Я один вижу подсказки 3

И того, и другого хотелось бы избежать.

…

Я медленно зашёл внутрь. Сам пещера была невероятной.

Размером – в два, а то и в два с половиной раза больше остальных. Даже пещера с големом внутри не была такой огромной.

И это играло мне на руку.

Здесь было четыре источника света: два с одной стороны, два с другой. Благодаря этому я как бы сливался с камнем – помогали и темнота, и плохое гоблинское зрение.

Успех? Как бы не так.

Посреди пещеры возвышалась каменная стена.

Не очень высокая – два с половиной, может три метра. Она была сложена словно из цельных блоков и цемента. Не знаю, кто именно построил эти стены, но точно не гоблины.

К тому же посередине стены были ворота – деревянные и запертые.

А гоблины?

Теперь мне стало понятно, что значит бдят «по-гоблински». Они вообще ничего не делали, только бесились между собой, отбирая друг у друга какие-то кости.

И много кричали. Очень много. То ли ругались, то ли это было их обычное общение – разобрать было сложно.

Я изучал обстановку минут пять.

Перебрался в углубление – не могу назвать это полноценной ямой. Издалека меня можно было принять за камень, настолько хорошо замаскировался.

Вблизи, конечно, зрелище странное: лежит полуголый человек, обмазанный грязью. Но это так... небольшое неудобство.

А затем пополз, как крокодил, выходящий из реки погреться на берегу. Только все знают – даже если он спит, к нему не стоит подходить. И тем более не нужно тыкать палкой.

Шорох. Шорох.

Совсем бесшумно красться у меня не получалось. Благо это и не требовалось – гоблины были заняты чем угодно, только не наблюдением за обстановкой.

Даже больше... Я предположил, что если встану и спокойно пойду, всё равно никто не заметит. Проверять эту теорию, впрочем, не стал.

Ползком добрался до стены, ближе к правому боку – туда уж точно будут смотреть в последнюю очередь. Достал из инвентаря лестницу и установил.

Первый пункт плана шёл хорошо.

Хорошо, кроме одного – вечной мысли, что в любой момент что-то может пойти не так. Не знаю почему, но эта мысль по жизни меня не отпускает, а сейчас особенно сильна.

…

Поднявшись по лестнице, я оказался на стене. В принципе, можно было уже одеваться, надевать доспех, брать копья и устроить мясорубку.

Только я ещё не видел, что происходит за стеной.

Зато хорошо видел, что творится на ней. Два гоблина с пращами дрались за кость – редкостные идиоты.

Затем глянул внутрь «лагеря».

Там трое гоблинов сидело у костра. Среди них нюхач – с неестественно большим носом. Есть такие птицы, туканы называются, вот у него точно такой же непомерно большой нос.

И второй – большой гоблин. Я бы даже назвал его хобгоблином, настолько поражала его внешность.

Рост – около полутора метров. Может, для людей это и невысоко, но для гоблина – аномально. Руки и ноги жилистые, мускулистые, явно крупнее, чем у собратьев.

В руках он держал деревянное копьё, а доспехом служили металлические пластины спереди и сзади.

Даже кожа у него была скорее серая, чем зелёная. Он единственный сидел спокойно и о чём-то думал. Видимо, не только силой выделялся, но и умом.

Последний, пятый гоблин, угрозы не представлял – типичный мальчик на побегушках.

Тут сразу было видно, кто босс, кто правая рука, а кто просто тупые гоблины.

И вывод о противниках я мог сделать только один: нельзя атаковать напрямую, нужно убивать скрытно!

Только каков план?

Думать приходилось быстро. Ничего лучшего я не придумал, кроме как заманить нюхача. Всё же его острый нюх – не только сильная сторона, но и слабость.

Нет. Запах человечины сейчас скрыт грязью. Большинство пор на моей коже закрыты. От меня пахнет камнем, пылью, но никак не человеческой плотью. Раскрывать себя было бы самоубийством.

Однако у меня кое-что интересное было в инвентаре – гоблинское мясо. Достал одно, отрезал кусок – небольшой квадратный, как для шашлыка. Он легко помещался в ладонь.

Тух.

Я скинул его со стены с внутренней стороны. Это не привлекло ничьего внимания – звук был достаточно глухой, не то что от падения камня.

И... ничего не происходило.

Я думал, гоблин сразу повернётся, начнёт принюхиваться. Но нет. Он также сидел... сидел...

Пока вдруг его ноздри не расширились, и он резко развернулся. Его жёлтые глаза округлились – он почуял «мясо».

Хобгоблин заметил его реакцию и спросил:

– Авау? (Почувствовал чужака?)

Я каким-то образом понял вопрос. Даже удивился – возможно, это просто игра разума. Очень странно.

– Уууу... ава! (Нет, ничего такого!) – ответил нюхач, пытаясь скрыть своё возбуждение.

Он знал, как пахнут люди – они пахнут сладко, как карамель. Гоблины пахнут как шоколад, а это был другой запах, как ваниль. И он точно знал, что это еда.

Нюхач знал ценность еды и понимал, что лучше ни с кем не делиться. Его логика была простой, жадной. Вопрос «откуда там взялся кусок мяса?» его не волновал.

В принципе, как и собаки – когда та залезает на стол и начинает есть хозяйскую еду, она не думает, откуда взялась пища. Единственная мысль: «Если есть еда – я буду её есть».

Нюхач подошёл к углу стены, где действительно лежал кусочек мяса. Весь в пыли и грязи – любой другой не стал бы есть, не помыв его сначала.

Да и не каждая вода смогла бы смыть весь песок с мяса, а значит, оставалась большая вероятность, что тот будет хрустеть на зубах.

– Еда?

Однако гоблину было всё равно. Он сделал резкий выпад рукой, раздвинул ладонь, вцепился в кусок и закинул его в рот вместе с грязью.

– Вкусно!

А затем довольно заулыбался – всё же сегодня был хороший день.

Но день мог стать ещё лучше – ведь наверху, на стене, он почувствовал ещё один запах ванили. Разве можно тут устоять?

– Ещё! Ещё! Ещё!

Он побежал к лестнице у ворот, взобрался по ней и, отталкивая двух других гоблинов, словно участвуя в гонке на выживание, помчался прямо ко мне в лапы.

Стена имела ширину около метра. По ней ходили гоблины, оттуда они могли обороняться. По сути, весь их форпост этой каменной стеной и был.