Я – кварк Вселенной

– Я не злюсь.

С усмешкой на лице Денница подошел к самому ее лицу и проницательными глазами скользнул сверху вниз. Агния увидела, как в глубине его лукавых золотых глаз танцует огонь. Попав в поле его гипнотического обаяния, она замерла. Теперь, когда он был так близко, она могла рассмотреть его совсем как человека. Темный Ангел оказался так прекрасен, что у нее бы дыхание перехватило, если бы были легкие. Наряду с желанием убить его она почувствовала желание любоваться и наслаждаться им вечно. Скажи он ей сейчас «убей Азю» – и она не раздумывая бросилась бы душить Светлого Ангела.

– Боже, как легко управлять теми, кто хочет чего-то стоить, – Дэн сочувственно приобнял Агнию за талию. Она чувствовала его волнующие руки, будто снова была живой. Чёртова фантазия!

– Пойдем, – перебил их разговор Аз Есмь. – Ты слишком поддаешься его слову, чтобы эта беседа закончилась добром. Он пытается спровоцировать тебя на эмоции, и ему это легко удается.

– Что же ты так торопишься увести ее? – заботливо поинтересовался Денница. – Разве ты не нарушаешь главный Закон Вселенной? Она сама выбрала разговор со мной.

– Это не я злюсь, это ты злишься, потому что чувствуешь, что я права: ты ничем не лучше обычного чела с Земли! – Агния ощутила, что ей и правда хотелось сказать последнее слово, убедиться в собственном превосходстве. Оттолкнула Дэна.

– Брось, я Денница, у меня впереди вечность, чего мне злиться? Меня-то никто не может ни забрать, ни вернуть, я сам себе хозяин.

– Да, кстати! – зацепилась за неприятные слова Агния. – Почему меня забрали из жизни? Я что, была великим грешником? Я не бухала, не воровала, не убивала! Я и котенка в жизни не обидела! Это несправедливо!

– Во Вселенной нет ничего несправедливого, – заметил Аз Есмь.

– Ну тогда объясни мне – почему? Раз я по-твоему так тупа, что сама понять не могу! – Агния ткнула его в грудь, будто Светлый ангел был лично виноват перед ней.

– Ты не выполнила свою миссию.

– Какую миссию??

– Ты не передала тому алкашу соль.

Агния застыла от бешенства.

– Да вы все издеваетесь, что ли? Я должна спасти народы, экологию, дать людям великие идеи, которые изменят мир, хотя бы выручить бездомных собак или изобрести что-то, что облегчит дальнейшим поколениям людям жизнь! Создать лекарство от рака или освоить космос… Какая, к черту, соль?!

– Ты никому ничего не должна. Ты должна спасти только свою собственную душу.

Агния снова окунулась в то бесконтрольное состояние, которое нахлынуло на нее в последние минуты жизни.

– Не слишком ли мелко? – от злости у нее потекли слезы. – И от чего мне спасать свою душу? Я не заслужила такого унижения. Уйди от меня, слышать тебя не хочу! Уйди!

Аз Есмь сделал шаг назад и тихо растворился.

– Ты не заслужила? – усмехнулся Денница. – Величайшие грешники всегда считали себя перстом Господним. Напомнить тебе, как бурно ты прожила предыдущие жизни?

– Да что я сделала? Муху пришибла?

– Ты болела гордыней. Каждая клеточка твоих тел страдала этим недугом, была пронзенной чернотой гордыни. Я бы на твоем месте сейчас не орал, а накрылся белой простынью и полз в сторону придуманного ада в ожидании воображаемой кары.

– А чего мне бояться, если смерть такая нестрашная?

– Жизни бойся!

– Так же, как ты боишься? – усмехнулась Агния.

– Отстань от меня!

– Иначе что? Накажешь?

– Да! – Денница за мгновенье принял облик того Сатаны, которого всегда представляла себе Агния – языки пламени пожирали его тело, а с рук капала человеческая кровь. Агния не дрогнула.

– Да что ты мне сделаешь? – проорала она. – Я уже умерла!

– Это мы исправим! – Денница схватил ее за локоть и бросил в Поток Жизни.

