Я (не)твоя собственность

У него везде такой взгляд – холодный, надменный, тяжелый и давящий. С таким подписывают миллионные контракты и разрушают человеческие жизни. Легко. Без Сомнений. Без эмоций.

Глава 8

Одиннадцать лет назад

От того, что отец заставил ехать в больницу к Мише и мириться, было больно и тошно. А еще страшно сталкиваться с тем, кто опоил и едва не изнасиловал, пусть даже случиться это не в машине посреди ночи. Страшно настолько, что хотелось убежать. Желательно к Максу. Вот рядом с ним не страшно ничего.

Однако никуда я не убежала. Ведь разговор – залог отмены домашнего ареста, а Макс пригласил меня завтра на свидание. Мысленно порадовавшись, что дядя Паша останется за дверью палаты, я вскинула голову и вошла в нее. Ни о каком перемирии, конечно, речи не шло. Но пусть только Миша попробует сказать об этом папе. Я тогда… Что именно сделаю «тогда» я оставляла за кадром… Миша стоял у окна и курил. При виде меня быстренько выбросил сигарету и открыл полностью окно.

– Светочка… Как хорошо, что ты пришла.

Вид синяков на его лице напомнил про Макса и от этого я почувствовала себя увереннее.

– Не подходи! – приказала, когда парень сделал пару шагов настречу.

– Све-ет, ну прости меня, - взмолился он, к счастью, остановившись. – Я выпил… А ты такая красивая… Мне крышу снесло. Не хотел напугать. И никогда бы ничего плохого не сделал.

– Подмешать мне что-то в напиток – это «ничего плохого», да?

– В смысле? – он округлил глаза. – Ты о чем вообще?

– Миша, я пью мало и тот вечер исключением не был. А от пары глотков коктейля люди сознание не теряют.

– Господи, Света, - он закрыл глаза ладонью. – Как ты могла допустить, что я на такое способен?

– Нет? – взвилась я.
– Не спосособен?

– Опоить дочку Ильи Фрая и попытаться ее изнасиловать? Я что на смертника похож? – уперевшись в меня взглядом, проговорил парень. – Думай головой, Свет. Наркотик элементарно определится в крови даже сейчас. Я наберу медсестру, пусть тебе анализ возьмет, хочешь?

Я опешила. Никак не ожидала… Не могла подумать… Ведь Миша прав. За такое мой отец уничтожит.

– Давай, я звоню, - он взял телефон с тумбочки.

– Не надо.

– Не-ет, давай. Я и так места себе не нахожу, не знаю, как прощения просить за то, что не сдержался… А оказывается, ты думаешь, что я тебя еще и опоил, - в голосе парня была горечь.

– Не надо, я тебе верю, - как же глупо и стыдно будет затевать всю эту возню!

– Правда? – он нахмурился.

– Но это не меняет…

– Ты права, это не меняет моего поступка. Но я все сделаю, чтоб заслужить твое прощение, Света. Ты очень мне дорога.

– Не рассчитывай ни на что, Миша.

– У тебя что… есть кто-то?

– Это тебя не касается. Между нами ничего не было и не будет. Выздоравливай.

С этими словами я покинула палату. Щеки пылали, но чувствовала я себя чуть спокойнее. Конечно Миша не имел права лезть, но хоть вышло это спонтанно, а не запланировано. Поклявшись себе больше никогда не пить, я направилась с дядей Пашей к машине. Теперь оставалось только дождаться папу и надеяться, что он сдержит свое слово.

Пришло сообщение от Макса.

Maks: «Привет, Семицветик! Как дела? »

Svetlana: «Делаю все, чтоб домашний арест отменился. А твои? »

Maks: «Да после ночной проснулся только. Скучаю по тебе. Какие планы на день?».

Руки так и чесались написать, что тоже скучаю, но я напомнила себе, что нельзя слишком явно показывать парню свою заинтересованность и слишком долго с ним переписываться.

Svetlana: «Буду готовиться к экзамену. Рисовать. Хорошего тебе дня)»

Maks: «И тебе! »

Приехав домой я попыталась заниматься. Смотрела в конспект и видела просто собственные каракули, бессмысленный набор слов. Рисовала еще… Но ни один из десятка портретов Макса, скопившихся за эти пару дней, и частично не передавал ни гордого поворота головы, ни бездонной глубины глаз, ни мужественной линии подбородка… Все было не тем.

Миша зарасывал сообщениями и даже набирал, но я не брала трубку и не отвечала. Хватит с него утреннего разговора. Тетя Люба пыталась меня накормить, но кусок не лез в горло.

В конце-концов я так и уснула, в кресле, с альбомом в руках. С его страницы на меня смотрели глаза Макса.

***

– Во сколько у тебя экзамен? – спросил папа вместо доброго утра, когда я спустилась завтракать.

– В десять, - я села за стол.

Пристально посмотрела в папино лицо. Вроде бы не злой. Скорее сосредоточенный, в мыслях о бизнесе, как и всегда. Тетя Люба поставила передо мной тарелку с овсяной кашей с медом.

– Надеюсь, ты мне вечером «отлично» принесешь? – он с улыбкой щелкнул меня по носу.

– Пап, у меня восемьдесят баллов в модуле, до «отлично» рукой подать, - я погрузила ложку в тарелку с кашей. Поводила, рисуя воронку из меда.

– Пап, я ведь помирилась с Мишей… Значит…

– Я вроде бы слов своих не нарушал и начинать не планирую.

– Тогда я пойду погуляю?

– С кем? – пристально посмотрел мне в глаза.

– С другом, - изо всех сил стараясь не отводить взгляд, ответила я.

– Что за друг?

– Ты его не знаешь, но…

– Уж не Максим ли Боев?

Сердце ушло в пятки. Откуда он знает? Я же удачно вчера все успела…

– Что смотришь, деточка? Думаешь ты самая умная у нас и легко провела дядю Пашу и папку? – он как-то недобро усмехнулся.

В глазах появился незнакомый стальной блеск и на меня словно холодом повеяло.

– Па-ап, - я обхватила себя руками за плечи.

Он глубоко вздохнул.

– Света, забудь о нем, понятно? – сказал, глядя сквозь меня.
– Возьми и забудь! Так будет лучше для тебя прежде всего.

– Что? – я обомлела, - Что ты хочешь сказать?

– Михаил описал того, кто его избил…

Воспоминание, как удар молнии. «Пацана того уже ищут». Как я могла забыть об этом? Ка-ак? Ведь это я привела их к нему.

– Что ты с ним сделал? Отвечай!
– закричала я, вскочив из-за стола.

– Во-первых, не мы. А во-вторых, истерику прекращай! Сядь и послушай…

Слушать я не собиралась. Подхватив сумку, выбежала из столовой, промчалась через залу к выходу.

Двор. Подъездная дорога…