Я, Менгск

– Времени прошло порядком, с тех пор, когда мы общались последний раз. Так или иначе, я буду краток.

Арктура впечатлил тот факт, что, несмотря на преклонный возраст, голос Пастера не утратил ни капли силы. Тем временем мужчина продолжал говорить.

– Твоя мать рассказала мне, что ты оставил десантные войска и теперь работаешь изыскателем на Периферии. Что ж, ты всегда говорил, что хотел этого. Так что, я думаю, ты добился кое-каких успехов. Но многое изменилось с тех пор, как ты распрощался со старой жизнью, Арктур, и ты должен мужественно встретить эти перемены. Я не выходил на контакт с тобой раньше лишь потому, что Жюлиана просила меня не делать этого. Однако, как я сказал, многое изменилось.

Арктур нахмурил брови при этих словах Айлина. Что изменилось?

– Мне нужно, чтобы ты прибыл на Умоджу, – сказал Пастер, – Я знаю, что ты, вероятно, откажешься, но я взываю к тем крохам человечности, которые могли остаться в твоей душе. Прилетай на Умоджу, Арктур. Как можно скорее.

Изображение посла исчезло с экрана. Арктур, прикусив нижнюю губу, обдумывал только что услышанное. В поисках скрытого смысла в словах Пастера, он прокрутил сообщение ещё дважды, но ничего сверх сказанного обнаружить не смог.

Арктур покачал головой и пошел на кухню, чтобы приготовить какой-нибудь горячий напиток. Разжившись жестяной кружкой с дымящимся кофе из армейского пайка, он пробрался в свою комнату.

Кое-что изменилось, и он оказался перед необходимостью мужественно встретить это «кое-что»…

Во имя Вселенной, что же это могло быть?

Комната, которую Арктур занимал в жилом блоке, была словно маленьким окошком в его внутренний мир. Он содержал ее настолько чистой, насколько это было возможно в изыскательском лагере, который не блистал чистотой даже в свои лучшие времена. Узкая раскладушка с серым ружейным ящиком в изножье ютилась у одной стены. Рядом с ящиком были сложены узлы с грязной одеждой, а в углу на складном столике валялась куча демонтированных деталей из сломанных электронных приборов. Металлические стены были практически голыми. Лишь на одной из них, закреплённая кусками материи на ввернутых в стену болтах, висела блестящая гаусс-винтовка, да ещё одна стена могла похвастаться коллекцией покоробившихся голографических снимков.

С одного из них Дороти махала Арктуру рукой и посылала воздушный поцелуй. Снимок был сделан на ее тринадцатый день рождения; на переднем плане мерцал украшенный свечами торт. Дороти быстро стала центром внимания всех парней Стирлинга. Мальчики всех богатых семей выстраивались в очередь, чтобы поухаживать за ней, но тут же отправлялись восвояси отцом с советом возвращаться после того, как ей исполнится двадцать один год.

Арктур протянул руку и дотронулся до изображения, как делал это всегда. Затем просмотрел другие снимки: вот он на выпускном балу с Жюлианой; на следующем – Брантиган Фоул вручает ему погоны полковника; еще на одном – он в героической позе стоит на сверкающем пласте минералов, своей первой добыче.

На последнем изображении была вся семья Менгск, стоящая на балконе Шпиля Менгск. Тогда Арктуру только исполнилось тринадцать. Родители гордо стояли позади него. Малышка Дороти устроилась на руках матери. На заднем плане устремлялись ввысь серебряные шпили небоскрёбов Стирлинга. Это был последний раз, когда Арктур был действительно счастлив.

Он расчистил место на кровати и сел на скомканный матрас, привалившись спиной к стене, на которой висело оружие.

Арктур отхлебнул кофе и поморщился: напиток обжег ему язык. Он поставил кружку остывать и снял гаусс-винтовку со стены.

Маюми. Оружие Чун Люна.

