Я буду ждать тебя

Черт! Остановись, Видана. Ты с ума сошла! Делаю над собой усилие, чтобы вновь вернуться в реальность, а не пребывать в мире греха, куда мне путь навсегда воспрещен. Сама не осознаю, как припадаю к груди Рауля, ищя у него какой-то поддержки и помощи, а также делаю вид, что у меня все просто прекрасно. Что мне глубоко наплевать на него и его рыжеволосую пассию, всю сияющую как рождественская елка. Будто бы ей в задницу воткнули пару лампочек для пущего эффекта. Мы с Парфеновым друг другу чужие. И думать о нем не стоит, так как ни к чему хорошему это не приведет.

Этот мужик под запретом, да и не захочет он со мной ничего общего иметь. У него же невеста есть, с которой он, судя по всему, очень счастлив. Как смотрит с любовью в глазах, как прижимает к себе. Готов весь мир для нее на колени поставить, если она того пожелает. Конечно я знала, что он жизнь монаха не вел, так же как и я не сидела в одиночестве два года. Оба мы после расставания начали двигаться дальше, строя свою жизнь уже с другими людьми.

Артур вот решил связаться с дочерью бизнесмена, статьи про которого пестрят на весь Интернет. Да, мне известно, кто такой Князев Андрей Борисович по скандальным репортажам московских журналов. А уж о его младшем сыночке я не только наслышана, но и встречалась с ним лицом к лицу пару месяцев назад, когда писала разгромную статью про выходку студента на стадионе, на что тот даже не оскорбился, а попытался завести тесное знакомство с намеками на номер в отеле. Пришлось грубо его отшить и как можно скорее ретироваться со стадиона. Тоже мне герой-любовник, который ведет себя как обыкновенный кобель в брачный период, когда чаще работает нижняя голова.

— Рауль, рада тебя видеть, — рыжеволосая девка протягивает руку к моему парню, жмет ее в знак приветствия, а потом мило так на меня смотрит, словно встретила старую подругу, решившись с ней поболтать.

Какого черта? Откуда она знает Рауля? Их что-то в прошлом связывало? Бросаю мимолетный взгляд на Артура. Тот тоже пребывает чуть ли не в шоковом состоянии, но держит себя в руках, лишь кадык на шее выдает его состояние. Похоже, мальчуган ревнует свою красотку к французу. Ну очень забавная вышла ситуация. Неужели, тут собрались одни сплошные бывшие, ведущие задушевный разговор?

— Добрый вечер, Крис, — не выдерживаю, поворачиваюсь к Клеману, сложив руки на груди в ожидании объяснений данного поведения. Мужчина должен мне поведать историю их знакомства.

— Кристина и я — очень давние знакомые еще со временем моей поездки в Россию. Мы с ее отцом занимались космическими технологиями пару месяцев, — только не говори, что ты еще и спал с его дочерью, Рауль. Тогда не соглашусь на твою чашечку кофе после приема. — С тех пор и дружим, — кивает головой на уже севшую за стол Кристину. Артур оказывается около нее, но и прямо напротив меня. Твою мать! Придется лицезреть его весь вечер. Главное, чтобы ногами мы не соприкасались.

— Наконец-то все и познакомились, — Нинет громко восклицает на весь зал, давая понять прочим сотрудникам, что они могут занимать свои места. Слышится грохот и негромкие перешептывания. Курицы, являющиеся известными сплетницами в редакции, оказываются с правой стороны от меня. Вот только этого мне не хватало, час от часу не легче. Бывший и мымры рядом. Что может быть хуже?

— Артур, ты читал те статьи Виданы, что я тебе отправила?

Чуть ли не давлюсь канапе, услышав вопрос Нинет. Она что сделала? Решила ознакомить нового сотрудника с записями журналистки? Она ведь даже меня об этом не предупредила, а просто по своему желанию взяла и отослала мои работы парню, которого совершенно не знает. Смотрю на свою начальницу, растянувшую губы в ехидной улыбочке и пожимающей плечами. Мол, что здесь такого? Ну Колдер! Завтра на совещании я точно не буду молчать, а выскажу ей все, что думаю по поводу ее поступка. К тому же она мне должна отдых на целую неделю, так как проиграла спор. Я пришла с парнем, как ей и обещала.

— Конечно, я их прочел, — приторно-ласковый голос Артура не предвещает ничего хорошего. Где-то здесь есть большой подвох. — Занятное такое чтиво, — похоже, сейчас начнется. — Написано довольно профессионально, но… — выдерживает паузу, от чего хочется в глотку ему вцепиться, чтобы немедленно замолчал, — местами та еще скукота, — ах-ты, мерзавец. Все-таки кинул свою бомбу, решив на статьях моих отыграться. Ну ничего. Я тоже могу козырнуть шальной картой.

