Я (не) продаюсь

Внутри противно заныло. Всё слишком хорошо и как-то разом. Так не бывает. Тревожное предчувствие морозным инеем накрыло мою реальность. Гнала его от себя, но чем больше старалась, тем беспокойней было на душе.

И, как оказалось совсем скоро, не зря.

****

Утро понедельника началось с долгожданного, но одновременно не очень приятного события - у меня пошли месячные. Тело ломило, как обычно это бывает в первые пару дней, низ живота противно поднывал, иногда отдаваясь тупой болью в правый бок, но в целом я была счастлива. Беременность сейчас была бы точно лишней. По календарю менструация должна была начаться ещё пару дней назад, но после моря у меня часто сбивался цикл, да и покупать тест и уточнять наверняка при Тигране я как-то не решилась. Жаль было только, что вот такой, разбитой и мечтающей об одном, а именно где-нибудь тихо отлежаться, мне пришлось начинать свой первый рабочий день в новой компании.

Первая половина дня вообще прошла как в тумане. Меня знакомили с сотрудниками, загружали бесчисленными терабайтами новой информации, заводили учетные записи и делали доступы, а я только и могла думать, почему же так болит живот. Невозможно просто. В последний раз так ныло ещё в школе наверно. Противная тянущая тяжесть, от которой мозг застилало красным маревом. Кое-как дожила до перерыва и побежала в аптеку за темпалгином. Стало полегче, и во второй половине рабочего дня я даже смогла поддержать пару непринужденных бесед с новыми коллегами. И всё-таки до конца не отпускало. Левый бок тикал всё сильнее. Закинувшись вечером ещё одной таблеткой обезболивающего, легла спать чуть ли не в восемь, свернувшись калачиком и зажав одну из подушек между ног. Так было как-то легче.

Сил анализировать и вспоминать день не было. Даже о Тигране подумала лишь пару раз. Уже посреди ночи, как мне показалось, проснулась от телефонного звонка. Керефов. Улыбнулась сонно, принимая вызов. Зажмурилась от теплого удовольствия, слушая его бархатистый низкий голос в трубке, интересующийся, как прошел мой день. Хрипло что-то ответила спросонья. Тигран понял, что я сплю и быстро закончил разговор. Очень была благодарна ему за тактичность. Чувствовала тошноту, ватная голова кружилась, сил разговаривать не было. Хотелось просто побыстрей пережить этот мучительный, окрашенный тупой болью день, и завтра проснуться свежей и отдохнувшей. Я точно знала, что завтра всё пройдёт. Всегда проходило.

Но не в этот раз.

Утром боль в боку только усилилась, поселяя в душе лёгкую панику. Я не понимала, что происходит. Раньше такого никогда не было. Да и месячные сами были какие-то странные: скудные, мажущие, тёмные. Общая разбитость тоже и не думала исчезать. Приняла очередную таблетку и поехала на работу. Боже, как не вовремя это всё. Как тут показать себя хорошим специалистом, когда единственное желание - принять позу эмбриона и уснуть до второго пришествия. На обеде позвонила Оле. Хотелось хоть кому-то поплакаться. Маме нельзя - она сразу миллион болезней мне придумает. Тиграну такое тоже как-то не расскажешь. Оля была идеальной жилеткой для любых моих горестей. Замчалкина внимательно меня выслушала и поставленным менторским тоном тренинг-менеджера приказала «дурью не маяться и идти к врачу». Я ответила, что, если до завтра не пройдёт, то так и сделаю.

До завтра не прошло.

Чтобы не отпрашиваться на новой работе, записалась на приём в частную клинику рядом с домом. Еле досидела до конца рабочего дня. Бок уже ныл нещадно даже через таблетки. Почитала симптомы в интернете. Лучше бы я этого не делала. Киста была самым безобидным вариантом. И самым подходящим. Чёрт. На глаза слёзы наворачивались от бессилия и непонимания, откуда она только вообще взялась. Я, избалованная крепким здоровьем, не была готова к подобному. Было очень обидно, что придётся наверно больничный брать во время испытательного срока, а это всегда косые взгляды начальства, итак непонятного каким чудом взявшего меня. Но и терпеть дальше я уже просто не могла. Все вопросы о личной жизни и рабочей репутации отступили на второй план под давлением этой ноющей непреходящей боли. Теперь я понимала людей постарше, которые на все праздники желали "главное - здоровья". Как же они правы, оказывается.

Гинеколог оказалась приятной молодой женщиной примерно моего возраста. Представившись Кариной Альбертовной, предложила мне сесть рядом и стала задавать стандартные вопросы, несмотря на меня и занося полученные ответы в компьютер. Возраст, начало менструаций, были ли роды, регулярность половой жизни, контрацепция…

– А вы делали тест?

