Я должен стать Главным Героем или… 2

— У тебя же Стивен постоянно консервы жрет… — смутился Валера.

— Так он их зубами открывает! Или когтями! — возмутился я.

Пока мы с Валерой пререкались, Стасян аккуратно достал из авоськи плоскую консервную банку, покрутил в руках, а потом принялся большими пальцами приминать ее бока внутрь. Мамой клянусь, когда я заметил, что он делает, то глазам своим не поверил. Поляк сделал выемки в банке, чуть покачал две получившиеся плоскости, после чего схватился за эти пазы пальцами и… порвал толстую гражданскую жестянку, как Самсон пасть льву. А потом просто протянул две половинки консервы с совершенно невозмутимым видом. Вдвойне страшнее было от того, что Станислав был магом воздуха, а не магом земли, то есть природной склонности к аномальной физической силе как у Мишани, у него не было.

— Пан Понятовский, мы когда выберемся отсюда, надо тебя с нашим другом познакомить, он такой фокус оценит, — выдохнул Валера. — А если захотите, то и соревнование сможете устроить, кто быстрее… Ладно, маленький, ты кушай, кушай, тебе сил набираться надо…

Ночь, улица, помойка. Я сижу за мусорными баками и запихиваю в себя кошачьи консервы, запивая это дело детской яблочной пюрешкой, а над моей душой стоят двое дворян и еще, сволочи, подбадривают! Хотя на самом деле консервы оказались и не такими и мерзкими. Запах немного специфический, желе мне не очень нравилось, но если представить, что это мамкин холодец на копытах — есть можно…

Моя суперпитательная трапеза прервалась, когда прямо у нас над головой… Взвыло. Причем взвыло капитально, со вкусом, с толком. Эту мелодию я угадал с первой же ноты.

— Пиздец. Кибердемон, — со знанием дела заключил я, глядя, как трясется щебенка в переулке.

Тварь была где-то совсем рядом, буквально метров пятьсот. Видимо, только-только вывалилась из свежего разлома. То есть петлять в сторону самообороны уже и не так безопасно — блокпост примет на себя первый удар, если тварь двинется в центр Москвы. Я протокол хорошо знал: отвлекать кибердемона огнем из крупного калибра и гранатометов, пока не подойдут мехи спецвойск и вертолетная группа. И уже тогда, сообща эту тварь можно будет размотать.

Вот только я не знал, единственная ли эта тварь и как скоро прибудут наши.

Магов можно отследить с помощью артефактов. Таких сильных магов, как мы трое — и подавно. Вот только станут ли армейские проверять, есть кто в зоне поражения, или просто отдадут команду стрелять? А ведь если кибердемон разбушуется, нас может просто завалить обломками какого-нибудь здания.

И почему так глубоко в город? В пределах местного садового кольца был развернут защитный контур, который не давал открываться большим порталам не только в центре, но и на большей части Москвы. Подобной защитой был накрыт весь Питер, Екатеринбург и еще ряд крупных городов Империи. Да и европейские столицы не отставали — прорывы в Берлине, Париже или той же Варшаве были стремной редкостью, и только в Москве этим рогатым дебилам было медом намазано.

От осознания, что я прекрасно знаю причину этих проблем, стало как-то неуютненько. Интересно, если Долгоруков узнает правду, он расстреляет меня сразу или сначала заставит искупить вину каким-нибудь патриотично-извращенным образом?

Пока я размышлял о том, как далеко может зайти фантазия штабс-капитана, Станислав предпринял собственные шаги. Словно не решаясь, парень запустил руку под рубашку и выудил на свет божий серебристую пентаграмму с небольшим драгоценным камнем в центре. Я и не понял, что это такое, а вот у Валерки глаза на лоб полезли.

Ничего не говоря, поляк просто смял в руках артефакт, нарушая его целостность, а после — со всей дури шарахнул об землю, чтобы уж наверняка.

— Ты что, тупой?! — взвился Валера. — Тут же сейчас весь ад нахрен будет! Ты что творишь?!

— Не бойся, москалик, — оскалился Станислав, — нам надо будет продержаться всего минуты три. Ты же справишься?

— Справлюсь с чем? — спросил я, но вопрос был чисто риторическим.

Кибердемон и так двигался в нашу сторону, как и вся демоническая шушера, которая находилась в радиусе километра от нашей нычки. Нужно было готовиться к бою.

Оба мусорных бака мы выкатили поперек проулка, чтобы забаррикадировать проход со стороны широкой улицы. Наши узкие тылы под контроль взял Стасян, я же как истинный пролетарий залез на один из баков и, горделиво откинув логову назад и уперев руки в бока, стал ждать демонов.

Валере же отвели роль подтанцовки, тем более что разлом, в который пролез кибердемон, сейчас жестко сбивал этому поцу прицел. Хотя по глазам Воронцова я видел — если бы мог, кинул бы меня тут помирать. Так сказать, ничего личного, просто война с адскими тварями.

Демоны поперли из-за поворота, словно в каком-то фильме про зомби-апокалипсис. Только это не те зомби, которые от Ромеро и медленные, а те, которые из «Двадцать восемь дней спустя», то есть быстрые и сильные.

Чувствуя себя молодым Киллианом Мёрфи — то есть главным героем, который не может умереть — я бесстрашно посмотрел на накатывающую рогато-мохнатую волну и уже приготовился кастануть по ней от всей широты своей пролетарской души. Стасян не был похож на клоуна или лжеца, он же сказал, минуты три, верно?

Не успел я сложить ладони крабиком, чтобы приготовить свой самый большой хадукен, как над ухом как-то неприятно засвистело. Будто бы в мою сторону летит ебучий снаряд.

— Вспышка слева! — крикнул я и сделал то, что должен был. То есть спрыгнул в помойный бак, укрываясь от осколков за толстым железом коммунальной конструкции.

Это Стасян может поставить воздушный щит и пулю зубами поймать, а через мои огненные барьеры твердые предметы пролетают просто немного подогретыми, но все еще острыми и опасными для жизни и здоровья.

Но что это такое? Это птица? Это самолёт? Мне кажется, или подобные мысли меня уже посещали в конце августа? К свисту прибавился еще и отвратительный хлопающий звук, который давил на темечко и заставлял сердце стучать сильнее.

Прямо посреди улицы с неба на чертей рухнул огромный мех — минимум в половину больше моего «Инферно» и на треть шире коренастого «Оплота» Мишани. Боевая машина лихо пропахала асфальт, добавляя работы коммунальщикам, а когда остановилась — просто отстрелила от себя плиты тепловых щитов и реактивный блок, на котором она, собственно, на поле боя и прилетела. На корпусе остались только короткие крылья-стабилизаторы, закрылки которых и издавали этот мерзкий хлопающий звук.

Не дожидаясь, пока уляжется пыль, мех тут же поднял бортовые пулеметы и стал поливать крупнокалиберным свинцом все, что еще хоть как-то могло шевелиться. Я уже было чуть-чуть расслабил булки, но через двадцать секунд за первой машиной посреди улицы рухнуло еще два меха схожей конструкции и я понял, что веселье только начинается.

Стасян же без затей поднялся на мусорный бак и с совершенно искренней улыбкой заявил:

— Не бойся, москалик, сейчас крылатые гусары Речи Посполитой тебя спасут.