Я есть игра! #1часть 2: меня звали Генри

– Любимый- прошептала Натиэлль.

Лациф улыбнулся и повернулся к ней, отбросив пока все другие мысли.

– Что такое?

– Знаешь, а ведь мы даже не отпраздновали рождество.

– Рождество?

– Да. Все-таки теперь у подножия целый город, да и детей не мало. Нам нужен праздник. Как ты думаешь?

Он знал, что ей страшно. Знал, что руки ее холодные не от того, что она замёрзла, знал, что губы дрожат не от обиды. Поэтому он положил свою горячую ладонь на ее нежную щеку и поцеловал:

– Тогда предлагаю Сашка устроить праздник, когда мы вернёмся. Это и будет наше рождество!

Она грустно улыбнулась и заплакала, спрятавшись в его крепких объятиях.

Джонни сидел перед выключенным телевизором. Телефон разрывался уже несколько дней, но он не хотел поднимать трубку. Это явно Николас хочет пригласить его поиграть. Но он и так прожил дольше, чем обещал доктор Тольски и если и хотел сесть за игру, войти в Цивитас и крепко обнять всех своих, то боялся этого делать. День ото дня он чувствовал себя все хуже и хуже. Все ломило, и голова была в постоянном тумане. Его уже несколько недель рвало кровью. Вся еда мгновенно выходила обратно, живот тянуло и жгло, он то и дело терял сознание. Постоянная слабость и апатия преследовали Джонни. И он ждал смерти как спасения.

Он действительно хотел умереть и пусть его пепел хоть на помойку выбросят, лишь бы с концами. К тому же он знал, что зайди он в игру, и Лациф уговорит его остаться. Под напором этого гомокула кто угодно сдастся хоть в плен.Оттого сейчас он сидел дома на протертом до дыр кресле с нетронутым пивом в руке. Джонни плохо улавливал общий смысл происходящего, но осознал момент, когда звонки прекратились. Он облегченно вздохнул. Ему уже давно хочется тишины и спокойствия. Внизу живота невыносимо больно дернуло, Джонни вскрикнул и уронил пиво на пол.

В дверь забарабанили. Кряхтя, он медленно поднялся с кресла и поплелся на стук. Потянулся к ручке, открыл и, уже падая на пол, увидел напуганное лицо Николаса. Но боль, что мучила его так долго вдруг резко прошла и стало невероятно легко. Джонни счастливо улыбнулся:

– Наконец-то!

Подстриженный по моде, и аккуратно выбритый мужчина в черном костюме стоял на мосту с урной в руках. В завещании мистера Танги было всего три пункта. Отдать дом и имущество в собственность детского дома в Кливленде. Отдать виртсистему и УВВИ Николасу Доллу, а прах развеять с моста Амбассадор. И вот сейчас Ник смотрел на воды Детройта и вспоминал слова Джонни, о том, как когда-то Эрик спас его на этом самом мосту. Жаль, но это не было спасением. Он лишь отсрочил его дату смерти. Уже тогда, на Амбассадоре Джонни отказался от своей жизни.

Грустно вздохнул и перевернул урну. Серый пепел, подхваченный ветром, плавно полетел вниз, рассыпался на волнах и навеки утонул в мутных водах темной реки. А Николас достал из кармана телефон и открыл фото той бумажки, что когда-то дал ему Джонни.

– Что ж Лациф. Надеюсь, я найду тебя.

Глава 11

Королю не спалось. Они сделали все, что было нужно. Все приготовления к завтрашней битве закончены. Но тревога не отпускала его. Он аккуратно сел на край кровати, стараясь не разбудить сопящую рядом Сашку. Кроме Сияющего, у него есть ещё одна проблема. Это те, кто сидит по другую сторону экрана. Те, от кого зависят сервера. А что, если их отключат?

