Я буду мстить

— У вашего отца были враги? — спросил следователь.

— Я не знаю, — пожала я плечами. — Возможно, по работе. Но я не касалась бизнеса.

В голову пришла мысль, что если бы я хоть немного интересовалась делами, возможно, я бы больше знала о папиной фирме и людях, с которыми он работал. А еще, я могла бы предостеречь его от какой-нибудь глупости, и тогда они с мамой, возможно, были бы живы…

Я понимаю, все проходят через эту стадию, когда начинают думать, могли бы они сделать что-то, что сохранило бы жизнь их близким. Но от этого на душе мне было не легче.

Мне задали кучу вопросов, а затем отпустил, выразив сочувствие. Но я понимала, что это лишь слова, а на деле им плевать на моих родителей. Однако мне было все равно, искренни они или нет, мне было важно, чтобы убийцу моих мамы и папы нашли.

Я еще хотела съездить в наш дом, и не смогла. Он вызывал жуткие воспоминания, и я вообще не была уверена, что смогу хоть раз переступить его порог.

Вечером мне позвонил нотариус, сказав, что нужно прийти на оглашение завещания. Мне так не хотелось сейчас думать еще и об этом, но ничего не поделать.

На самом деле, я больше всего хотела просто лежать у себя на кровати и плакать. И чтобы меня никто не трогал. И все разрешилось само собой.

Но я понимала, что это невозможно.

А еще я чувствовала злость, которая росла с каждой минутой. Если бы мне сейчас показали убийцу моих родителей, я бы, наверное, придушила его голыми руками. И это не образное выражение. Я действительно жаждала его крови. Мне даже было мало, чтобы его посадили. Я хотела его смерти, желательно мучительной.

Видимо, в каждом человеке есть темная сторона. И повезет тому, в ком она ни разу не проснется. Значит, у него не было таких сильных потрясений, из-за которых просыпается какая-то звериная натура. А у меня они случились. И я хотела мести. Я даже упивалась этим чувством, оно, хоть и немного, но отодвинуло боль на второй план.

Перед сном мне позвонила сначала тетя, а потом сестра. Их тоже позвали на оглашение завещания. Но они звонили не за тем, чтобы мне это сказать. Они обо мне волновались, понимая, как мне сейчас непросто.

На удивление, я говорила спокойно. Я сумела собраться, чтобы мои родные не нервничали. Но разговор я сворачивала очень быстро, понимая, что не хочу сейчас ни с кем общаться. Мне нужно было понять, как мне жить дальше.

Говорят, что время лечит. Но в самом начале все наоборот. Каждое утро начинается с еще большей боли. Потому что во сне мозг дает тебе отдохнуть, подкидывая воспоминания о родителях, когда они были живы, а просыпаясь, ты понимаешь, что это всего лишь сон. И наваливается разочарование вкупе с той самой болью.

Но утром мне пришлось встать, хоть и самочувствие было ужасным. Потому что сегодня было оглашение завещания. И мне там нужно присутствовать, несмотря ни на что.

Глава 4

— Оглашаю последнюю волю усопших…

Усопших… Слово-то какое. Никак не передает истину.

Я сидела рядом со своей двоюродной сестрой, и она то и дело поглаживала меня по руке.

Папа предусмотрел все. Свою смерть, и даже смерть мамы. Поэтому сейчас зачитывали завещание на случай смерти их обоих.

А я тогда закатывала глаза, когда папа говорил, что нужно будет рассмотреть разные варианты.

— Ты думаешь, что вы, как в сказке, умрете с мамой в один день? — иронично приподняв бровь, спросила я.

— В жизни бывает всякое. Какая-нибудь автокатастрофа, и нас обоих нет, — цинично отвечал он.

— Сплюнь! Вы будете жить долго и счастливо! Пока ваши внуки не пойдут под венец, даже и не вздумайте умирать.

— Ох, с твоим характером, я внуков не дождусь, — шутил папа.

Я тогда стукнула его по плечу, но, не выдержав, тоже рассмеялась.

Это было всего несколько лет назад, а кажется, что в другой жизни.

Не удивительно, что большая часть имущества и бизнес достались мне. Маминой сестре и ее дочке осталась трехкомнатная квартира, а папиному брату, которого, до сегодняшнего дня я не видела уже лет пять, старая дача в поселке.

Дядя с папой практически не общались, у них были свои какие-то проблемы, но все равно папа внес его в завещание.

Мне же оставалась фирма, две машины, дача на берегу моря, деньги на счетах и их дом. Моя квартира была оформлена уже на меня.

Наверное, я должна была бы чувствовать хоть что-то, получив такое наследство. Но я не ощущала ничего… Я была под успокоительными, и меня жутко клонило в сон. Просто хотелось, чтобы это все побыстрее закончилось.

— Ты не обиделась, что нам квартиру оставили? — спросила сестра, когда с оглашением завещания было покончено.

— Господь с тобой, — буркнула я. — Меня точно не обделили.

— Я бы, наверное, и не взяла, но сейчас с малышом она будет очень кстати, — оправдывалась сестра. — Правда, лучше бы тетя была жива, и мы ничего не получали.

Я сглотнула. Слова «жив» и «мертв» вызывали во мне сейчас странные чувства.

— Как мой племянник поживает? — спросила я, чтобы сменить тему.

— Хорошо, — улыбнулась Оля. — Сейчас хотим машину в кредит взять, а то в садик водить далеко.

Машина… Мамина сестра была совсем не богата. Мама ей порой помогала, как и Оле.

— Забирай одну, куда мне две, — меланхолично произнесла я.

— Нет-нет, господи, Юль! Я ж не к тому… — разнервничалась сестра, подумав, что ее слова звучали двусмысленно.

— Успокойся, я прекрасно это знаю. Просто мне действительно не нужны две машины. Мне останется мамина, я ее часто брала. А папину забирай.

— Мне неудобно… И так ни за что квартиру получили…

— Неудобно Лешку на своем горбу в садик таскать, — буркнула я. — Поверь, я не обеднею.

— Ладно, спасибо, Юль. Но она все равно на тебя оформлена останется.

Я кивнула. Мне было все равно. Вообще, если бы мне даже ничего не осталось, а папа вдруг решил пустить бы все на благотворительность, мне было бы плевать. Деньги для меня сейчас не имели никакого значения.