Я, они и тьма

Я напрягла память, но – ничего. Тишина и темнота, какая-то даже неестественная. Жуткая. Может, прикрылась лавочка, и я больше не имею доступа к памяти Йолы?

Но нет. Стоило об этом подумать, как в голове возникли образы незнакомых мне людей, мест. Пронеслись чувства, эмоции, всплыли воспоминания. Значит, все в порядке.

Но что же это значит? И что говорит в моей голове?

Я осторожно подошла к столу, посмотрела в зеркало над креслом моего «хозяина». Дернулась от него, едва не заорав.

Еще бы.

Вокруг моего лица вилась темная дымка, которая спешно впитывалась под кожу. Ну и жуть же! Я коснулась щек, но ничего не ощутила – лицо как лицо. Набравшись смелости, снова взглянула в зеркало, и оно послушно отразило лицо Йолы – миленькое, испуганное. Никаких спецэффектов.

Да что, черт возьми, происходит?!

Во дворе послышался шум, и я выглянула в окно.

С десяток мужчин в строгой форме ловко и быстро высыпали из чего-то, напоминающего здоровенный раритетный автомобиль, профессионально рассредоточились вокруг дома. Один из них – высокий, черноволосый, с серьезным лицом – подцепил под руку хозяина и что-то строго спрашивал.

Тот, трясясь, отвечал.

По мою душу пришли. Не знаю, чем это мне грозит, но, судя по испугу обитателей дома, ничем хорошим.

Высокий мужчина, наконец, отпустил хозяина и безошибочно поднял взгляд прямо на меня. Я юркнула за занавеску – видимо, на рефлексах, затаилась. Обвела взглядом кабинет хозяина: не спрятаться. Нет, ну надо же было так встрять!

Придется ждать. Я все равно не знаю, что все это значит.

Спустя бесконечно долгую минуту щелкнул замок.

Глава 4

Магическая птица ткнула латунным клювом в окно. В ее железной груди лежала записочка с всего одним словом: «Темная!»

И пара линий адреса.

– Чего?! – изумленно пробормотал Сав, пробежавшись взглядом по кривым буквам. – Глупости! Не может быть!

Железная птица-почтовик клюнула палец до крови, а потом забила медными крыльями по стеклу.

– Опять поломалась, – меланхолично сказал Сав, залечивая ранку дыханием и дернув птицу магической петлей за шею. Посыпался ни на что не годный уже металл, зазвенели гайки и шурупчики.

– Поди взбесилась какая-нибудь идиотка! Мало ли дур на свете, – буркнул Сав, уже спускаясь по ступеням Главного Управления Соблюдения законов. Попросту, ГУСа.

Ему хотелось выпить кофе и умыться – ночью поспать не довелось. Два дня назад рванул магазинчик тканей на центральной площади. Погибли люди. Эксперты сказали, что тут без умыслов не обошлось. Зачем, кто и почему это сделал – этот вопрос спешно решался на всех уровнях империи. Саву тоже приходилось работать с населением, принимать отчеты свидетелей, разбираться.

Ему бы поспать пару часов и ехать в Высокий шпиль, замок-кабинет императора, а не спешно грохотать по ступеням тяжелыми ботинками. Темная… Ага, как бы не так. Но все же на такие заявления нужно выезжать лично. И проверять такое тоже надо лично.

У входа уже ждал мобиль с бойцами.

А хорошо среагировали. Быстро. Надо будет премии выписать ребятам. И тем, кто их взбаламутил, за ложный вызов выписать пару крупных штрафов. Нет, ну как это понимать? «Темная!» Да их уже сто лет не было!

Сав зевнул, садясь в машину. Заурчало железное сердце мобиля, напитанное магией. Пара минут – и на месте.

Ворота дома, из которого поступила информация, были распахнуты настежь. Вокруг них сгрудились, видимо, все обитатели дома. Кто в чем – в ночных рубашках, в наброшенных на плечи одеялах, кто-то вообще босиком. Напуганные, дрожащие. И хозяин. Сав знал его – человек как человек, в королевском архиве состоит. Ходил всегда важный, толстый. Теперь он словно бы сдулся, весь белее извести, стоит, трясется. В пижаме, на одной ноге тапочек, на другой – модный кожаный ботинок.

– Что?! – спросил Сав, теряя на ходу уверенность в том, что дело плевое.

Хозяин дома, размазывая по лицу сопли и слезы, пытался что-то выговорить. Саву пришлось хорошенько его встряхнуть, схватить за мягкий дряблый локоть. Его прикосновение могло подчинить часть сознания на несколько секунд, и Сав этим воспользовался.

– Темная, – зашептал хозяин дома, мгновенно придя в себя, – везде темнота, вокруг нее. И гла… Глаза – все черные.

– Кто она?

– Ра..быня.

– Цепочка есть?

– Пов.. Порва..лась.

Сав выругался, отпуская локоть писаря, и тут же ощутил на себе чужой взгляд со стороны дома. В окне второго этажа маячила тонкая женская фигурка. С растрепанными волосами, испуганная, она сразу же спряталась.

– Ничего не говорила? Не желала тебе ничего? – рыкнул Сав, понимая, что дело дрянь.

– Спрашивала, разо..рвать. Хотела меня разорвать, – всхлипнул хозяин дома.

Сав ругнулся снова. А потом быстро направился к крыльцу, не давая себе времени подумать.

Человеком Сав был очень одаренным, притом разными магическими талантами. Правда, в этом была одна загвоздка – ни один его многочисленных даров не был развит так, как положено, все они работали на жалкую четверть от теоретических возможностей. Но зато – такое разнообразие! Убеждение? Есть. Подчинение? Есть. Уничтожение, магические петли, бытовые мелочи, самоисцеление… Всего и не перечислить.

Одна из причин, по которой Сав возглавлял ведомство ГУСа и делал это много лет весьма успешно – универсальность. В тонком деле нарушения закона и выявления нарушителей нужно быть и швецом, и жнецом.

Сав поднялся на второй этаж, подошел к запертой двери. Тишина.

– Эй, – позвал он мягко, – эй…

Ему никто не ответил.

Сав мягко дернул задвижку, ступил в хозяйский кабинет, доверительно поднял руки вверх, показывая пустые ладони. Кожу покалывало от волнения. Еще бы! Если это действительно темная, то он, можно сказать, зашел в комнату с подожженной пороховой бочкой. Рвануть – рванет обязательно. А уж выживет или нет – тут вопрос посложнее.

Она стояла у письменного стола, опершись на него маленькой рукой. Напряженно, внимательно на него смотрела – так не смотрят пугливые девушки, так не смотрят рабыни, о нет. Так смотрят волчицы на охотника, который медленно направляется к капкану. Смотрят спокойно, оскалившись, выжидая. Умные, хитрые, сильные волчицы, которым есть, что терять. Подойдешь так близко, чтобы можно было дотянуться до горла, и она рванется вперед, выламывая себе лапы.