Я - ключ

— Да, секундочку. А можете вызвать мне лекаря? – парень кивнул. – И еще, мне нужна помощь с покупкой местной одежды.

На меня внимательно посмотрели и еще раз кивнули. После чего мужчина подхватил меня бережно на руки и понес на мой этаж.

Поставили меня перед дверью. Поблагодарила. Мой помощник сразу ушел. Сама открыла и зашла. Ну что ж, годная гостиная. Мебель старомодная, но, видимо, просто такой стиль у них. Главное, что я не видела женщин в корсетах и пышных платьях. Села в кресло и положила ноги на пуфик. Какое это облегчение. Пока ждала лекаря, умудрилась задремать. Проснулась от стука в двери.

— Кто?

— Лекарь, – сказал мужской голос за дверью.

— Войдите.

— Вы одна?

— Вас это смущает?

— Должно вас смущать, особенно молодую незамужнюю девушку.

Показала ему брачную татуировку. Судя по тому, как он кивнул, тут тоже есть нечто подобное.

— Где ваш супруг?

— Он приедет только через год. Мы в тайне от моих родителей обвенчались. Можете мою ногу осмотреть? Я ее подвернула, супруг что-то сделал, чтобы помочь. Но уже сильно болеть стало.

— Куда он уехал?

— Домой. Отец отправил меня сюда. Я должна суметь одна прожить целый год. А когда вернусь, надеюсь, он нас не прибьет за наше тайное венчание.

— От чего же ваш муж с вами не остался?

— Нельзя было. Это только мое испытание, и он бы помешал.

В двери постучали и вошли две девушки. Внимательно на них посмотрела. В белых легких брючках свободного покроя и длинных, почти до пола, балахонах, отдаленно напоминающих тунику.

— Госпожа, мы принесли вам три комплекта одежды.

Заметила, что все три комплекта были одинаковыми. Цвет светло-серый, почти белый. Материал более легкий и тонкий, чем тот, из которого моя одежда. Девушки положили все на свободное кресло. Отдельно было завернуто нижнее белье и пара мягких полусапожек. Как похожа моя одежда и местная. Неужели тетя моей маме подсказала, а она уж в свою очередь настояла, чтобы я так оделась перед поездкой на эту планету.

Одна из девушек подошла и на ухо тихо мне сказала, цену. Спокойно заплатила ей. Они остановились у двери.

— Идите, я не боюсь господина лекаря.

— Но вы же одна в номере!

— Идите, – махнула им, – он меня не обидит. Правда?

— Обещаю.

Девушки убежали, а он присел на диван рядом со мной и сказал:

— Позвольте осмотреть вашу ногу? Мне придется прикоснуться к вам.

Кивнула. Чуть не вскрикнула от боли. Лекарь нахмурился.

— У вас серьезный перелом. Не знаю, как вы с такой травмой вообще ходили.

— Вы сможете его вылечить, и как быстро?

— Чары я наложу сегодня. Но вам потребуется полный покой для ноги. Я договорюсь, чтобы эти болтушки ухаживали за вами. Вы сможете себе позволить оплатить еще несколько золотых?

— Да.

— Будет очень больно вначале, затем боль постепенно будет сходить на нет.

Я кивнула и взялась за подлокотники. Лекарь положил руки на перелом и стал собирать кость. Потом накладывал исцеляющие заклинания. Кажется, на этом этапе я потеряла сознание. Очнулась на кровати. Молодая девушка вытирала мое лицо мокрой тряпкой. Лекарь сидел рядом в кресле.

— Напугали же вы нас, Далила, – сказал он мягко. – Теперь пойдете на поправку. Я запретил вас переодевать, пока вы не очнетесь.

— Спасибо, это было разумно. Нога почти не болит.

— Еще пару дней вам нельзя ходить. Я выйду, вам помогут переодеться.

До моего полного восстановления лекарь навещал меня каждый день. Он был кладезем информации для меня. Узнала, где могу сделать себе настоящие документы за небольшую плату. Имя можно не менять, просто сказать, что потеряла предыдущие. И лекарь посоветовал сказать, что я сирота, типа будет меньше вопросов. Еще принес мне специальные глазные капли.

— У вас слишком необычный цвет глаз. Можете привлечь ненужное внимание. Благо, у девушек есть мода изменять или усиливать цвет глаз. Я для вас выбрал темно-карие. У вас черные волосы, вам такие подойдут.

— У моей мамы карие, – сказала с улыбкой и приняла пузырек. – Спасибо, Макс.

За эти несколько дней он стал мне другом. Однажды прощаясь сказал:

— Не будь я женат, и вы не замужем, я бы поухаживал за вами. Если понадобится помощь, обращайтесь.

Он оставил мне листок со своим адресом.

Спустя неделю я уже снова могла и бегать, и прыгать, и даже драться. Выселилась из гостиницы и первым делом сделала себе документы. После чего стала гулять по городу. Красивые ухоженные улочки. Для меня эти дома низкие. Зелени у них много в самом городе. А вот за городом, с той стороны, откуда я заходила, начинается пустыня. На второй день прогулки нашла другой выход из города. За ним была видна широкая степь и лес на горизонте.

Решила наведаться к искре. Оставить большую часть золотых монет. И нужно подумать, чем я тут могу заниматься в течение года. Как по мне, денег у меня столько, что могу год прожить безбедно. Но проблема в том, что интуиция говорит: в таком случае отец оставит меня тут еще на один год. Он хотел, чтобы я научилась зарабатывать деньги. А что я умею? Магией владею и дерусь хорошо. Гуляя по городу, замечала приезжие караваны, идущие из одного города в другой. Решила попробовать наняться в караван охранницей. Тем более, караванов купеческих тут много ходит.

Все хозяева караванов, к которым я подходила в течение нескольких месяцев, смеялись надо мной и говорили, чтобы я не выдумывала и шла куда подальше. Единственное, кем они мне предлагали поработать, так это продажной девкой. Даже наличие магии не было моим плюсом. Я женщина, а значит, не могу работать в охране. Смешно и грустно одновременно.

Присела на лавку возле магазина старой травницы. У нее я снимаю комнату уже три месяца. Недорого и удобно.

— Что, опять не приняли?

— Не верят, что я могу защитить их.

— Им же хуже, – сказала она с доброй усмешкой, – давай ты у меня будешь работать. Я уже стара. Когда умру, магазин тебе останется. Детей у меня нет. А ты девочка хорошая.

— Тетушка Ноэлья, я ведь уеду скоро.

— Мое дело предложить, – сказала она. – Пусть за тобой сначала прилетят. Если жива буду, кому другому оставлю. Нет, так сама может кому мое дело передашь перед уходом.

— Хорошо.

Вот так я и стала осваивать мастерство травницы. Тетушка Ноэлья оказалась очень интересной и умной женщиной. Она была одной из долгожителей этой страны, ей было почти пятьсот лет, когда она приютила меня.