– Что? Какой тест?- я даже не сразу поняла, о чём она.

Карина перевела на меня спокойный взгляд.

– Тест на беременность.

– Но...,- я растерялась, ладони вмиг неприятно повлажнели, и я вытерла их об юбку, - У меня же пошли месячные. И мы...предохранялись.

В голове застучала паническая мысль, что не сразу, что были прерванные половые акты пару раз. И что даже таблетки не дают стопроцентной гарантии. Девяносто процентов это всё-таки не сто. Нет, чёрт. Нет, не сейчас. К горлу подкатила слабая тошнота.

– Вы сказали - скудные,- Карина задумчиво поджала губы,- Давайте сделаем так. Вы сейчас пойдете в туалет и сделаете тест, а потом сделаем УЗИ. Хорошо?

И протягивает мне упаковку теста и пластиковый стаканчик. Нахожу в себе силы только кивнуть, протягивая дрожащие руки за тестом. На нетвердых ногах прохожу по коридору клиники в туалет. Этого не может быть. Сердечный ритм рвано долбит в виски. Кладу полоску теста на бочок и просто пялюсь на часы на телефоне, отсчитывая положенные пять минут. Страшно поворачиваться, страшно проверять. Что я буду делать, если да? И у меня кровотечение...Значит, всё плохо? Значит, надо сохранять? Или не надо? Чёёрт...Я ничего не понимаю. Не понимаю что думать, что чувствовать. Я боюсь, но даже сама себе объяснить не могу, чего именно. Беру тест после пяти минут. Воздух вышибает из легких.

Две.

В тумане дохожу до кабинета врача. Я слишком ошеломлена, чтобы сейчас здраво мыслить. К охватившему меня ужасу почему-то примешивается неконтролируемая, совершенно нелогичная радость. Чисто женская такая… от осознания таинства зарождения жизни и твоей причастности к нему.

– Ну что?- интересуется гинеколог.

– Положительный,- сиплю не своим голосом.

На её лице нет ни капли удивления.

– Хорошо, на кресло проходите. Посмотрим вас.

В полусне раздеваюсь, залезаю на кресло. Карина натягивает на датчик презерватив. Минуту молчит, что-то увеличивая и уменьшая. Я отсчитываю мгновения. Судорожно вглядываюсь в её беспристрастное лицо, пытаясь уловить хоть какую-то эмоцию. Бесполезно. Господи, как тревожно. Ну, скажи ты хоть что-нибудь!

– Ясно...- зеленые глаза наконец пронизывают меня насквозь,- Плодного яйца в матке я не вижу.

Делает паузу, будто всё самое важное она уже сказала. Но я ни черта не понимаю.

– И?

– И в трубах тоже. Но у вас они немного загнуты, видимость в принципе затруднена.

Я сглатываю, это она к чему вообще. В каких трубах? Она что... И тут до меня доходит. Противный липкий холод ползёт по позвоночнику. По телу разливается беспомощная слабость.

– Одевайтесь,- Карина встаёт и идёт к своему столу. Начинает быстро что-то писать.

– Значит так,- сообщает мне деловитым тоном, пока я в полной прострации сползаю с кресла,- Я пишу вам подозрение на внематочную. Там уже в больнице подтвердят.

Кидает на меня быстрый сочувствующий взгляд.

– Ну, или опровергнут,- и я отчетливо понимаю, что она это только, чтобы меня хоть чуть-чуть успокоить, сказала. Становится дурно. Глаза противно жжёт подступающей соленой влагой.

Почему? Почему? Почему?

– Вам скорую вызвать? От нас поедете? Или дома соберетесь и сами вызовете? Только обязательно сегодня. У вас боли...- она недоговаривает, но выразительно косится на мой левый бок.

– Сама,- едва шевелю онемевшими губами.

– Хорошо,- тут же соглашается Карина,- Только не затягивайте!

– Спасибо.

46.

Кровать мне изначально досталась у самой стенки, но потом я поменялась с девочкой, лежащей у окна. Она ненавидела сквозняк, а я духоту. И после пары моих просьб открыть хотя бы форточку и её отказов, мы всё -таки нашли оптимальный вариант для обеих. Рассеянным взглядом наблюдала за едва колышущимися жалюзи, прохладный ночной воздух остужал горящее лицо. Слух резало мерное храпение третьей соседки. Не запомнила, как их всех зовут. Да мы особо и не знакомились. Так, вежливо улыбнулись друг другу и всё. Положила руку на живот, притихшая боль почти не давала о себе знать.