Я еще не князь. Книга XIV

Д’Артаньян и его два целых товарища сидели в сторонке и старались не отсвечивать. То, что они увидели сегодня, было верхом магического мастерства, и теперь начальник службы безопасности короля Франции сильно переживал, как бы Люся не вспомнила о его выходке.

— Сережа, но ты же видел, этот окаянный занял очень удобную позицию. Не развернуться! Я бы и один его одолел, если бы было попросторнее, — ответил Лев Николаевич.

— Я понимаю, но с этими генералами всегда какая-то жопа, сам знаешь, — сказал Есенин.

— Знаете, — подал голос Лермонтов. — Мы и в прошлый раз с ним не могли справится…

Все замолчали, понимая, что тогда им помог командир, которого уже нет в живых.

— Ты что, Сережа, предлагаешь тренироваться? — ухмыльнулась Люся. — В нашем-то возрасте?

— Петр Петрович дал нам это задание. Значит, он уверен, что мы сможем справиться, — сказал князь Есенин. — Надо выманить генерала наружу…

— Может, позовем еще наших? — перебил Лермонтов.

Люся и Лев переглянулись. Есенин задумался и посмотрел на французов.

— Ну что, мальчишки, как вам настоящая битва? — решил сменить тему Сергей Александрович. — Молодцы, что выжили, — он посмотрел на Атоса. — Только один контуженый. Вы сильные, можете не переживать.

— С-спасибо! Ваша светлость! — зачем-то вскочив на ноги, сказал д’Артаньян, как будто отрапортовал.

— Хех, резвый какой, — ухмыльнулся Толстой.

Лермонтов поднял голову к нему и вздохнул.

— Жарко… Может, поэтому они в мантиях? — продолжил он старую тему. — Может, тоже попробовать? Я был в Африке… и в Османской Империи. Это очень удобно.

— Ты знал, что они без нижнего белья ходят? — улыбнулся Есенин впервые с того момента, как они выбрались.

Битва была тяжелая, и генерал хаоса так и остался внутри. Пришлось поставить кучу защитных барьеров на выход, чтобы злодей не нагрянул грешным делом.

— Мне бы не хотелось никаких неожиданностей… — сказала Люся. Она закончила приводить в чувства бедного Атоса и звонкой пощечиной разбудила его. — Доброе утро, вы снова с нами!

Француз сперва сел, затем увидел помятых товарищей и группу из Российской Империи, и только в этот момент вспомнил, что произошло.

— Мы проиграли?

— Тактическое отступление, — поправил его Толстой.

Это удовлетворило Атоса и он сел к своим товарищам.

— Значит, предлагаете позвать подмогу? — Люся встала и отряхнулась. Ее доспехи не пострадали, так как она накладывала баффы и прочие плюшки, но пыли на них оставалось все равно много. — У меня в голове только один человек. Он сейчас ближе всего. И он единственный, кто был ближе всего по силе к царю и к командиру…

— Ну не-е-е-ет! — простонал Лермонтов, чем удивил французских бойцов. — Этот высокомерный, горделивый наглец! Как он меня бесит.

— Да ну, — хихикнула Люся. — А мне нравится, как он всегда кричал: «я верх человеческого мастерства!» Это же так забавно.

— Но он при этом показывал нечеловеческие навыки, — напомнил Есенин. — Да и предрасположенность позволяла.

— Может, все же не стоит? — сказал Лермонтов. — Закиньте меня на какое-нибудь кладбище магов. Я вам таких бойцов приеду! Закачаешься!

— Миша, — прервал его Есенин. — Ты же понимаешь, что без него, нам будет очень сложно…

— Понимаю, — кивнул он. — Но я не буду ему звонить или искать. Пусть Люся это делает, или Лев Николаевич.

— А что, вдруг у Софьи Андреевны остался его телефон… — Толстой призадумался. — А я бы с ним посоревновался. Любил я это дело…

— Он еще начнет про свои стихи говорить… — бубнил Лермонтов. — Сидит у себя в Магадане, и все у него замечательно. Поэт, блин, золотого века…

Есенин достал телефон из кармана и набрал номер. Несколько минут он просидел, слушая длинные гудки, пока звонок сам не сбросился.

— Хмм… не берет, — пожал плечами князь Есенин.

— Давай я попробую, — Толстой достал свой телефон и тоже набрал. Повторилось все то же самое, и в конце абонент скинул звонок. — Ха, вот засранец!

— Тогда мой черед! Мы с ним хорошо ладили, — улыбнулась Люся и тоже начала звонить. Но и на ее звонок никто не ответил. — Вот хамло! Тоже скинул мой звонок.

Тогда все повернулись к Лермонтову.

— Миша, давай и ты? — улыбнулась Люся. Толстой с Есениным довольно кивнули.

— Я никогда не буду звонить этому гордецу! — фыркнул Лермонтов и укутался в свой плащ.

— Надо, Миша, надо. Ради человечества… — добавив пафосности, сказал князь Есенин.

— Гадство, — некромант сплюнул на землю и достал свой мобильник.

— Только постарайся не поругаться в первую же минуту, — хихикнула Люся.

Через пару гудков трубку сняли.

— Кто же такой звонит? — услышал Лермонтов в трубку надменный голос. — Неужели мой бледнолицый товарищ? Все так же красишь волосы в черный цвет и приклеиваешь усики?

— И тебе привет, Саша, — заскрежетал зубами Лермонтов. — А ты все так же завиваешь свои кудряшки и причесываешь бакенбарды?

* * *

Стадион «Ростех Арена».

г. Кенигсберг.

— БАМ! БАМ! БАМ! — на каждый мой «выстрел» деталька Болванчика с молниеносной скоростью летела в Лукаса.

Он пытался прыгнуть ближе, но и я не пальцем деланный — постоянно уклонялся от его атак и держал дистанцию.

— Неужели испугался? — улыбался он, спокойно уходя в сторону от деталек.

Пусть пока думает, что мой питомец не представляет никакой опасности. Это только первый этап моего плана.

— Не хочется портить костюм, — ответил я, когда в меня прилетело очередное заклинание. Доспех вполне справился.

На самом деле предрасположенность Лукаса оказалась куда масштабнее. Он мог встраивать взрыв в любое заклинание. Например, кидал каменное копье, и оно взрывалось как снаряд. Даже водные атаки, и те могли разорваться как граната.

Он подкинул большой водный шар над ареной и взорвал его. Мелкие капли Лукас превратил в мини-бомбы. И меня спас лишь небольшой радиус действия. Но было неприятно.

Однако это помогло сократить дистанцию.

— Так у тебя тоже есть защита?!

От него не ускользнуло, что я практически невредим, а ведь вокруг творилась настоящая феерия огня.