Я не твоя добыча

– Ну хоть что-то, - вздохнул Дан, - такая «слава» может тебе подпортить дела, но надеюсь не очень сильно. Ладно, сейчас главное добиться того, чтобы обвинение сняли. Николай Степанович, мне тут записи с камер подогнали. Посмотрим?

– Конечно. Может, хоть там что-то хорошее увидим.

– Все так плохо?
– напрямую спросил Макс. Адвокат зачем-то посмотрел в пустую чашку, потом на рыжего и признался:

– Не очень радужно, но все поправимо. Просто подобные посты находят большой отклик среди населения. Особенно сейчас, когда любое насилие в сторону женщин или детей моментально заставляет всех встать на сторону обиженных. Я тоже всегда на стороне пострадавших. И в данной ситуации это ты. Только вот остальные, видимо, так не считают. Заметь, что ее полные данные не фигурируют. Мало ли Ян в городе. А вот о тебе прямо все сведения, как еще адрес не написали.

– Ну и что теперь делать?

– Сьемки посмотрим, - проговорил адвокат, - Дан, позволите?

Дан позволил. И все трое с полчаса рассматривали беззвучные съемки с камер в холле отеля. Полчаса потому, что Николай то и дело просил остановить запись и шелестел документами, сравнивал что-то, хмыкал.

– Ну мне все ясно.
– проговорил, когда, наконец, просмотрел запись до конца.

– Что именно?
– поинтересовался Макс, чуть морщась от того, как Яна на видео мило шла рядом. Ну кто бы мог подумать?

– Результаты медицинской экспертизы показали, что нашу, кхм, госпожу Ристалову насиловали три часа. А на видео мы видим, что Макс пробыл в отеле минут сорок. И это от момента захода в холл и до момента выхода из лифта. Как-то вот картина не складывается.

– А что говорит независимая экспертиза?
– поинтересовался Дан.

Макс отхлебнул остывший чай и недовольно ответил:

– У них еще не готовы результаты.

– Ну и женщина!
– покачал Дан головой, - пардон, но она что, себя три часа сама истязала? Ей прямая дорога в наш клуб.

– Ей прямая дорога в психушку!
– прошипел Макс. Кулаки у него сжимались сами собой, хотя никогда в жизни он не бил и не хотел ударить женщину. Но тут просто красным заволакивало глаза от такого поворота судьбы.

Вот уж точно не знаешь, откуда может прилететь удар.

– Максим, - обратил на себя внимание Николай Степанович, - значит сейчас план действий такой. Я дожидаюсь результата нашей экспертизы, а заодно поговорю тут по своим каналам, подготовим опровержение в Интернете. Насколько отклик будет сильным не знаю, но внимание привлечем. Да, придется сделать скрин вашего с Яной договора.

– Хочешь засветить его в Интернете?

– Придется. Надо бить врага его же оружием. Она сама подняла шум, повернем его в нашу пользу.

– Черт, Николай, это...
– Макс замер, подыскивая слово.

– Мерзко?
– подсказал адвокат спокойно.
– Да, очень мерзко. А теперь ответь мне: ты хочешь получить срок за то, что не совершал и перечеркнуть свою жизнь? Или все же будешь слушаться меня?

Макс поднял руки вверх, мол, сдаюсь. Дан хмыкнул и проговорил негромко, чтобы не привлекать лишнего внимания:

– Я бы на месте того человека, который написал пост, обозвал бы его по-другому.

– Как?
– мрачно поинтересовался Макс, уже приготовившийся к очередной «эпической шутке» компаньона.

– Владелец секс-шопа опробовал новинки на бывшей любовнице.
– с невинным видом проговорил Дан.
– Убойный заголовок. Прямо на первую страницу желтой прессы.

Макс открыл рот, чтобы сказать все, что думает по поводу фантазии друга. Слова хотелось произнести исключительно нецензурные и по возможности после тирады опустить на макушку Дана тяжелый стакан. Жаль, что как раз в тот самый момент, когда он почти решился это проделать зазвонил мобильник. Его мобильник.

– Кто?
– коротко спросил адвокат, моментально подобравшись. Все звонки он приказал Максу записывать.

– Номер незнакомый, - сообщил рыжий, глянув на дисплей.

Это мог быть кто угодно. Максу каждый день по несколько раз звонили с незнакомых номеров. Но сейчас екнуло сердце и внутри все взъерошилось. Как у собаки, что почуяла незваных гостей, круживших вокруг дома.

Сделав глубокий вдох, Макс поднес телефон к уху и совершенно спокойным тоном проговорил:

– Слушаю.

Голос звонившего был незнакомым. И сначала Макс решил, что интуиция ошиблась и ему просто позвонили по работе. А потом незнакомец назвал себя.

Владимир Козлов - отчим Яны, имеющий какие-то связи в прокуратуре и в следственном отделе. Голос у него просто елеем лился. Макс сразу же ощутил сильнейшее желание пойти и помыться от чего-то невидимого и липкого.

Ему предлагали сделку. Да, именно так. Судя по всему, Владимир был уверен, что Максу не выбраться.

– Ты же парень молодой, - вещал он слегка снисходительно, - тебе срок все будущее перечеркнет. Бизнесу, опять же, крышка. Я таких, как ты повидал. Пятно насильника не смывается.

– Вы чего хотите?
– сухо осведомился рыжий, понимая, что мат пока следует придержать.

– Могу Янку уговорить забрать заявление и придержать вой в Интернете, - сообщил Владимир, - у нее норов такой, порывистый. Погорячилась девушка, бывает.

– Что. Вы. Хотите.

В трубке послышался кашель, потом Владимир проговорил со смешком:

– Да не очень много. Слышал, у тебя третий магазин открывается. Больно мне хочется проверить себя в деле хозяина таких вот секс-шопов.

Макс мысленно скрипнул зубами, но ждал, пока собеседник выговорится.

– Ну и деньги за мои труды, - продолжал Владимир, - сумму я тебе скажу. Но предупреждаю: она немаленькая. Сам понимаешь: лучше откупиться малой кровью. Чем потом с матерью через решетку видеться.

– Вот так, да?

– И кстати, если ты записываешь разговор, то она не будет служить доказательством.

– Почему же?
– заинтересовался Макс.

– Потому что не докажешь, кто с тобой разговаривал это раз. И второе, поверь, у суда найдется немало отмазок, чтобы не прикладывать запись к доказательствам.

– Я понял. Подумаю.
– кратко ответил Макс и первым прекратил разговор. После чего молча протянул телефон Николаю Степановичу.

– Жадный и глупый, - сделал тот вывод, - скорее всего, план они придумали спонтанно.

– Почему?

– Много огрехов. Он, по сути, надеется только на свои связи и твое воспитание. Но, во-первых, связи есть и у нас, так что не стоит нас запугивать. Во-вторых, ты у нас не джентльмен. В-третьих, он бы изучил сначала правила подачи диктофонной записи в суд.