Я нарисую для тебя любовь
Шрифт:
– Так это правда? – тихий, напряженный голос в трубке заставил Марину напрячься. – У тебя роман с художником? Я думал, это офисные сплетни.
У неё почему-то в груди все сжалось, словно от предчувствия беды. Кажется, Барков не в себе и может натворить бед. Этого нельзя было допустить. Марина устало села на диван и накинула плед на колени.
– Уйми фантазию, Барков. Она у тебя что-то разыгралась. Я болею, он просто помог мне добраться до дома. Эти идиотки в офисе тут же нафантазировали бог весть что, а ты и рад стараться, да? Можешь мне еще одну сцену ревности закатить. Но только
***
Она впустила в дом широкоплечего человека в сером костюме и галстуке в тон. Сломанный когда-то давно нос с характерной горбинкой, тяжелый взгляд.
– Павел Сергеевич, - он переступил порог дома и протянул визитку. Такую же серую, как его костюм с золотистой витиеватой буквой А в углу и номером телефона. – Если придут новые письма, звоните в любое время суток, не стесняйтесь. Если с Максимом что-то случится, звонить можно тоже. На будущее запомните.
– Хорошо, - Марина сунула визитку в карман брюк. Пришлось одеться поприличнее к приходу гостя. – Марина Сергеевна Селезнева, - не осталась она в долгу.
– Я в курсе, - хмыкнул мужчина.
– Показывайте письма и все материалы…
Следующий час был одним из самых тяжелых в жизни Марины. Её заставили вспомнить всё с самого начала работы в компании, все подробности и детали того вечера. Они вместе просмотрели снимки, включили видео. Женщина истерично комкала в руках плед, остервенело сжимая несчастных улыбающихся медвежат в кулак. Когда мужчина нажал на воспроизведение, Марина в панике зажмурилась. Нет, она не может на это смотреть. Почему нельзя выключить звук? Эти слабые поскуливания, как у побитого щенка, обреченные и пустые, с каждым движением. Её затрясло. Она снова почувствовала себя там. Все слишком живо всплыло в памяти.
– Хватит! Выключите! – рявкнула Марина не своим голосом. Воспаленное горло обожгло болью. Мужчина послушался. – Простите, не могу это слушать.
– Заметил, - отрезал Павел. – Я так понимаю, Максиму подробности расследования раскрывать не стоит? Вся информация напрямую вам?
– Да, спасибо, - Марина быстро взяла себя в руки, хладнокровие сидящего напротив человека отрезвило. Если бы её сейчас начали утешать, потакать этой слабости, она бы разрыдалась, как кисейная барышня. – Сколько я должна за ваши услуги?
– Всё уже оплачено. К концу следующей недели пришлю вам первые результаты.
– Стоп, как оплачено? – женщина нахмурилась и с недоверием посмотрела на собеседника. Она хоть и пустила его в дом, но все еще не понимала, что это за человек и откуда он такой взялся. А теперь и денег ему не надо. Всё в этом мире требует платы, Марина не верила в благотворительность ни людей, ни жизни. – Кем? – глупый вопрос, но лучше уточнить.
– Марина, у меня свои отношения с Максимом и его семьей. Впутывать в них вас было бы непрофессионально с моей стороны. Счет в любом случае оплачен. Все остальное можете обсудить непосредственно с Максимом или его отцом, – он поднялся со стула и собрался уходить, сделав несколько шагов к выходу. – Если будут еще письма или вы заметите что-то подозрительное, звоните.
Мужчина
собрал письма и вышел, оставив один на один с её тараканами, легкой паникой в голове и растерянностью. Максу предстоит допрос. Не выдержав и двадцати минут безделья, Марина открыла рабочую почту и провалилась в череду срочных вопросов, писем и документов. Скоро конец месяца, планирование в разгаре. Макс может вопить что угодно, но без неё там ничего не решится.***
«Как ты?»
«Таблетки выпила? Горло прополоскала?»
«Чего молчишь? Дай угадаю! Работаешь»
После третьего вжика Марина смилостивилась и достала телефон из-под подушки. Решая рабочие вопросы, сама не заметила, как прошло три часа и разнервничался её не в меру ответственный художник. Улыбаясь, женщина смотрела на три злобных смайлика.
«Не ответишь, фиг тебе, а не лапша!» - последняя категоричная максова угроза возымела эффект. Марина, закашлившись, рассмеялась и отправила смущенный смайлик.
«Извини, почту разбирала»
«ОТДЫХАТЬ!»
«Будет сделано, шеф» - Марина закрыла вкладку с почтой, работа в любом случае была на сегодня закончена, а душа больной трудоголички спокойна. Вкладочка с видеонаблюдением же осталась открыта. Всего два клика и нужная камера найдена. Макс сидел прямо на строительных лесах и что-то жевал, держа в одной руке булку, в другой мобильник. Еще и всухомятку! Душа не выдержала:
«Не ешь на стройплощадке!»
Черно-белый Макс в экране ноутбука покрутил головой и посмотрел наверх. Заметил, наконец, камеру и помахал рукой с зажатым в ней телефоном. Марина аккуратно тронула пальцем прохладную поверхность экрана. Забавное чувство. Теплое. Светлое. Медленно разрастающееся в самой темной половине души, освещающее её мягким золотистым светом. Марина уже чувствовала едва заметное трепыхание огонька. Одно дуновение и он вспыхнет, разгорится и осветит все вокруг.
Задумалась. Очнулась только когда зазвонил телефон:
– Марина Сергеевна, шпионите за сотрудниками? – огорошил, как всегда, Макс.
– У хорошего босса все под контролем, - никакая, даже самая интенсивная работа не успокаивала лучше этого голоса.
– Хороший босс отпустит меня сегодня пораньше?
– Во сколько вы хотите уйти, уважаемый? – Марина закашлялась, прикрывая микрофон ладонью.
– Прямо сейчас, - прошептал в трубку художник. Женщина бросила взгляд на экран. Мимо Макса как раз проходили рабочие, он явно не хотел, чтобы они услышали разговор.
– В середине дня? Зачем? У вас есть уважительная причина? – вопреки всему с лица Марины не сходила улыбка, даже щеки заболели. Она улыбалась за последние сутки больше, чем за два года. Искренне, счастливо.
– Есть. Очень уважительная. Мне нужно срочно поехать к одному очень внимательному нанимателю и поработать сначала грозным доктором, а потом грелкой…
– Макс, прекрати!
– рассмеялась Марина, - у меня горло от смеха болит. Это уже порнография какая-то, не смей приезжать ко мне в костюме доктора!