Тогда все, все они закроют глаза навсегда. Лациф следил за ежедневным онлайном и пока он рос, он был спокоен. Но что будет если Цивитас перестанет приносить прибыль? Если этот проект станет нерентабельным? Будь он на месте акционеров, проголосовал бы за отключение серверов. Особого выбора эта ситуация ему не давала. Он вздохнул и открыл окно исходящих сообщений.

Солнце только поднималось и хватало небо ярко оранжевым заревом, когда Натиэлль проснулась от его тихого шепота. Она сонно улыбнулась:

– Доброе утро.

– Доброе.

– Пора?

– Да-кивнул он.

Лациф провел пальцами по ее шелковым густым волосам, тяжело вздохнул, натянуто улыбнулся и впился в ее губы. А потом резко встал, накинул плащ и распахнул перед собой арку.

Натиэлль крикнула ему в след:

– Я люблю тебя ты слышишь! Обязательно вернись!

Он улыбнулся и ответил уже по другую сторону портала:

– И я люблю тебя Сашка. Не бойся. Я вернусь.

А в общей гостиной его уже ждали. Сегодня здесь собрались все. Генералы, советники, казначей, дворецкий, Лана, зельеварцы, отец, сестра и его дети.

– Папочка!
– Мирайякинулась к нему в объятия. Лациф присел и прижал дочку к себе, а следом притянул и стеснительного Томаса. Они стояли вот так в обнимку, а он боялся их отпустить.

“А что, если ничего не выйдет? А что, если все будет не так, как он задумал? Что если и их он не сможет уберечь?Что будет с ними если сам сгинет?”

В его глазах метались боль и страх.

– Ты ведь вернешься?
– Мирайя смотрела на него своими алыми глазками, и он постарался улыбнуться:

– Конечно милая.

– Не бойся сестренка, -потянул ее к себе Томас, -нашего отца никому не одолеть!
– он улыбнулся сквозь накатившие слезы. Лациф заглянул в глаза одному, потом другому, поднялся и кивнул:

– Так и есть! Ты ведь помнишь? Папа вас никогда не оставит!

Он взмахнул рукой и открыл портал.

Натиэлль умоляла его остаться, отец, даже Досс и те хотели, чтобы он наблюдал из замка. Но разве он мог? Его армия и целостность народа держится только на вере в силу короля. Останься он в час такой битвы и сорны тут же сорвутся с поводка, его сочтут трусом и перестанут уважать, а значит перестанут слушать. Это и есть конец всему королевству вулкана. Он должен быть на поле боя, он должен стоять впереди и именно по его приказу должна начаться атака. Только так. Другого не дано!

Ещё раз посмотрел на всех. На тех, кто стал его новой семьей, на их тревожные взгляды, грустные улыбки и шагнул в мутную арку, а следом за ним пошли его преданные генералы.Они появились в комнате для новичков, прямо перед графом и тот тут же вскочил с пола.

– Надевай, -кинул Эрик ему доспехи.
– Сделаем твою тушку потолще.

Тот торопливо стал одеваться. Руки его дрожали, он то и дело промахивался в застежках.

Лациф подошел к нему и остановил:

– Смотри на меня-граф замер, снова увидев прямо перед собой эти желтые волчьи глаза, когда его информационный экран оповестил, что дебаф “Сожжение” снят.

– Сегодня ты сам сделаешь свой выбор и понесешь за него ответственность.

Богач был жутко напуган и смотрел на него глазами виноватого камикадзе. Лациф нахмурился, но что-то менять было поздно. Он поглядел на Томлина.

– Ты как?

– В порядке глава.

Ему и правда стало лучше и в основном благодаря стараниям Эрика и Галиша. Парни довольно легко перенесли произошедшее и успокаивали старика Томлина как могли.

– Тогда идем.

Они перенеслись на общую площадь и Лациф предстал перед своим многотысячным войском.Барги за эти месяцы постарался на славу, он набрал еще пару тысяч солдат и сейчас они все в предчувствие сражения нетерпеливо ерзали на месте.