Я не ваша, босс

– Я так рада, что мы с тобой теперь вместе работаем.

– Я тоже. Спасибо тебе, Саша, огромное.

– Ой, мне-то за что? Если б ты дурой какой-то была, никто б тебя не взял. Это вообще тебе спасибо. Настю вон выручила. Ейчаров знаешь как дрючат за незакрытые перед новым годом вакансии? Ой, - она махнула рукой, - ты как себя чувствуешь-то? Ну, после аварии?

– Да какая там авария, Саш? Так, соприкоснулись слегка. Пара синяков, заживет. Я испугалась больше, чем пострадала.

– И все равно зря полицию не вызвали. Такие вещи нельзя спускать…

– Саша, тот мужик, судя по тачке, бизнесмен какой-то, богатый. Молол чушь про то, что это все его жена подстроила, представляешь? Они разводятся, она против, вот и заплатила мне, чтоб под колеса ему бросилась. Мол, потом шантажировать будет - он забирает свое заявление, а я свое. Ну его. Еще б меня виноватой сделал.

– Да ты что? Во страсти. Давай за твою новую работу!

После бокала вина суши стали заходить еще охотнее. По жизни малопьющей мне даже такое небольшое количество вина играло свою роль.

– Знаешь, Лер. У меня задержки пятый день. А обычно день в день приходят, - в какой-то момент выпалила Саша.
– А у нас с Ромой в этом месяце без защиты было… Так страшно. Тридцать два уже все-таки.

Я чуть палочки не уронила.

– Может тебе бы тогда не пить?

Она ошарашенно посмотрела на свой бокал. Похоже, мысль об этом не приходила девушке в голову.

– Давай тебе водички закажем, хорошо?
– я махнула официанту.

– У нас с Ромой ипотека, Лер. И Яне только четыре…

– Давай так: ты завтра утром сделаешь тест чтоб не гадать и в зависимости от результата будешь думать что да как.

– Ой, ты прости меня, что рассказываю тебе, Лерка!

– В смысле?

– …Просто некому особо больше. Два года с тобой знакомы всего, а ты мне как сестра стала. Прости!

И поймав мой вопросительный взгляд добавила:

– Ну… У вас же не получилось за столько лет. А теперь вообще…

– И ты подумала, что мне будет обидно?
– засмеялась я.
– Саш, во-первых, не не получилось, мы не пробовали. Сначала я думала, что Паша хоть минимально чего-то добьется, и что сама добьюсь. Что будет возможность от родителей переехать. Да и попутешествовать хотелось, мир посмотреть. Потом, как стало понятно, что не видать нам условного первого миллиона, а время идет, случился коронавирус. А там уже скандалы постоянные начались. Ему стало интереснее мышцу качать и тачку побыстрее купить, чем о планировании семьи думать.

– Может… может, появился кто-то?

– У Паши? Не-е-т. Спать с кем-то на стороне он бы не решился. Слишком страшно. Ну как я узнаю и папа мой? Пашка ж трус последний. Все время боялся виноватым в чем-то оказаться. А тут такое, - я усмехнулась.
– Даже хорошо, что у нас нет детей. Если б были, это бы связало навсегда так или иначе. Но даже если б я считала по-другому, то все равно бы обрадовалась за тебя. Как ты могла подумать, что нет?

Она сконфуженно пожала плечами.

– Что до тебя - с каких это пор тридцать два года это много для беременности? Не в совке таки живем. Насчет остального - повторюсь, сначала нужно узнать, да или нет, а потом уже решать.

Глава 3

– Вот смотри, - глотнув кофе, начала Лена, - есть человек, он хочет себе персиковое дерево. Покупает его. Но оказывается, что он перепутал и купил яблоню. И он думает: “Ай, ладно, яблоня тоже дерево. Яблоко тоже тоже фрукт. Пусть будет. Зато не голодаю. А потом вдруг, если я очень постараюсь, то на яблоне вырастут персики”. И сажает в своем саду яблоню. Поливает ее, ухаживает, удобряет. Ест яблоки. Давится, но ест. И все ждет, что начнут расти персики, не понимая, что это просто невозможно. Время идет, понимание приходит. Появляется раздражение, злость. Человек перестает ухаживать за яблоней, а яблоня, в свою очередь больше не плодоносит. И в лучшем случае в итоге человек продает яблоню, в худшем либо продолжает снова и снова пытаться получить от нее персики, либо давится яблоками… Понимаешь, о чем я?

Я понимала. А еще понимала, что если бы избавилась от глупых нарративов прошлого, что психотерапевт это стыдно и “для психов”, то жизнь моя сложилась бы намного лучше.

