Я – его алиби

Квартира встретила меня полнейшим запустением. Цветочные горшки с произраставшей в ней когда-то буйной растительностью жалобно сигналили потрескавшейся землей и жгутиками засохших веточек. Я потыкала пальчиком землю, повздыхала и вытряхнула все в огромный полиэтиленовый мешок.

Доверху загруженный холодильник сердито урчал, представив моему взору лохматую снежную шубу под морозилкой.

Единственным утешением было то, что не нужно было немедленно бежать за продуктами. Я сделала себе огромный сандвич с ветчиной, листом салата, толстым слоем горчицы, забралась с ногами на стул под пальмой и погрузилась в размышления. Через несколько мгновений мне пришлось оторваться от моего занятия, поскольку чайник, поначалу робко пофыркивая, вдруг начал требовательно верещать, грозя привлечь внимание соседей. Сорвавшись с места, я отключила газ, пошарила по баночкам и, не найдя ни зерна кофе, заварила чай.

Спустя пять минут я потягивала обжигающий напиток, сдабривая его огромной порцией шоколадных пирожных, которые Милочка по доброте душевной постоянно оставляет под моей морозилкой.

Мозг мой в этот момент напряженно работал. Уж не знаю, явилось ли то следствием удара или потрясения, вызванного убийствами, происшедшими на моих глазах, но мозги мои успешно перелопатили все события последних недель, выстроив их в определенной последовательности.

— Вот это да! — восхищаясь собой, присвистнула я. — Милочка бы сомлела…

Я подскочила от неожиданной догадки и кинулась в прихожую к телефону. Как это ни печально — он молчал.

— Опять платежи просрочила, — скорчила я рожицу, стоя перед зеркалом. — Ладно, сейчас отдохну, а потом из автомата позвоню…

Но меня опередили…

Только-только я распластала свое тело в старой чугунной ванне, наполненной до краев водой с ароматным маслом, как требовательно заверещал дверной звонок. От неожиданности я подскочила, больно ударившись головой о туалетную полку, висевшую слишком низко.

— Черт! — вполголоса огрызнулась я, потирая ушибленное место.

В дверь, между тем, звонили не переставая. Кое-как закутавшись в широкое полотенце, я пробралась на цыпочках в прихожую и прильнула к дверному «глазку».

То, что я там увидела, заставило меня заледенеть.

На лестничной площадке стоял один из уцелевших в перестрелке охранников и, озираясь по сторонам, жал не переставая кнопку звонка.

— Ой, мамочка! — пискнула я, понимая, что уже выдала себя, заслонив «глазок» от света.

— Открывай быстрее!.. — прохрипел он, подтверждая мои опасения. — Я знаю, что ты дома!

Судорожно вздохнув, я щелкнула задвижкой замка и впустила незваного гостя.

— Ну, здорово! — буркнул он, быстро пробежав по комнатам. — Одна, значит…

— А кого тебе надо? — на всякий случай поинтересовалась я.

— Тебя и надо. — Парень шумно перевел дыхание и плюхнулся в кресло в гостиной. — Ну, рассказывай…

— Чего рассказывать? — тупо спросила я, усаживаясь в кресло напротив.

— Для начала — где пропадала целых две недели?

— Ишь ты, — хмыкнула я. — А ты скучал?..

— Слушай, крученая, — скрипнул парень зубами. — Мне ведь недосуг с тобой тут умничать!.. С того самого дня какая-то падла упорно сидит у меня на хвосте. Мне надо знать, кто тебя утащил в ту ночь.

— Я его не знаю, — мотнула я головой, сразу слабея от воспоминаний. — Он привез меня куда-то, а я потом сбежала…

— Так куда, говоришь, привез-то? — прищурился парень.

Было ясно, что он не верит ни одному моему слову.

— Темно было… — залепетала я.

— Хватит, сука! — Рука бандита нырнула за пазуху и извлекла оттуда пистолет. — Мне ведь терять нечего — пальну в башку, и дело в шляпе.

— Я не помню…

— Не поняла, значит! — Парень встал и, сняв пистолет с предохранителя, приставил его к моему виску. — Я ведь не ребенок, чтобы поверить тебе. Пусть было темно, но ты же выбралась оттуда, значит, должна была знать, где находишься… Правильно я рассуждаю или нет?!

Я замотала головой, соглашаясь, и быстро залопотала что-то о загородных домиках, недавно отстроенных на заброшенных садовых участках.

— Помнишь, там еще хозяина этих угодий никак не могли найти? — робко пробормотала я, поднимая на него взгляд. — В газете писали…

— Я газет не читаю. Но место это знаю, — он убрал пистолет на место и, пройдясь по гостиной, приказал: — Одевайся! Поедем, навестим твоего похитителя!

Понимая, что спорить с человеком, находящимся в состоянии крайнего нервного возбуждения, бесполезно и даже небезопасно для своего же собственного здоровья, я согласно закивала и бросилась одеваться.

Решив не особенно затруднять себя задачей в выборе туалета, я остановила выбор на джинсовых шортах лимонного цвета и в тон им ажурной кофточке. И то и другое привезла мне в недалеком прошлом Милочка из очередной поездки за бугор. Нарядом этим я до сих пор пренебрегала, отчего вгоняла подругу в уныние.

— Ты никогда не научишься стильно одеваться! — заламывала она всякий раз руки, увидев меня в очередном мешкообразном сарафане неопределенного цвета.

Сейчас бы я ей наверняка понравилась, чего не скажешь о моем незваном госте.

Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и оценивающе меня рассматривал.

— А ты вообще-то ничего, — прицокнул он языком после паузы. — Классная штучка. Ишь вырядилась! Как канарейка!

— Если очень попросишь, могу одеться, как пожарная машина, — любезно предложила я.

— Не надо, и так долго провозилась…

Спустя несколько минут после обмена любезностями мы выходили из подъезда, улыбаясь друг другу и держась за руки. Со стороны могло показаться, что мы знакомы не один год и в ближайшем будущем не собираемся расставаться.

— Видишь, какой умницей ты можешь быть, — оскалил парень в хищной улыбке вставные зубы. — А то заладила, как попугай: «Не помню, темно было…»

— Ты бы, гадина такая, побольше пистолетом махал у меня перед носом, я бы и не такой лапочкой прикинулась, — ответила я с похожей улыбкой. — И какая-то странная любовь у тебя прослеживается к пернатым: то я как канарейка, то как попугай…

Он запнулся, несколько мгновений пристально смотрел на меня, потом качнул головой:

— И где это Киса, царствие ему небесное, тебя откопал, ума не приложу?..