Я – дверь отверстая
Шрифт:
— Судя по голосу, вы ни капельки не изменились.
— Это если судить по голосу. А если бы ты меня видел… — Мистер Нелл рассмеялся. — А ты по-прежнему любишь пирог с мороженым, Джимми? Яблочный, да?
— Обожаю, — ответил Джим. Но тут он соврал. Он ненавидел яблочные пироги с мороженым.
— Рад это слышать. Ладно, если тебе больше ничего не нужно, я тогда…
— Еще один вопрос. Есть в Стратфорде Милфордская средняя школа?
— Такой не знаю.
— А я все думал…
— Единственное, что у нас есть «милфордского», так это Милфордское кладбище. На Эш-Хайтс-роуд. Но оттуда еще никто
— Спасибо. — Джим услышал собственный голос, словно откуда-то издалека. — До свидания.
Мистер Нелл положил трубку. Оператор на линии сказал, что Джиму следует заплатить шестьдесят центов, и тот, машинально отсчитав монеты, опустил их в автомат. Потом развернулся и увидел страшную, расплющенную рожу с той стороны стеклянной дверцы — совершенно кошмарную рожу в обрамлении ладоней с растопыренными пальцами. Кончики пальцев и кончик носа, прижатые к стеклу, были почти совсем белыми.
Это был Винни, с ухмылкой смотревший на Джима.
Джим закричал.
И снова урок.
В тот день по курсу «Литература и жизнь» было сочинение — большинство учеников сидели, угрюмо склонившись над тетрадками, и сосредоточенно и натужно выводили слова на бумаге — как будто рубили дрова. Все, кроме троих: Роберта Лоусона, занявшего место Билли Стерна, Дэвида Гарсии, расположившегося на месте Кэти Слейвин, и Винни Кори — тот устроился за партой Чипа Осуэя. Они просто сидели и смотрели на Джима.
За несколько секунд до звонка Джим сказал:
— Мистер Кори, задержитесь, пожалуйста, после урока. Нам надо поговорить.
— Без проблем, Норм.
Лоусон и Гарсия захихикали, но все остальные не издали ни звука. Как только прозвенел звонок, они сразу же сдали свои сочинения и быстро вышли из класса. Лоусон и Гарсия замешкались в дверях, и у Джима все внутри сжалось.
Неужели сейчас?!
Но Лоусон кивнул Винни:
— Ладно, до скорого!
— Ага.
Они вышли из класса. Джим закрыл дверь, и с той стороны полупрозрачного матового стекла Дэвид Гарсия вдруг завопил дурным голосом:
– Норм попал!
Винни посмотрел на дверь, потом перевел взгляд на Джима. И усмехнулся:
— А я думал, ты струсишь.
— Да неужели? — прищурился Джим.
— А хорошо я тебя напугал там, в аптеке, у телефона. Да, отец?
— «Отец» — так теперь не говорят. Это уже не понтово, Винни. Да и «понтово» давно беспонтово. Все эти словечки, как Бадди Холли [7] , благополучно почили в бозе.
— Как хочу, так и буду говорить, — насупился Винни.
7
Бадди Холли (Чарльз Хардин Холли) (1936–1959) — американский рок-певец, автор песен, легенда рок-н-ролла.
— А где ваш приятель? Тот, рыжий?
— Да он откололся, — нарочито небрежно проговорил Винни, но Джим почувствовал, как тот насторожился.
— Он жив, да? Он еще жив. Вот почему он не с вами. Ему сейчас тридцать два — тридцать три года. Сколько
было бы и вам, если бы…— Ржавый всегда был занудой. Он нам только мешал. — Винни сидел, положив руки на парту поверх древних надписей, оставленных предыдущими учениками. Его глаза недобро блестели. — А я тебя помню на опознании, в полицейском участке. Ты там едва не обоссался со страху. Я видел, как ты смотрел на меня и на Дэви. И я тебя сглазил. Напустил порчу.
— Да, похоже на то, — сказал Джим. — Из-за вас мне шестнадцать лет снятся кошмары. Разве этого мало? Почему именно сейчас? Почему я?
Винни озадаченно нахмурился, а потом вновь ухмыльнулся:
— Мы… потому что мы с тобой не закончили. А надо закончить.
— А где вы были? — спросил Джим. — Ну, раньше.
Винни поджал губы.
— Об этом мы не говорим. Понял? А если скажешь хоть слово — уроем сразу.
— Ну, пока что урыли вас. Вернее, зарыли. Да, Винни? Закопали на Милфордском кладбище. Наверняка еще были надгробные речи…
– Заткнись! — Винни вскочил, опрокинув парту.
— Да, это будет непросто, — сказал Джим. — Я, знаешь ли, не собираюсь облегчать вам задачу.
— Мы тебя грохнем, папаша. И сам все узнаешь. И про кладбище, и про надгробные речи.
— Уходи.
— И твою милую женушку тоже, — добавил Винни.
— Ах ты мразь, если тронешь ее хоть пальцем… — Джим инстинктивно рванулся к нему. Теперь, когда Винни упомянул о Салли, ему стало по-настоящему страшно.
Винни ухмыльнулся и направился к двери.
— Не дергайся, батя. А то еще хватит кондратий. — Он хохотнул.
— Если ты хоть пальцем тронешь мою жену, я тебя убью.
Винни расплылся в улыбке:
— Убьешь? А мне показалось, ты понял, что я уже мертвый.
Винни ушел. Эхо его шагов еще долго дрожало в пустом коридоре.
— Солнце, что ты читаешь?
Джим поднял книгу, чтобы Салли смогла увидеть название на обложке: «Как вызвать демона».
— Фу! — Она сморщила нос и, отвернувшись к зеркалу, принялась поправлять прическу.
— Возьми такси, когда соберешься домой, — сказал Джим.
— Да тут всего-то четыре квартала. Дойду пешком. И для фигуры полезно.
— Тут недавно был случай, с одной девочкой из нашей школы. К ней пристали на Саммер-стрит, — соврал он. — Видимо, хотели изнасиловать. Ну, ей так показалось.
— Да? А что за девочка?
— Дайана Шоу. — Джим выдумал это имя. — Очень спокойная девочка, не истеричка. Так что обычно ничего не выдумывает. Возьми такси, хорошо?
— Хорошо. — Салли подошла к его креслу, опустилась на колени, взяла его лицо в ладони и заглянула в глаза. — Джим, что происходит?
— Ничего.
— Нет, что-то все-таки происходит.
— Ничего страшного. Так, ерунда.
— Это связано… с твоим братом?
На Джима повеяло ледяным страхом, словно где-то в глубинах сознания вдруг распахнулась дверь.
— С чего ты взяла?
— Ты разговаривал ночью во сне. Стонал и ворочался. Называл его имя: «Уэйн, Уэйн». И еще ты сказал: «Беги, Уэйн».
— Все хорошо, не беспокойся.
Но все было плохо. И они оба об этом знали.
Салли ушла. Мистер Нелл позвонил в четверть восьмого.