– А вдруг свой “персик” не найти?
– выдавила я.

– Каждый человек сам выбирает, что для него лучше. Очень многие живут с неподходящим для себя человеком из страха не найти подходящего либо остаться в одиночестве. В твоем случае был второй вариант. Но ты сумела пойти этому страху вопреки и разорвать отношения.

– Трудно было поступить иначе, когда он мне в лицо сказал, что больше меня не любит, - я скривилась, вспоминая этот момент.

Очередной скандал из-за ерунды, я в соплях, он, как и всегда в последнее время просто молча наблюдает, словно получая какое-то садистское удовольствие от того, что довел меня. А потом все же говорит, разлюбил, мол.

– Но, если я перестану его “пилить” за то, что спускает деньги на тюнинг машины, пропадает в зале вечерами в будни и с друзьями в гараже в выходные, не уделяет мне время, не хочет снимать квартиру, ибо жалко на это денег, то, может полюбит снова.

Чувствуя, что снова начала заводиться, я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

– Ты должна понимать, что какая-то другая женщина на твоем месте так бы и поступила. Но это деструктивный, разрушительный для психики сценарий.

– А еще другая ушла бы уже тогда, когда поняла, что яблонька персиков не нарожает, а яблочки кушать не хочется, - пробормотала я.

– Ты, та, которой ты была в то время, не могла поступить иначе, Лера. Это просто невозможно. Павел был твоим первым мужчиной, чуть ли не единственным близким человеком, кроме родителей, ведь друзей у тебя не было, а также неким буфером, между тобой и авторитарным отцом, за которым ты могла наконец-то не бояться действовать самостоятельно. Последнее, к слову, и было одним из факторов, из-за которых Павел позволил себе не занимать в вашем союзе мужскую роль. Разрешив себе после вступления в брак сепарацию от родителей, ты слишком настойчиво демонстрировала свою независимость и самодостаточность. В том числе и от него.

Моя мама учительница литературы. И, конечно же, я выросла на хороших классических романах. И в тех из них, которые о любви, героини как раз и были такими - слабыми и беззащитными, чем меня безумно раздражали. Но получалось, что не будучи хоть сколько-то такой же в жизни, все, что получишь - это возможность все делать самой в браке.

– Сегодня наше время вышло, - объявила Лена еще через несколько минут беседы, - Увидимся уже после праздников.

После сессии мне стало ещё немного легче. Понимание и принятие собственных ошибок, работа с фобиями придавали уверенность в способности изменить свою жизнь к лучшему.

Сегодня тридцатое декабря. В прошлом году мы с Павлом в этот день елку ставили. Раньше не успели из-за работы, а, поскольку эта приятная обязанность была нашей много лет, родители сами не стали. Была ли я тогда счастлива? Теперь и не вспомнить. Наверное, да, от самого факта подготовки к любимому детскому празднику, который сам по себе временно стирает все проблемы и дает надежду, что вот в новом-то году все точно изменится к лучшему. Яблонька начнет плодоносить персиками, ага.

Тридцать первого бы пошли за багетом для бутербродов с красной икрой - обязательно свежим и хрустящим. Один бы съели еще до середины дня и пришлось бы идти за вторым. Сидели бы на кухне с моей мамой, которая готовила бы блюда на новогодний стол, то и дело “кусочничая” вкусностями. А первого января поехали бы на елку на Софиевскую площадь. Фотографироваться и пить кофе. Именно Новый год мы всегда отмечали дома с моими родителями, а на Рождество ездили к его. Для меня эти поездки были мало приятной обязанностью потому, что ни одно семейное застолье в их небольшой убитой квартирке не обходилось без пары бутылок водки на столе и скандала между членами мужниной семьи, вспыхнувшего из-за какого-то пустяка. Они и “на трезвую” редко общались между собой не на повышенных тонах. Как именно я умудрялась в моменты дебошей сохранять стоическое спокойствие, быть вежливой и молча терпеть было для меня такой же загадкой, как и то, что бывшему не было ни капельки стыдно передо мной за такие моменты. Ни разу. Вообще. Хоть сам он, к слову, как-то умудрился не перенять отцовское пристрастие к алкоголю и полнейшую неспособность работать. Да и вообще мало походил на сына своей семьи. По крайней мере, в начале наших отношений он выглядел таким себе добрым и трудолюбивым парнем из проблемной семьи, из кожи вон лезущем, дабы “всего добиться сам”. Ну и безумно в меня влюбленным, разумеется. Подкупающий образ, ага?