Арктур не захотел расставаться с винтовкой после того, как ушел из армии, чувствуя, что было бы неправильным просто избавиться от нее или передать кому-либо другому. Он старался насколько мог содержать оружие в чистоте, но все равно понимал, что оно далеко от того безукоризненного состояния, которое знало прежде.

Арктур принялся разбирать винтовку для чистки, вспоминая бойцов, которые служили под его началом в ДВК. Несмотря на постоянное напоминание в лице де Санто, он с некоторых пор сознательно старался не думать об отделении "Доминион", и лица его товарищей постепенно затуманились, затерялись в лабиринтах памяти.

Чун Люн и Тоби Меркурио остались на Сигме Онуру. Убитые в равной степени как твердолобостью Дюка, так и западней келморийцев. Янси Грэй погиб на Артезии Прайм, когда их конвой накрыла волна выпрыгивающих из-под земли мин-пауков. Ноги парня испарились при взрыве, и даже мастерство полевых медиков не смогло спасти его. Истекая кровью и истошно крича, он умер в кузове грузовика.

Из отделения Арктура кроме него самого только Чак Хорнер и Ди де Санто дожили до окончания их сверхсрочной службы. Как Арктур и ожидал, Ди собрала вещи и решила составить ему компанию в путешествии по Периферии, помогая осуществить его давнюю мечту стать изыскателем. Она инвестировала свои небольшие сбережения, накопленные за годы службы, и стала чертовски хорошим геологоразведчиком, отменно чувствуя, когда новое месторождение могло принести прибыль, а когда нет.

– А что мне еще делать? Вернуться на Тирадор-9 и вкалывать на тамошних толстосумов? Не в этой жизни, – ответила де Санто, когда Арктур поинтересовался, почему она пошла с ним. Он подозревал, что это была не единственная причина, но решил не выпытывать подробностей.

Чак Хорнер выбрал мирную жизнь, и Арктур был рад, что его заместитель, дослужившийся до чина капитана, закончил войну невредимым. Во время отпуска Хорнер познакомился с девушкой, на которой потом и женился. И новую жизнь они планировали начать уже вместе.

Арктур пожал Чаку руку и пожелал удачи.

– Благодарю, сэр, — сказал Чак, когда они расставались в одном из доков над газовым гигантом Дайлар-6. – Думаю, ещё чуток удачи мне как раз не помешает. Как по мне, я слишком много потратил её во время войны, так что с удовольствием приму от Вас этот подарок. Мы с Карлой собираемся на Мар-Сару, попытать счастья в новой жизни. Пусть она молода и все видит в розовом свете, но ведь мы все были такими когда-то.

Больше Арктур никогда не видел Чака.

Капитан Эмилиан, само собой, осталась в десантных войсках. Правда, Арктур понятия не имел, как сложилась её судьба после его отъезда. Несмотря на её разговоры о соблазнении красивых докторов, Арктур знал, что Эмилиан – солдат до мозга костей, и не сомневался, что она покинет армию либо погибнув на поле боя, либо по причине выхода на пенсию.

Шансов в пользу первого было больше. Но если кто и мог бросить вызов судьбе, то это была Ангелина Эмилиан.

Арктур и Ди де Санто зафрахтовали корабль на Внешнем Кольце и организовали предприятие по геологоразведке и горной добыче. Наняв работников и закупив приличное снаряжение для поиска, они быстро снискали славу квалифицированных изыскателей. Уже первая жила позволила бывшим десантникам расплатиться по долгам, приобрести более мощные буровые машины и лучшее поисковое оборудование.

Вторая жила оказалась значительно крупней и чертовски прибыльной, но постоянное вмешательство в дела со стороны Келморийского синдиката и исследовательского корпуса Конфедерации стало слишком обременительным. Так что Арктур продал прииск за кругленькую сумму и возглавил дальнейшее путешествие вглубь космоса.

Миры на дальнем краю Периферии были слабо исследованы и имели потенциально еще более богатые месторождения минералов. С другой стороны, у них имелись и свои недостатки – полная изоляция от цивилизованных систем и уязвимость для налетов пиратов или вооруженных до зубов конкурентов.