— Вот как? — усмехаюсь при виде его довольного лица. Не на ту напал, парень. Я больше не та Видана, что всегда отшучивалась. Получай, фашист, гранату столь мощную, что тебя на части разорвет. — Могу то же самое сказать и про ваши, — намеренно ему выкаю, соблюдая якобы нормы приличия. На самом же деле просто вывести его из себя хочу, — снимки, — откидываюсь на спинку стула, дерзко смотря в его карие глаза.

— В них нет души, словно они искусственные. Обычные картинки, не вызывающие никаких эмоций. Просто фотографии непрофессионала, которому за что-то деньги платят. Так еще и студия своя имеется, — уже не могу остановиться, особенно видя бешеную злость в глазах. Артур так сильно сжимает вилку, что белеют костяшки пальцев, а челюсть плотно сжата. — Не понимаю, от чего такой ажиотаж к вашей персоне?

— У Артура очень шикарные снимки выходят, — кто бы сомневался, что мадемуазель Князева начнет защищать своего любовника от нападок скучной журналистки. Какая же девушка предсказуемая. — Он не зря один из самых успешных фотографов современности. К нему даже из модельных агентств обращаются.

Клянусь Богом, Парфенова сейчас разорвет от гордости. Он словно павлине распушил свой цветастый хвост и всем его готов продемонстрировать. Клоун. Значит мне можно гадость сказать, а он у нас неприкосновенный, что ли? И вообще, от чего это Рауль молчит? Он же наверняка все мои статьи читал, но рот держит на замке.

— Вы ошибаетесь, месье Парфенов, — аллилуйя, кто-то подал свой голос. — Видана пишет достойные статьи, не опираясь на грязное белье знаменитостей или же их вечеринки. Она вкладывает в них частичку себя, сама проживая ситуации со своими героинями. Будто бы оказывается на их месте, сопереживая, помогая, пытаясь донести до массы лицемеров и стервятников глубокие мысли.

Я ошиблась. Это меня сейчас от гордости разорвет на части, так мне понравилась речь Рауля. Аж так тепло на душе стало, что захотелось как-то выразить ему свою симпатию и признательность. Все же этот француз начинает мне еще больше нравится. Чуть царапаю ногтями его запястье, привлекая к себе внимание. Когда же мужчина наклоняется достаточно близко, припадаю губами в нежном, чувственном поцелуе, вкладывая в него все чувства, на которые способна девушка ради парня. Не слышу, не вижу, но ощущаю на каком-то животном уровне, что Артур вне себя от моих действий. Мне даже кажется, что он зубами скрипит. Возможно будет писать скоро кипяточком от злости, что его бывшая живет припеваючи, причинив ему в прошлом боль. Но то время прошло, и больше ничего назад не вернуть. У каждого из нас своя дорога, свой путь, который вынужден был пересечься только из-за работы.

— Я уверена, что вы сработаетесь, — Колдер салютирует нам бокалом с шампанским, от чего бросаю в неё убийственный взгляд, но она лишь улыбается уголком, словно ничего страшного не произошло, и этого разговора вообще не было.

Ох, Нинет! Порой мне кажется, что сам дьявол не способен понять, что кроется в ее голове, какие там мысли и идеи. Возможно мне стоит прислушаться к собственной интуиции, которая посылает не совсем уж и добрые сигналы. Плохое предчувствие вновь мной овладевает, как будто может нагрянуть катастрофа, подобная самому страшному в мире Армагедону. И все это явно связано с парнем, сидящим напротив меня и осушившим стакан с виски или коньяком за два глотка. Ох и не нравится мне блеск в его глазах, несет в себе что-то нехорошее.

— Рауль, — обращается к моему молодому человеку, кивнувшему ему в знак продолжения разговора. Я же чуть ли не в спинку стула вжимаюсь, иначе плотину прорвет, и мои эмоции вырвутся наружу. Тогда никому несдобровать, особенно моей начальнице, из-за которой сейчас нахожусь в таком подвешенном состоянии. — Могу я пригласить твою даму на танец? — Бум! На стол летит вилка с наколотым свежим огурцом.

Некоторые столики оборачиваются в нашу сторону, но мне глубоко насрать на их удивленные лица с вопросами в глазах. Пусть думают, что их душонке угодно. Завтра с ними со всеми разберусь. Меня сейчас другое заботит. Артур Парфенов, который посмел сказать такие дерзкие слова, а теперь уже жалеет о них. Вижу по выражению его лица, чувствую напряжение в воздухе. Он сам не рад предложению на танец со своей бывшей. И я так сильно надеюсь, что Рауль не даст на это согласие, скажет, что лишь с ним я могу танцевать весь этот вечер.