Я (не) прощу тебя. Измена мужа

– Поехали? – поторопил Озимкова, который зачем-то догнал бабку, помог дойти до тротуара, а еще, насколько понял, он ей денег дал.

– Ну, ты едешь или как? – орут из машин.

– Да еду-еду. Ты видишь, бабуле помогаем! – огрызнулся.

Забравшись в салон автомобиля, посигналил.

Аркадий махнул рукой, мол, паркуйся, я скоро приду.

Парковка перед больницей была почти пустой. На ней стояло всего несколько автомобилей. Поэтому бросил авто почти возле входа, направился к дверям.

Аркадий нагнал меня в приемной.

– Бабулька огонь. Ну, да ладно. Бог с ней. Хорошо, что все обошлось. На самом деле, на этом пешеходе были случаи, когда сбивали людей. Невнимательность с обеих сторон приводит к трагедиям.

– Опять философа включил. Хватит умничать. Звони своему лекарю. Где он?

– Я здесь.

К нам навстречу выходит молодой парень. Худой до такой степени, что синие вены на лбу просвечивают через кожу. Невысокий, в очках, с копной всклоченных волос на голове.

– Семен Васильевич. Можно просто Семен, – протягивает руку для приветствия. Мы с Озимковым здороваемся по очереди.

– Как Ксюша? – задаю больше всего волнующий меня вопрос.

– Вы кто?

– Муж.

– Да. Конечно. Глупый вопрос. Это же очевидно. У меня для вас есть несколько новостей и все они не с радужной перспективой на будущее для вашей жены, Игнат...

– Можно просто Игнат.

Сглатывая сухость во рту, отвечаю сдавленно.

– Так вот. В принципе, Аркадия я уже предупреждал, но, как вижу, без толку. Что ж, повторюсь. У вашей жены, Игнат, полное нервное истощение. Я не знаю, как при ее состоянии еще не случился выкидыш. Это просто загадка.

– Воля Божья, – вставил свои пять копеек Аркадий, я косо зыркнул на него.

– Такое тоже возможно. Не буду отрицать. Но в ближайшее время, я думаю, этот вопрос разрешится сам собой. У Ксении поврежден шейный отдел, – Семен замолкает, достает из кармана блокнот, – да-да, это С-5 позвонок, но что примечательно, это не перелом, а трещина в позвонке. Ксении крупно повезло: инвалидность ей не грозит. Но в больнице пару недель поваляться придется, а потом столько же в реабилитационном центре. Надеюсь, хотя бы здесь у нее не будет внешних раздражителей. И девушка сможет спокойно прожить здесь этот месяц.

– Да, Семен. Теперь все будет хорошо, – заверяю лекаря. – А мне можно к Ксюше?

– Сегодня уже нет. Можно будет завтра приехать, если оставите свой телефон. Я вам позвоню, чтобы подъехали сюда, когда я здесь буду.

– Почему с вами? А без вас нельзя?

– Нет. Я не могу больше подвергать жизнь Ксению опасности. В какой-то степени чувствую себя ответственным за Ксению, и считаю, что должен постараться сделать все, чтобы ее оградить от внешних раздражителей в виде вас. Иначе не прощу себе ее прерванную беременность.

Семен строго смотрит на меня, и я бы ему возразил, скажи он мне это несколько часов назад, но я чувствую за собой вину перед женой, потому предпочитаю проглотить камень в свой огород, как горькую пилюлю.

– Я не против, – пожимаю плечами, достаю телефон.

– Вот здесь запишите свой телефон.

Мужчина передает мне блокнот и ручку.

Так и не повидавшись с женой, с туманными мыслями выхожу из больницы. Озимков, как ни странно, тоже притих. Идет за мной следом.

– Ну, хоть в чем-то плюс все же этого вынужденного «отдыха» есть, – внезапно говорит Аркадий, когда мы возвращаемся домой.

– Ты идиот, Аркаш?

– Нет, Игнат. У вас с Ксений будет время на то, чтобы примириться. За то время, пока она будет лежать в больнице, ты должен из кожи вон вылезти, но добиться того, чтобы жена тебя простила. Если это не удастся сделать сейчас, то будь уверен, потом точно не вернешь.

Сколько умных слов и ни одного о том, где найти рецепт счастливого будущего.

– Разберусь, – буркнул под нос.

Завез его за машиной, но, прежде чем выйти, Аркадий несколько минут изучал мое лицо.

– Ну, и?

– Начни с дочери и… как бы ни странно это звучало, с тещи. Подружись с ней. И поверь, у тебя все получится.

С этими словами он захлопнул дверь и потопал к своему автомобилю, а я вдруг представил, что мне придется встретиться с тещей, и по спине побежали мурашки. Значит, философ прав. Теща – это мой номер один. Нужно начинать преодолевать ту кучу дров, которых я за эти дни наломал столько, что с ума сойти можно.

Дождавшись, когда Аркадий развернется, я следом за ним выехал со двора и направил машину в сторону дома, где меня ждала моя маленькая принцесса.

Глава 16

Кошки дерут сердце острыми когтями.

Сжимаю челюсть до скрипа, смотрю теще в глаза.

– Ну, и натворил ты дел, Игнат, – качает головой. – Кирочка, родная! Иди переодевайся и бегом на кухню. Бабушка тебе блинчиков твоих любимых приготовила!

Женщина подталкивает дочь. И та, встрепенувшись, направляется в комнату. Смотрю Кире вслед. Внезапно принцесса останавливается. Разворачивается ко мне лицом и торопливо подбегает.

Подхватываю ее на руки.

– Ты приезжай за мной, пап. Не хочу, чтобы ты один оставался. Домой с тобой поеду. А то, как ты без меня? Опять что-нибудь закипит, а ты не увидишь!? – беспокойным голоском напутствует, у меня же от ее слов ком в горле застревает.

Опять в голове мелькает мысль о том, каким придурком я был. Никогда себе этого не прощу. Никогда.

Обнимаю малышку крепко-крепко. Она целует меня в щеку, я целую ее в ответ.

– Маме обязательно передай от меня привет. И в следующий раз, скажи ей, что приеду с тобой. Пусть она поправляется.

– Обязательно, принцесса. Передам все слово в слово.

Опускаю дочку на пол, провожу подушечками пальцев по ее солнечным кудряшкам.

– Я тебя люблю.

– И я тебя, пап, – улыбается пухленькими губками в ответ и убегает.

– Что? Сразу твоя? А до этого?

– А до этого был идиотом.

– Хорошо, хоть осознание пришло, – язвит теща. – На блины не приглашаю. Не заслужил.

– Я и не прошусь. Вечером за Кирой заеду.

– Пусть у меня лучше побудет.

– Она просила. Я не хочу подводить.