Я не буду таким никогда

В армии, я совсем не имею возможности видеть что-то прекрасное. Здесь всё какое-то серое, холодное и безжизненное. Поэтому я невольно начинаю ценить прекрасное в мелочах. Вот сейчас сижу на подоконнике и любуюсь снегирём, клюющим рябину. И это настолько прекрасно, как будто смотришь какой-то увлекательный фильм.

13 января, 14:40, четверг, Североморск

Грусть.

Вчера у меня был день тоски. Весь день я с замиранием сердца вспоминал Москву, а точнее мой московский образ жизни.

Первое время, проведённое в Москве, я сильно скучал по Бальцеру, но потом я втянулся в московский образ жизни, и мне просто стало некогда скучать. В Москве я был действительно счастлив, хотя и не понимал этого. У меня была интересная работа, у меня были хорошие друзья, были мама и сестра, там я имел свободу и делал, что хочу и когда захочу.

Но всё-таки грусть по Бальцеру всё время возрастала. Сегодня я пришёл к выводу, что в армию я попал ещё и потому, что очень сильно скучал по моему городку. Когда мама сказала мне про повестку и спросила: «Ехать домой или отсидеться в Москве?», я тут же ответил: «Ехать!» Но ответил я так не потому, что рвался в армию, нет. Просто это был повод оказаться дома. Мне не терпелось увидеть своих друзей, поделиться с ними своими мыслями и пройтись по родным улицам. Я сейчас с содроганием сердца вспоминаю, как меня уговаривали Саша и Паша не ехать в Бальцер сейчас, а ехать после окончания призыва, чтобы откосить. Но для меня это было немыслимо. Как это?! Предвидится такая возможность ехать домой, а ей не воспользуюсь?! И я поехал в Бальцер, а через пару недель за полярный круг в Североморск, где нет даже солнца…

Вчера у меня вообще было какое-то аморфное состояние. Я уже более-менее выздоровел, но до сих пор нахожусь в санчасти. В санчасти мы моем полы по 3 раза в день, и это ужасно надоело. Но я понял одно, что ко всем трудностям нужно относиться наплевательски, и всё будет казаться не так сложно. Даже вчера, когда меня послали мыть полы в сортир, я не стал, как обычно, перечить. Я спокойно пошёл и вымыл. Должен ведь его кто-то мыть. Мне даже в какой-то мере это понравилось, т.к. сортир маленький, белый, чистый и полы там кафельные. Раз-два и готово. Теперь можно даже быть добровольцем по мойке больничного сортира, только боюсь, сослуживцы неправильно поймут.

15 января 2005 года, Североморск.

Полярная ночь.

Из всех невзгод службы больше всего напрягает вовсе не Устав, не мороз, не тяжелые работы, и даже не дагестанцы, а вечная темнота. С тех пор, как я приехал в Мурманскую область я ещё ни разу не видел Солнце, ведь тут сейчас полярная ночь. Но это вовсе не означает, что на улице постоянная тьма, тьма тут бывает только ночью, утром и вечером, днём же тут сумерки – такое чувство, что Солнышко вот-вот выглянет из-за горизонта и осветит этот чёрный город, но этого не происходит, и Светило, так и не выглянув, снова уходит вниз.

17 января 2005 года, Североморск.

Выписка.

Сегодня меня выписывают из санчасти, хотя я так до сих пор и не вылечился. За эти 9 дней я уже привык к спокойной жизни. Тут единственное, что надо делать – это часто прибираться – после каждого приёма пищи. А там, в роте, опять начнётся армейская жизнь: построения, наряды, ЧК (чистка картофеля), ЗУ (загрузка угля) и прочие радости службы.

18 января 2005 года, Североморск.

Прерванный сон.

Больше всего я скучаю по гражданке сразу после подъёма, когда ты только что во сне пригласил прекрасную барышню в свою комнату своего родного дома в Бальцере, а тут звучит команда "Рота, подъём", и тебя вместо завтрака выгоняют на мороз чистить снег.

19 января 2005 года, Североморск.

Пробуждение.

