Я ищу место, которое никогда не увижу снова
Шрифт:
Лис отходит в сторону демонстрируя всем карту метро.
У сестры Лиса рак. Она лежит в больнице, уже больше месяца. Она не идет на поправку.
Мы это видим, потому что периодически ее навещаем, чтобы поддержать. Лис проводит с ней больше всех время. Меня по истине удивляет и восхищает то как он себя держит.
В последнее время, Лис почти не принимает участия в делах сообщества…
Я часто вижу в голове образ: Лис сидит в больничной палате, у кровати своей сестры. Держит ее за ослабевшую тонкую бледную ручку. Его сестра всегда была бледная и нелюдимая. Они с братом всю жизнь были противоположностями.
Я натягиваю маску на лицо. В полу мраке мы передвигаемся в полуприсяде. Шарики в баллончиках зашумели.
Лис сказал:
– Давайте разукрасим серые будни бедолаг, работающих с шести до пяти.
Теперь «Балтика» наш враг номер один.
Я лично искренне считаю его своим главным врагом. С этого момента Башня Балтики (или сокращенно ББ) является наиболее приоритетной точкой для моих будущих работ.
Назвав райтеров преступниками и выбрав их в качестве первой цели для уничтожения своим скайнетом «Балтика» стала для меня олицетворением зла на этой планете.
ББ я воспринимаю башней Саурона… На мой взгляд, которой не хватает большого оранжевого глаза с острым зрачком на самом верху.
В ближайшее время я планирую исправить этот архитектурный недочёт.
Стоя на платформе. Не у самого края, где-то в метрах 2-х от белой линии, я жду прибытия поезда. Зрителей собралось много. Сонные студенты в наушниках борющиеся с мыслями убить себя прыгнув на рельсы в последний момент. Они проклинают того, кто придумал первые пары…
Обычные люди которым надо на работу. На лицах многих читается печальное смирение. И привычка быть неудовлетворёнными собственной жизнью.
Хорошо, что так много людей.
Больше зрителей = больше шуму.
Лежа на асфальте, скрючившись, как эмбрион, я получаю удары. Один за другим. Три урода в тяжелых берцах топчут меня, как пробегавшую мимо мокрую крысу.
– Хватит! – слышу я. – Отойдите от него.
Открыв глаза, заплывшие кровью, я вижу Филина.
Это псевдоним.
Он лидер другой группировки райтеров. Они отличаются от нас тем, что у их работ имеется определенный почерк. Адски/мрачный почерк. Все художники группировки рисуют в стиле обложек рок групп; и считают этот стиль единственно приемлемым.
– Как же вы задолбали, – говорит Филин. – Сколько можно вам объяснять. Это не ваша территория. Она наша! Мы сами ее разукрасим, в то что посчитаем нужным.
– Тебе жалко что ли? – говорю я. Мои ребра болят, а когда я говорю они болят еще сильнее. – Это исскуство… О каких территориях ты говоришь? Город общий. Наши рисунки могут быть везде.
– Ваши рисунки не для нашего района. Рисуйте своих пони и радугу в другом месте.
Филин поворачивается к троим парням:
– Парни, ему не хватило. Даю вам еще пять минут, растоптать новую обувь.
Гроб Шики на котором каждый член сообщества оставил свой фирменный рисунок стоит пустой на полу и ждет своего будущего хозяина. Без него он не ляжет в землю… Лис уехал за телом.
Он собирается похоронить сестру на тайном семейном кладбище, в место расположение которого сегодня нас посвятит.
Мы все любили Шики.
Она была
частью большой общей семьи.Она была и нам сестрой тоже.
Двери ангара со скрипом открываются. Должно быть это Лис вернулся…
Он выглядел, как человек. Живой человек, с внешностью молодой девушки. В синей полицейской форме, золотым значком на груди. Машину в нем выдавало необычное серебристое свечение глаз в полумраке… Нас раскрыли.
Размахнувшись двумя кулаками прототип располовинил гроб для Шики. От него остались лишь разноцветные щепки, разбросанные по полу.
Освещенным лунным светом, Лис стоял в дверях ангара. В руке он держал пистолет, чей ствол дымился (как свежи открытая банка пива).
Голова девушки в полицейской форме лежало щекой на полу. Имея в себе четкое/круглое дымящееся отверстие чуть выше века на правом глазу.
Лис всегда был против насилия.
Оружия.
Войн. Он назвал это архаичными приспособлениями и методами общения.
– То что я собираюсь предложить, – говорит Лис. Его взгляд меня пугает. – Никому из вас не понравиться.
ББ больше нет. Оно осыпается, как башни близнецы. Над ней поднялось огромное оранжевое облако. Похожее на глаз с острым зрачком, взирающим на город и каждого его жителя с яростью.
Из одной книги, которую я недавно прочел, я вспомнил одни строки: Высшей формой самореализации мухомора, как гриба является атомный взрыв…
Лис говорит:
– Высшей формой высказывания является взрыв несущий боль, смерть и разрушения… Верьте в Бога друзья мои. Но не равняйтесь на него. Равняйтесь на самих себя.
Он плачет. И мы плачем вместе с ним.
Пересохшие губы
(Хотфикс – от англ. Hotfix. Срочное исправление критических ошибок, уязвимостей или недоработок в программе)
Разбив стекло молотком я запрыгнул внутрь; следом – мой напарник. Может показаться, что грабить магазин игрушек – это глупая затея.
Но это не простой магазин с пластиком для развлечения детей. Вселенная Судьбы – самый знаменитый производитель игрушек для мелких. Они создают очень сложные по строению игрушки, которые, само сабой, дорого стоят.
Однако: и хорошо продаются.
Глаза игрушек загорелись красным. Они ожили! Смертаносная плюшевая угроза!
– Ты проник на территорию незаконно, чувак, – сказал осьминог в смокинге – Тебя придется порешить.
Осьминог плюнул мне в лицо чернилами. Либо чем-то похожим на чернила.
Как только началась заварушка – Тамерлан (мой напарник) сбежал. А что еще от него можно было ожидать?! Он узнал где расположен клитр на прошлых выходных…
Зря я его взял.