Я не умру

– Неужели я встретилась с великими отпрысками семьи Марциал?!
– раздался радостный возглас.

Мора повернулась на звук голоса. Прямо напротив них стояла Дуа Нокс в окружении десяти родовых воинов-охранников. Одета она была в дорогое парчовое платье до колен, на ногах же красовались кожаные сандалии с множеством шнурков и с драгоценными камушками. Выглядела Дуа жизнерадостной и веселой. Она не сводила восхищенного взгляда с Прокола. От внимания Моры не ускользнуло то, как сильно постарела за последнее время хозяйка дома Ноксов: глубокие морщины залегали под глазами, а кожа казалась дряблой.

Дуа выглядела как человек, который тщетно пытается обрести покой и ради этого готов обманывать даже себя.

– Мора, ты выглядишь как богиня, - с улыбкой на лице сказала она.
– С каждым днем ты всё сильнее напоминаешь свою мать. Она такая же красавица.

– Вы тоже неотразимы, - заметил Прокол.

Дуа притворно закашлялась от смеха в рукав. Солдаты, стоявшие впереди неё, отступили в стороны, пропуская к своей хозяйке членов другого дома. Прокол не спеша подошел к Нокс, низко поклонился и поцеловал её в щеку. Мора лишь кивнула в знак приветствия.

– Прокол, ты прекрасен, - прошептала от восхищения Дуа.
– По красоте ты сравнишься с Безымянным Королем. А мускулы-то!

– Я не обладаю даже толикой той привлекательности, коей обладает наш бог, - сказал Прокол. Его слова прозвучали как издевка.

Мора коснулась плеча брата:

– А что делает на рынке прапраправнучка великого Воруба Нокса? Захотела купить себе новое украшение? Или свежих продуктов?

Дуа растянула губы в широкой улыбке, обнажив белоснежные ровные зубы.

– Честно говоря, я искала на рынке вас, Мора, - сказала она.

От удивления девушка потеряла дар речи.

– Хотите украсть у меня сестру?
– смеясь, сказал Прокол.

– Вообще-то да, - ответила Дуа.
– Я была бы рада, если сегодня Мора посетит мой скромный дом. Я планировала небольшой пир для близких друзей.

Мора взглянула на брата. Несмотря на их крепкую дружбу, она не рассказывала ему о том, как часто общалась с Дуа. Они скрытно переписывались, передавая сообщения через рабов и воинов-охранников. Мора была не глупа. Она прекрасно понимала, что отец и дед не разрешат ей выйти замуж не за члена семьи Марциалов, поэтому искала будущего жениха скрытно, утаивая даже от брата свою связь с Ноксами. Её будущее омрачало лишь то, что возможному мужу не исполнилось и шести лет...

– Моя сестра сегодня занята, - отрезал Прокол.

– Братик, ты ошибаешься, - сказала Мора.
– Я как раз свободна.

Прокол бросил взгляд на неё и нахмурился:

– Давай-ка отойдем от многомудрой и щедрой Дуа, - с этими словами он посмотрел на хозяйку дома Нокс, - и обсудим всё хорошенько.

Мора и Прокол вышли из кольца воинов Дуа и направились к ближайшему тенту. Их охранники прогнали сидевшего за прилавком купца.

– Что ты творишь, сестра?!
– взорвался Прокол.
– Ты в своем уме? Или ты забыла, что отец враждует с Ноксами? Позволь тебе напомнить, что наш папа отрубил голову мужу Дуа! И поверь: эта женщина не забыла об этом.

– Никто ничего не узнает, если ты не скажешь, - спокойно сказала Мора.
– Я пойду сразу с Дуа в её дом и весело проведу время. Ты скажешь отцу, что я молилась в храме Сира и принесла в жертву дагена.

– Услышь себя, глупая! Во-первых, я не умею лгать, и ты это знаешь. Во-вторых, папа ни за что не поверит мне. Неужели ты хочешь попасть в плен к Ноксам? Они наши враги!

– Я долго переписывалась с Дуа, - призналась Мора.
– Она таит зло лишь на нашего отца и деда. Меня она не тронет. Мы с ней стали лучшими подругами! Тебе-то хорошо решать за меня: ты женат. А я никогда не выйду замуж! И всё потому, что в нашей семейке из каганама в каганам братья трахаются с сестрами!

Прокол скривился, словно укусил кислый плод, и заиграл желваками. По его взгляду было видно, как он старался сдерживать гнев.

– За кого вот мне выходить?
– не унималась Мора.
– За Корвина или Кирвина, коих дагулы лишили мозгов? Ты хочешь, чтобы твоя сестра вытирала слюни за дебилами и всю жизнь мучилась? Или будет ждать, когда вырастет маленький Тит? Да я стану старухой, когда ему исполнится пятнадцать лет, и не смогу рожать! А я хочу детей. Мне стать твоей любовницей только из-за прихоти нашего деда?

– Я не понимаю!
– вскрикнул Прокол.
– Тебе все равно придется ждать, пока не вырастет сын Дуа! Если не ошибаюсь, Зайн Нокс того же возраста, что и Тит.

– Но Зайн мне не родственник!

– Дед все равно не разрешит тебе нарушить традиции нашей семьи. Ты сама себе противоречишь.

– Пожалуйста, Прокол! Разреши сходить на пир!

– Помолчи хоть пару секунд! Дай подумать!

Чтобы унять дрожь в теле, Мора посмотрела в сторону гигантской колонны, величественно возвышавшейся над всей Юментой. Внутри этой колонны находилась широкая спиральная лестница, выводившая в Венерандум. Вход её всегда охраняли палангаи, пропуская на поверхность лишь министров, солдат, богатых купцов и священнослужителей. Простым людям вход в Верхний Город был закрыт. Даже Великие Дома могли попасть к Безымянному Королю только по приглашению старейшин.

Мора подняла голову. Верхняя твердь утопала во тьме. Священнослужители почему-то никогда не пытались осветить её. Возможно, это делалось для того, чтобы людям казалось, что над их головами было ночное небо, а не ментумы земли...

– И всё же это опасно, - сказал Прокол.

– Дом Ноксов все равно слаб, братик. Их воинов в несколько раз меньше чем наших. И Дуа прекрасно знает об этом. Она не станет рисковать жизнью единственного наследника ради мести. В конце концов, у неё есть общие склады с нами.

– Дед будет в ярости, если узнает.

– А ты ему просто не говори об этом. Солги ради сестры.

Прокол взъерошил волосы, обернулся в сторону эскорта Дуа и сказал:

– Что не сделаешь ради сестры. Иди на этот треклятый пир!

Мора кинулась на плечи брату, принялась целовать в щеки.

– Спасибо, спасибо, спасибо, - тараторила от радости она.

Вернувшись к Дуа, брат и сестра обменялись заговорщицкими взглядами, а затем Мора воскликнула:

– Я пойду на пир!

Чтобы не привлекать лишнего внимания, Прокол со своими воинами направился в одну сторону, а эскорт Дуа - в другую. Брат пообещал, что пробудет на рынке несколько часов и затем отправит в храм Сира охранника с дагеном, дабы в священных протоколах была пометка о жертвоприношении от Марциалов.

Мора не могла надышаться воздухом свободы. Наконец-то! Никто её не опекает, не пытается защитить или упрекнуть в неподобающем поведении. Сердце сладко щемило от нахлынувших чувств. Она впитывала в себя окружающие запахи сладостей, горького дыма жаровен, она старалась запомнить каждый звук рынка.