Я буду с тобой

– Так что, ты уже нашел покупателей? Ремонт тут, конечно, стремный, но нам же не сдавать ее, нам продать. Ты не жадничай, цену не накручивай, надо успеть все провернуть пока Лидка нам в опекунском совете задницы прикроет. Домик мне понравился, такая халупа самое то для моей племяшки. А главное, мне понравилась цена…

Я сижу ни жива ни мертва. Понимаю, что речь идет о моей квартире. У Владиславы в опекунском совете оказалась знакомая, которая помогла ей оформить опекунство, сейчас они продадут мою квартиру под видом улучшения жилищных условий, мне купят домик-развалюху в селе, а деньги за квартиру дорогая тетушка присвоит себе. Сколько таких историй я наслушалась в детдоме!

Меня трясет, я беззвучно плачу, боясь всхлипнуть, чтобы себя не выдать. В голове стучит только одна мысль – чтобы Владислава не увидела в прихожей мои босоножки. Хорошо, что я поставила их на полку для обуви, если бы только она оказалась не такой наблюдательной!

В шкафу я просидела не меньше часа, пока тетке не перезвонили, и она не ушла куда-то, предварительно созвонившись со своим Германом.

Выбираюсь из шкафа на четвереньках и некоторое время сижу на полу, хватая ртом воздух, будто меня выбросило на берег после шторма. Как только дыхание восстанавливается, со всех ног бегу в прихожую, трясущимися руками застегиваю босоножки и бегу.

К Тимуру. Он должен меня защитить, он обязан. Потому что кроме него у меня никого нет на всем белом свете.

Флешбек. Я хочу быть с тобой. Глава 9

Офис Талерова расположен в самом центре – в Сердце Города, и это не красивая метафора. Так называется бизнес-центр, в котором Талеров скупил чуть ли не половину этажей. Осталось теперь понять, как найти самого Тимура.

Толкаю красивую стеклянную дверь и вхожу в здание. Красивый строгий холл со стойкой администрации. Мне любезно указывают, какие этажи занимает компания «Индастрил инжиринг», и я иду к лифту.

А дальше начинается настоящий квест. Куда бы я ни сунулась, меня отфутболивают будто щенка.

– Я к Тимуру Талерову, – говорю на входе двум огромным амбалам-охранникам.

– Вам назначено? – спрашивают амбалы.

– Нет.

– Девушка, освободите помещение.

– Я Доминика Гордиевская, я из детского дома, – пытаюсь объясниться. Они смотрят на меня и ржут.

– А там у вам в детском доме все такие ляльки?

Я смущаюсь и набрасываю капюшон тонкого худи. Один из амбалов достает телефон.

– Вика, тут девчонка к боссу пробивается, говорит, из детского дома. Может, подойдешь?

К посту подходит холеная девица с ледяными глазами и окатывает меня таким же ледяным взглядом.

– Вы ему кто?

– Я… Я Доминика. Никто…

У меня даже колени подгибаются, когда я это понимаю. Я ему никто. А он для меня самый близкий человек на планете, но девице и амбалам это точно неинтересно.

Наверное, у меня совсем убитый вид, потому что ледяная Вика решает сжалиться.

– Тимур Демьянович уехал совсем недавно, если ты поторопишься, застанешь его на паркинге. Он обычно в такое время обедает в «Резиденте», это если вдруг не успеешь…

Я захлебываюсь в благодарностях и бегу. На паркинг можно добраться с помощью лифта, как крикнул мне вдогонку один из амбалов, а я бегу и внутренне удивляюсь, как у меня получается ориентироваться в этих каменных джунглях.

Машину Талерова я замечаю сразу. Точнее, я вижу Тимура в машине с открытым верхом – кажется, это называется кабриолет? А рядом… Я застываю и медленно сглатываю. Рядом сидит девушка такой умопомрачительной красоты, что мне хочется закрыть руками лицо.

Она что-то говорит Тимуру, он кривит уголок рта – это то, что заменяет Тиму Талеру улыбку. И меня немного отпускает. Если бы он ей улыбнулся, я бы умерла, не сходя с места.

Тимур начинает выруливать с парковки, и я понимаю, что потеряла время. Мне не стоило разглядывать его девушку, а нужно было сразу его позвать. Я бегу наперерез машине и падаю на капот.

– Идиотка! Ненормальная! – вопит спутница Тимура, он выскакивает из машины и бросается ко мне. В мое запястье впиваются стальные тиски, но я так рада его видеть, что не чувствую боли.

– Тим! – я протягиваю вторую руку, мой голос дрожит, а по щекам льются слезы. – Тим, это я, Доминика…

И сползаю по капоту вниз, к колесу. Тим отпускает мою руку и падает возле меня на колени.

– Доминика? Это ты? Что ты здесь делаешь? Почему ты плачешь?

А я понимаю, что он меня не узнал и плачу еще горше. Мне было двенадцать, когда мы виделись в последний раз, прошло четыре года, неужели ему ни разу не захотелось меня увидеть?

– Тимур, что это за девушка? – противно взвизгивает девица из машины Тима, а я понимаю, что они скорее всего встречаются. Он возит ее обедать, и наверное, с ней спит. Конечно, Тимур взрослый мужчина, ему тридцать лет, и конечно, он спит с женщинами. Если бы только осознание этого так не выворачивало душу…

– Доминика! – Тим встряхивает меня, а я начинаю сбивчиво говорить, чтобы он не подумал, что я просто его подкарауливаю. Чтобы не подумал, что я его преследую.

Если я стану обузой или опротивею Тимуру Талерову, я этого не переживу. Я шмыгаю носом, размазываю слезы и говорю, говорю, говорю… Про Владу, про то, как она хотела обрезать мне волосы, про то, как я ее раздражаю, про то, как она тратит на себя мои деньги. И про то, что я сегодня услышала.

Тимур каменеет, а потом достает телефон. Он отдает распоряжения – кратко, отрывисто, а я прячу лицо в ладонях, потому что слишком больно на него смотреть. На него, и на его крысу, которая вышла из автомобиля и бродит вокруг нас с недовольным лицом.

Приходят какие-то люди, похожие на тех двух амбалов-охранников, и ведут меня в офис. Секретарь Вика оказывается уже не такой ледяной, приносит мне чай и печенье, и я понимаю, что проголодалась.

Приходят несколько мужчин, представляются, но я от волнения ничего не запоминаю. Это юристы компании, они выспрашивают у меня все очень подробно и все время делают пометки. Мне уютно здесь, потому что это его офис, Тимура. Я засыпаю в углу между кулером и кофе-машиной, и мне снится, как Тим учит нас, детдомовских малышей, делать тайники. Мы их называем «секретики».

Конец ознакомительного фрагмента.