Есть такой момент, когда проснёшься, но ещё не открываешь глаза и не понимаешь, где ты находишься. И вот именно в этот момент больше всего надеешься на то, что сейчас откроешь глаза и увидишь стены родной комнаты, которые обклеены плакатами Prodigy, Nirvana, Rammstein. Но этого чуда не происходит уже больше месяца, и ты снова видишь этот чёртов кубрик, усеянный металлическими кроватями, и старшину, который кричит: «Рота, подъём!»

20 января 2005 года, Североморск.

Совершенствования духа или деградация?

Я сделал открытие! Учёные говорят, что человек использует только 5% своих возможностей. Моё открытие состоит в том, что в армии человек открывает ещё парочку процентов своих возможностей.

На дворе уже 20 января, а я принял душ впервые в этом году только лишь вчера. Последний раз я мылся, точнее нас водили мыться, 30 декабря. С тех пор прошло 3 недели! Когда я покидал санчасть, в нашей палате был запах, как в чеховской палате №6. Странное дело, но в санчасти не разрешается мыться, или это просто связано с тем, что там нет душа, а ходить со здоровыми матросами запрещено.

Так же открываешь в себе другие новые возможности, например, с удовольствием поглощать отвратительную пищу, терпеть обиды и оскорбления, вкалывать на пределе возможностей, находиться долгое время на морозе, спать по 5 часов в сутки и т.д.

Тут в армии совсем меняются желания. Если я на гражданке желал выучиться на кинорежиссёра, встречаться с красивой девушкой, купить себе диджейскую аппаратуру, сходить на концерт Prodigy, съездить в Англию, Францию, Норвегию и другие европейские страны, то тут желания становятся настолько примитивными, что даже пугаешься. Тут больше всего желаешь поспать лишний часочек, съесть чего-нибудь сладенького, хотя бы ириску или халву, которую я терпеть не могу. Встречаться с красивой девушкой? Да что вы! Тут уже начинаешь заглядываться на камбузных поварих. Сходить на концерт любимой группы? Да тут хочется просто послушать музыку, хотя бы попсу по Русскому радио. И желание стать режиссёром тут вообще не обостренно. Тут хочешь стать хотя бы снова официантом, чтобы хорошо питаться.

Наверное, это всё-таки первая стадия деградации.

21 января 2005 года, Североморск.

Упущенный шанс.

Я неплохо зарекомендовал себя в нашей роте, и у меня был шанс стать командиром отделения. Но, когда наш взвод делили на три отделения, я находился в санчасти, и в результате я этот шанс упустил.

И, кстати, я до сих пор кашляю.

23 января, воскресенье, 20:30, Североморск.

Трудовые выходные.

Сегодня воскресенье, но этот факт нисколько не отменяет загрузку угля. Не зря же говорят, что аббревиатура МАТРОС расшифровывается – Малый Автономный Трактор Работающий Около Суток.

Меня уже достали эти постоянные изнуряющие работы на морозе! Но вот удивительный факт, – ведь не мёрзнем не фига. Хорошо греет тело военно-морское обмундирование совместно с военно-морскими работами.

А, да, я же ещё не рассказывал, что такое ЧК. ЧК – это особая работа, когда нас запирают в холодном и сыром помещении, дают нам в руки тупые, никуда негодные ножи и высыпают перед нами несколько мешков картошки. К справке: в части служит более 300 человек, и все они любят на ужин картошечку. Но я готов отказаться от картошки полностью, лишь бы не видеть больше перед собой этой горы. Только за первый день ЧК я почистил столько картошки, сколько не чистил за всю свою жизнь. Я бы многое отдал сейчас за свой специальный нож для чистки картошки. Надо будет написать маме, чтобы прислала его в посылке.

24 января, понедельник, 20:30, Североморск.

Не ною!

Нет! Не подумайте, что я ною и жалуюсь на свою участь. Я просто пишу, и когда я пишу о том, что меня беспокоит, мне как будто бы становится легче на душе.

25 января, вторник, 9:50, Североморск.

Не написанные письма.

Так хочется написать письмо кому-нибудь из друзей, но очень жалко выдирать листы из этой тетради, их уже итак осталось мало, а мне ведь этот дневник ещё писать и писать. Раньше были конверты в дефиците, теперь ещё и листы.