3

Агния ощутила себя частью единого потока, а легкость ее бестелесного вместилища, к которой она уже привыкла, стала наполняться бешеной энергией. Эта энергия становилась все тяжелее, всё быстрее, сжималась и концентрировалась в одно маленькое человеческое тело. В конце концов, когда сжиматься больше было некуда, Агния ухнулась в атмосферу, ослепляющую светом Солнца. Вздохнула полными легкими, с непривычки почувствовав в них холодные покалывания, и вдруг ощутила всё – с каким наслаждением она дышит, и как пахнет прелой травой и свежими почками, ослепляющее солнце, и такая приятная боль в коленке. Она ощущает Землю под неуверенными ногами и гравитацию, вес собственного тела. Тело было детским и неимоверно тяжелым. Агния упала под собственным весом, каждой клеткой ощущая чудовищную силу притяжения Земли. Лёжа, осмотрела ладошки и непривычно длинное льняное платьице. Кажется, она девочка лет пяти. Еще она боится и, кажется, хочет есть. Она умеет моргать, а ее руки могут мерзнуть. Господи, какое наслаждение – чувствовать! Агния уже совершенно не помнила ни Денницу, ни Аз Есмь, ни то, что когда-то она была Агнией. Сейчас было только льняное платьице, разбитая коленка и запах прелых почек.

Это хорошо, что сейчас не зима! Можно вот так валяться на траве и совсем не мерзнуть. Никогда не было у нее сапог, и это казалось нормальным. Сапоги – только для богачей. Были у них в семье валенки, одни на всех женщин и детей, но были они непомерно велики, и ходить в них было неудобно, поминутно спотыкаясь и изредка падая. Надевали их только добежать по крайнему делу до соседнего села. То ли дело ходить босичком по нагретой летним солнышком тропинке. Тепло, приятно, песочек меж пальцев играет. Вот только по пенькам скошенной ржи и травы ходить было колко. Ножки часто ранились, было больно, и пройти по полю хотелось поскорее, подгибая пальчики, высматривая под ногами крупные пеньки и острые шпили травы, перепрыгивая и маневрируя между ними. Иногда папенька, правда, плел им лапти. Эта жесткая и поначалу болтающаяся на узкой ножке обувь была самая удобная в ее жизни – и не колет, и теплее в прохладную погоду. Но у папеньки не было времени даже на нормальный сон, не то что семерым по лавкам плести лапти, которые снашивались за месяц, как ни старалась она их беречь.

Агния поднялась с колен и обернулась.

Над ее домом, где, она знала, остались младшие братья, занималось пламя. Кочевник стаскивал с крыльца за волосы ее мать.

И вдруг вернулся слух. Все вокруг наполнилось громкими звуками. Все кричали. Женщины и дети, которых вытаскивали отовсюду в одну кучу посреди деревни, рыдали с болью и страданием в голосе, кочевники – орали со злобой и торжествующим осознанием собственной силы, любимая собака Агнии, которую убивал мужик с красной кисточкой на меховой шапке – с визгливым ужасом агонии, и даже новый их деревянный пылающий дом с длинными резными «рукавами», казалось вздыхал, трещал и охал от дыма. «Беги, беги!» – кажется, кричала ей мать, но девочка стояла как вкопанная. Агния заткнула уши ладошками и замерла от застывшего в жилах ужаса. Страх и боль – нет, не физическая, а какая-то более страшная боль пронзила каждую ее клеточку так, что она вновь разучилась дышать. Последнее, что запомнила девочка, – лицо кочевника с красной кисточкой на шапке, который добил их собаку и сделал первый, второй, третий шаг в сторону Агнии…

Она очнулась в Надсознании в слезах. Денница в своем обычном облике с довольной миной наблюдал за ее реакцией.

– Ну что, по-прежнему не страшно?

– Кочевники всех убили, всех… – Агния размазала слезы и никак не могла стряхнуть стоявшую перед глазами картину пылающего дома и плачущих женщин. Если бы сейчас у нее было сердце, оно бы непременно разорвалось от боли и сострадания к ним. – А как же возмездие? – прошептала она. – Как же возмездие?..

– Ты хочешь справедливости? – снисходительно улыбнулся Денница. – Столько тысячелетий прошло, а люди не меняются…

– Я хочу отомстить кочевникам! Чтобы они почувствовали то же, что чувствовала я и мои близкие! – крикнула Агния.

– Месть – как вишенка на тортике, хочется еще и еще… Ты уже получила ее. Напомнить?

– Да! Я хочу убедиться в том, что отомстила им! Я хочу своими глазами увидеть жизнь, в которой получила возмездие!

Денница молча толкнул ее спиной в бездну и продолжил свою работу.

4

Агния снова мгновенно забыла – и о Деннице, и о том, что была у нее какая-то другая жизнь, и кем она была раньше. Не существовало больше ни девочки в льняном платьице, ни Агнии.