсь беспечности противника, который забыл следить за воздухом, и опомнился, лишь увидев пламя, выбивающееся из-под капота. Самолет перевернулся и упал в море.
Когда я набрал некоторую высоту, то увидел, что мои товарищи контролируют воздух, и присоединился к ним. После посадки Вилле Кауппинен сказал: «Этот бой не слишком походил на швыряние тортов!»
20 октября я отправился в полет вместе со старшим сержантом Линкку Париканеном, чтобы сопровождать трофейные «Чайки», которые патрулировали над морем, вылетев с соседнего аэродрома. Мы уже возвращались домой, когда где-то из туч, клубившихся над Финским заливом, выскочил Пе-2. Я моментально повернул вслед за ним, сказав Линкку оставаться ниже туч и быть готовым прийти на помощь, если потребуется.
Я пробил тучи и полетел в том же направлении, куда двигался Пе-2. Спустя некоторое время я увидел впереди себя темный силуэт, который становился все больше. Подлетев ближе, я опознал
немецкий бомбардировщик Не-111. Нам ничего не говорили о полетах немецких самолетов над Эстонией, и все-таки я решил отпустить его. Однако, когда бортстрелок открыл по мне огонь, я решил сбить этот самолет. Но затем стрелок прекратил огонь, и пулеметы остались с задранными вверх стволами, словно он покинул свою огневую точку.Только сейчас я заметил, что на самолете нет опознавательных знаков. Я дал очередь по левому мотору, а когда он загорелся, перенес огонь на правый. Он тоже вспыхнул, и три человека выпрыгнули из бомбардировщика с парашютами, после чего он завалился на правое крыло и полетел вниз.
Я спустился под облака и увидел три парашюта, спускающихся аккуратным рядком к ледяным волнам. Я открыл фонарь и отдал им честь, когда пролетал мимо, но ответа не получил. Через полторы минуты после того, как они опустились в воду, море было таким же пустынным, как и ранее. Только хлопья снега плясали над местом трагедии.
Человек не может выжить в холодной воде. Мы видели, как это происходит, когда сержант Лилья выпрыгнул над морем. Он плавал в спасательном жилете и махал нам рукой, пока артиллеристы береговой батареи спешили к нему на надувной лодке. Однако на помощь подоспели слишком поздно, он уже был мертв, когда лодка подобрала его.
Пе-2, который мы случайно заметили, больше не показывался.
26 октября наше звено снова отправилось на охоту. В этот день облачный слой шел на высоте 3000 футов, тут и там мелькали дождевые шквалы. Сумеем ли мы найти хоть что-то в такую погоду?
После достаточно долгого патрулирования мы действительно кое-что нашли. Позади и выше нас появились 6 «Харрикейнов», которые внезапно выскочили из рваных облаков. Под нами, очень низко, летели 2 бомбардировщика, которые почти скользили по волнам. Три наших истребителя атаковали бомбардировщики, тогда как остальные устремились навстречу истребителям.
Я пристроился позади вражеской группы, так и не замеченный. Замыкающий самолет находился всего в 20 метрах от меня. Позади я никого не видел. Мы продолжали лететь вместе, то ныряя в облака, то выскакивая из них. Я прицелился не спеша, и уже первой очереди оказалось достаточно. Нос самолета дернулся вниз и вправо, и он полетел вниз, подобно пылающему факелу, разбившись рядом с бомбардировщиком, который тоже пылал. Я удивился, почему остальные вражеские пилоты ничего не замечают и не пикируют вниз, чтобы защитить бомбардировщики, которые они, судя по всему, сопровождают. Хорошо, в конце концов, это не мое дело. Я пристроился позади следующей цели, словно лиса за зайцем. Я открыл огонь с расстояния 50 метров. Мой пулемет в левом крыле отказал, поэтому самолет слегка повело в сторону, и пули попали не туда, куда я целился. И в этот самый момент вражеский самолет стремительно нырнул в облако. Я попытался преследовать его, но там было настолько темно, что я ничего не увидел.
Когда я выскочил из облака, то обнаружил другой бомбардировщик, горящий на мелководье возле берега. Там также находились 3 «Спитфайра». Йоппе уложил один из них на тот же самый пляж, но остальные улизнули.
Вечером на базе мы устроили скромную вечеринку, так как общий счет эскадрильи поднялся до 300 уничтоженных вражеских самолетов. Штаб прислал нам свои поздравления, которые были с удовольствием приняты всеми участниками вечеринки.
Суулаярви
14 ноября 1942 года мы снова перелетели на новую базу. Аэродром Суулаярви построили Советы во время недолгого перемирия. Это был хороший и большой аэродром на удобном расстоянии от Выборга, где мы с удовольствием проводили свободные часы в периоды нелетной погоды. Церемонии по случаю новых побед сопровождал оркестр глиняных свистулек. Свистульки в виде петушков мы покупали в известной этим промыслом деревне Кюроля.
Снова достаточно долгое время прошло без встреч с вражескими самолетами. Мы лишь проводили рутинные полеты по сопровождению разведчиков и дразнили вражеских зенитчиков.
22 ноября наше звено наконец-то провело очередной бой. Дело в том, что Еппе Ахокас радостно заорал: «А здесь до жопы русских!»
Мы радостно спикировали на группу бомбардировщиков ДБ-3. Я заметил прикрывавшие их «Спитфайры», которые намеревались перехватить Еппе. Я атаковал ближайший сбоку сверху. Когда он увидел, что мы приближаемся, то круто развернулся навстречу мне, тогда как остальные отвернули прочь и быстро исчезли.
Я передвинул сектор газа назад, чтобы вираж получился более крутым, таким образом я намеревался вписаться внутрь его виража. Я уже собирался открыть огонь, когда русский пилот совершил типичную ошибку новичка - изменил направление виража. Теперь мне не нужно было брать упреждение, и с дистанции 50 метров я изрешетил его. Пока цель продолжала разворот, я успел дать еще очередь, русский истребитель задымился, потом из-под капота показалось пламя. Пилот поспешно покинул самолет, и в темно-синем ноябрьском море расцвел красиво-белый цветок парашюта, а пламя горящего истребителя привнесло дополнительные краски в эту картину.