Я буду первым
Шрифт:
— Конечно.
— И…
— Что ещё?
— У тебя есть автомобильное кресло?
— Зачем?
— Ну, вдруг у тебя свидание затянется, я возьму Артёма к себе.
— Не затянется, — сквозь зубы прошипел Кристофер.
— Идиот! Идиот!!! — орал взбешённый Демон, носясь по своему номеру в отеле. Ему уже попались под горячую руку два стула и телевизор, висевший на кронштейне под потолком в углу. Ярость, переполнявшая сердце, требовала выхода, и Демон кроваво-красными глазами
«Кто идиот? Ты?» — усмехнулся голос в голове, и Демон зарычал с новой силой. Его чёрные волосы были всклокочены, и без того бледная кожа стала ещё белее, а на лице рот с длинными страшными клыками перекосился страшным оскалом.
— Ты понимаешь, что это значит? Ты понимаешь? — Демон уже не рычал, а хрипел.
«Что? Ну, побывал этот коп тут… И что с того?»
— Не коп, это же Россия.
«Да неважно, — беззаботно поведал голос. — Он всё равно ничего не знает, а ты смени отель и всё, а лучше поехали в Варшаву, я нашёл вервольфа, рождённого здесь и всего неделю назад уехавшего в Польшу. Скоро у него инициация».
Немного успокоившись, Демон прошёл к зеркалу и пригладил растрепавшиеся волосы. Опустил взгляд на руки. Чёрная татуировка напоминала, что ритуал не закончен, и во что бы то ни стало он завершит его. А этому любопытному полицейскому даже Охотник не поможет…
«Да плюнь на него», — вклинился в размышления голос.
— А тот вервольф, его сердце подойдёт для ритуала?
«Должно…»
— Должно? — вновь начал орать Демон. — Мне нужно всего два сердца, всего два вервольфа! И, если бы не этот Охотник, они уже были бы у меня!
«И что теперь? Удавиться? — философски спросил голос. — На завершение круга у тебя ещё четыре месяца и, поверь мне, у тебя будет предостаточно возможностей закончить начатое. Не этот, так другой».
— Ну что ж, подведём итог: нам требуется всего два сердца и на это есть время. С другой стороны хилый Охотник, предавший Семью, и коп с оборотнем в напарниках, сующий свой нос куда не следует…
«Это не коп».
— Да неважно! — рявкнул Демон.
«Мы подводили итог», — напомнил голос.
— У меня закончился настой.
«Ну так поехали в лавку и в аэропорт».
Глава 5
Кристофер резко открыл глаза, услышав громкий детский крик, разорвавший тишину. Не думая ни секунды, он схватил короткий меч, покоившийся под кроватью, и вылетел из спальни. В следующую секунду он уже бежал по коридору в другой конец дома, где располагалась детская, ввалился в открытую настежь комнату и уже занёс руку для удара, но, увидев склонившуюся над кроватью женскую фигуру, замер.
Артём не кричал… он смеялся. Очень громко смеялся, срываясь на радостный визг, а Ева его щекотала. И за мгновение до того, как она обернулась, Кристофер спрятал меч за спину.
— Ой, Кристофер, ты меня напугал, — улыбнулась Ева, прижимая к себе мальчика. Окинула скептическим взглядом перекошенное лицо мужчины, его накачанный торс и пижамные штаны, державшиеся на бёдрах
на честном слове.— Я? — ошарашено просипел он. — Что… что вы делаете?
— Мы собираемся идти завтракать, а потом гулять, — заявила Ева и повалила на кровать мальчика. — А, здоровяк! Давай быстро умываться и на кухню!
Артём тут же подскочил и побежал в ванную.
— Ты кашу будешь? — спросила Ева как ни в чём не бывало и пошла к двери, но замерла, увидев в руках Кристофера меч. Нервно сглотнула, но, быстро справившись с собой, отвернулась:
— Хорошо Артём не видел. И часто ты бегаешь по дому с оружием?
— Нет. Только когда слышу крик сына, — огрызнулся Кристофер и вышел вслед за девушкой, только сейчас заметив её одежду.
Коротенький шёлковый халатик красного цвета, из-под которого выглядывало соблазнительное кружево шортиков, и мягкие тапочки-зайчики на ногах.
— Крик? Крис, ты не можешь отличить смех от крика? — усмехнулась она.
— Тебе стоит чаще общаться с сыном. Предлагаю всем вместе сходить в кино.
— Ты приглашаешь меня в кино?
— Ты слишком высокого о себе мнения, Охотник, — холодно сказала Ева, припоминая вчерашний разговор. — Я тут на работе и считаю правильным Артёма знакомить с социумом. Ходить с ним в магазин, в парк, кино… работу ему свою покажи. А? Правда, Кристофер, — улыбнулась она. — Покажи сыну, где ты работаешь, проведи по палатам, расскажи, что ты помогаешь людям, лечишь их, когда они заболеют.
— Мне некогда заниматься подобными вещами, — огрызнулся он.
Ева пожала плечами и засыпала в уже вскипевшее молоко овсянку.
Кристофер молчал, наблюдал, как Ева помешивает кашу с задумчивым видом, и думал, как поступить. Крик Артёма его сильно перепугал, но то, что он был рад этой женщине и охотно контактировал с ней, было удивительно. Однако показывать больного сына персоналу медицинского центра Кристофер не хотел. Там вообще мало кто знал, что он отец, у него была репутация любвеобильного холостяка. Опустил взгляд на стройные ножки девушки. Ссадины на коленках после их столкновения всё ещё не зажили, а одна особенно глубокая воспалилась.
— Я сегодня работаю до трёх, и завтра мне нужен выходной, — тихо произнесла Ева, не замечая изучающего взгляда мужчины. — Кашу будешь?
— Буду. Я предупрежу Дарью, что тебя не будет. У тебя какие-то планы?
— Да, — коротко ответила она и поставила на стол три тарелки. — Масло, сахар, мёд, варенье?
— Масло, — кивнул Кристофер. — Что за планы, можно узнать?
— Кристофер, моя личная жизнь тебя не касается.
Он хотел было уже открыть рот, чтобы ответить, но увидел в дверях испуганного Артёма. Только что наверху он впервые за два года улыбался и обнимал Еву, а сейчас он вновь был похож на загнанного зверёныша.
— Садись за стол, Артём, — дружелюбно произнесла Ева, и Кристофер поразился, сколько в её тоне было тепла. — Тебе варенье в кашу положить?
— Да, — едва слышно ответил он, и Кристофер не поверил своим ушам, впервые за два года услышав голос сына. Ева, конечно, рассказывала, что Артём начал говорить, но он не придал значения тем словам.
Девушка сделала вид, что ничего особенного не произошло, и подошла к столу с банкой варенья:
— Одну, две ложки?
— Три, — прошептал Артём, боясь поднять глаза.