Я люблю, Тебя, моя Россия!

Да, я много училась в лучшем ВУЗе страны – в ЦОЛИУВе на разных курсах и циклах, все знания передавала своим сотрудникам, но нередко слышала: “Нина Павловна, возьмите у меня двухмесячного ребёнка – “не идёт” он, не поправляется, вдруг не справлюсь… – просила меня прекрасный, опытный специалист Грицай М.А., заведующая отделением.

Я “беру” и… ребёнок быстро идёт на поправку, медикаментозное лечение при этом не меняю – раньше все назначения мы сделали вместе.

Сейчас я могу объяснить, почему так было. Я всегда много разговаривала с ребёнком – будь ему несколько дней, месяцев или лет.

Привезут из села умирающего ребёнка – судороги, одышка, дыхание Чейн-Стокса, я говорю ему: “Пожалуйста, не умирай, малыш, успокойся, дыши глубже. Слышишь меня? Я тебе помогу, я тебя обязательно вылечу”…

Я не знаю, почему я всегда делала это – разговаривала с каждым ребёнком, каждый день при каждом обходе… я брала его на руки, подносила к окну, показывала солнышко или дождь. Малышу 5 дней, а я ему солнышко показываю.

Сейчас-то я знаю: это было энергетическое воздействие, разговор с его Душой, она меня не слышала (разума у Души нет, но есть сознание), но понимала, чувствовала – у маленького ребёнка душа всегда рядом, и она помогала мне.

Моё желание вылечить ребёнка было настолько велико, что мне помогали высшие силы, высшие Иерархи. Далеко не только правильно назначенное медикаментозное лечение спасало ребёнка, но именно умение врача зажечь ту божественную искру, которая заложена в каждом человеке, и которая вылечивает больного.

Я с 1970 года (когда только была введена категория для врачей) защитила в г. Свердловске (в облздравотделе) звание врача-педиатра высшей квалификационной категории. Тогда, в 70ые годы прошлого столетия, высшую категорию врача нужно было защищать: кроме того, что нужен был стаж работы не менее 10 лет, хорошие показатели в работе, нужно было иметь ещё статью в научном журнале (у меня была статья в журнале «Педиатрия»).

Мы – педиатры – работали тогда на периферии Урала в труднейших условиях: низкая укомплектованность кадрами, в детской больнице на 120 коек узких специалистов не было вообще, правда мы, педиатры, от этого не страдали – за 6 лет обучения в медицинском вузе можно было изучить и глаза, и уши, и даже работу мозга.

Трудно было без реанимации, но работали, работали очень много. Радовала сама больница – для маленького города она была прекрасной – трёхэтажное здание, первый этаж которого – боксы, необходимое оборудование; а в поликлинику дети шли, как в театр – фонтан, витражи, художественная лепка героев из детских сказок, «Зимний сад». Больницу я построила сама, оборудовала и… сейчас говорят, больница давно закрыта, детей на госпитализацию возят в другой город, в бывшей больнице разместили торговые точки. Я не могу понять, как можно было разрушить то, что создано для детей.

Раньше в мою поликлинику приезжали врачи из других городов, перенимали опыт, знакомились с работой комнаты по воспитанию здорового ребёнка, с работой диспансерного кабинета. Заведующий облздравотдела Бабич привозил к нам делегацию из тогдашней Чехословакии.

Конец ознакомительного фрагмента.