Я Орк. Юность

– Гар верт! Терк верг! – раздался приказной тон слева от меня.

Повернув голову на голос, я увидел стоявших напротив трех людей с двумя псами.

– Мать вашу! Русские не сдаются! – выдал я всем известную истину и, развернувшись, приготовился к бою.

Охрана каравана

– Сергер, возьми двух новобранцев. Пойдешь молодого проучишь. Сколько ему можно говорить, что нельзя по одному отлучаться. Вот пойдете и наглядно объясните, почему нельзя, легкие побои приветствуются, – приказал мне десятник.

Нашего засранца мы нашли сразу, но он особо и не утруждал себя маскировкой, прямо у кустов сел. Не успели мы к нему подкрасться, как события начали набирать обороты. На него прямо из кустов выскочил орчонок, на секунду они замерли, глядя друг на друга. А затем орчонок одним неумелым движением сбил его с ног и, подобрав копье, приставил к горлу. Судя по поведению малыша, он сам испугался и не знал, что делать.

– Положи оружие и отойди от него! – крикнул я ему.

В ответ услышал непонятную тарабарщину, одновременно со словами он повернулся и, слегка согнув колени, выставил перед собой копье. Но почему-то тупым концом на нас.

– Вот вам наглядный пример, почему нельзя по одному удаляться от отряда или лагеря. Ему еще повезло, а напади на него дикий зверь? Тут же только в дерме измазался и отделался легким испугом, – нравоучительным тонам наставлял я молодежь. – Бойцы, слушай боевую задачу! Отбить пленного и взять языка. Язык не должен пострадать. Выполнять! – произнес я, не повышая голоса.

Отойдя в сторону и отведя псов, стал наблюдать. Я узнал этого орка, да и трудно такого не запомнить. Он отличался всем от своих собратьев, и не только внешностью, но и поведением. Никогда не нападал первым и часто пытался избежать конфликта.

Малыш и сейчас повел себя не как орк своего возраста, не бросился на врага что стоял перед ним. Он сделал несколько шагов назад в кусты и, немного углубившись, встал между двух из них. Кусты своими ветками образовывали арку над звериной тропой, по которой он и вышел. Заняв таким способом выгодную позицию для себя и неудобную для новобранцев, оставил между собой и ими связанного пленника в виде дополнительного препятствия.

Молодые повели себя как бараны. Они разделились: – один стал обходить, а другой склонился и хотел оттащить пленника. Самой его большой ошибкой было то, что он перестал контролировать орченка, а сосредоточился полностью на пленнике. За что и поплатился. Малой воспользовался моментом и сделал резкий прыжок из кустов. Одновременно, в прыжке, тупым концом копья ударил точно в лоб горе-бойца. Тот закачался и сначала сел на пятую точку, а затем завалился на спину. Я еле сдержался. Это же надо – он подшлемник не надел. За это и поплатился. Жарко ему, видите ли. – Ничего, я ему покажу, что такое жарко.

Второй бросился на орка, пока он раскрылся, и сбил его с ног. Вместо того чтобы зафиксировать его руки и связать, начал его бить по лицу и при этом кричать, что он его за друга сейчас убьет. Я бросился разнимать, пока он в действительности не пришиб мальца.

Пока я преодолевал несчастные три десятка метров и спешил спасти орчонка, пришлось спасать новобранца. Орчонок сначала зарычал как дикий зверь, а затем схватил одну из рук и начал ее перегрызать. Я успел вовремя – ударом ноги вырубил орка и, достав ремень, перетянул руку новобранца выше порванной вены. Потом наложил повязку на саму руку.

– Он мне руку отгрыз! Он мне руку отгрыз! – раз за разом повторял вчерашний подмастерье.

– Не ной, это тебе не кирпичи из глины лепить! – рявкнул я. – Руку он тебе не отгрыз, так, пожевал немного. Кровь я остановил, но целителю надо будет показать.

– Он друга моего убил, мы вместе… – начал он, заикаясь, лепетать.

– Живой он. Но я вам не завидую. Вы опозорили наш легион, три легионера не смогли справиться с одним орчонком.

– Так мы еще не легионеры, мы не прошли курс подготовки, – робко начал он оправдываться.

– Форму надел, значит, легионер. А вашей подготовкой я лично займусь. «Да и куда я денусь, полусотник с меня еще за них стружку снимет», – подумал я.

Пока я перевязывал и успокаивал бойца, поднялся тот, что получил по лбу, освободив связанного, что лежал и старательно мычал, пытаясь привлечь к себе внимание. Он вскочил, натянул штаны и стал пинать пацана, что так и лежал без сознания. Пришлось немного учить уму— разуму. Во время учения помял ему морду лица и немного ребра.

– Ты и ты – привести пацана в чувство. А ты помоги сделать носилки.

– Не стоит беспокоиться, я и сам дойду, – произнес тот, что баюкал руку. Я так и не узнал, как их зовут.

– Слышь, ты, Жеваный, ты не то что сам пойдешь, ты у меня побежишь.

– Меня мамка нарекла…

– Мне насрать, я теперь вам и мама, и папа. Ты Жеваный, ты Клюнутый, а ты у меня будешь, – и, ехидно, посмотрев на третьего, сказал: – Вонючка. Но если тебя не устраивает новое имя, могу предложить на выбор…

– Меня устраивает, – перебил новобранец и, схватив орчонка под руки, потащил его к воде.

– Мать вашу! Вы что, решили мне его утопить? – рявкнул я что есть силы, увидев, как горе-бойцы стали затаскивать пацана в воду.

– Никак нет! Мы его окунем, он и очнется!

– Вы дебилы! Представьте, что будет, когда он придет в себя от того, что два осла его топят? Положите на берег и водой отливайте. Да смотрите мне, не дай бог с ним что случится, я вас лично на ближайшем дереве повешу. Если думаете, что я шучу, то ошибаетесь.

Угроза возымела действие, новобранцы аккуратно вернули мальца на берег и стали поливать водой из фляжек на лицо. Когда пацан пришел в себя, я его немного осмотрел, вроде кости целые, а синяки заживут. Они друг друга и не так отделывают, орки, что с них взять. Они, как говорится, рождены для боя и службы ратной. На всякий случай я дал ему немного сахара, они сладости любят, да и таким способом немного его успокою. А гоблинам, что сейчас испуганно жались к его спине, дал хлеба. Пусть жуют и тоже успокаиваются.

В носилки я запряг новобранцев и бегом заставил догонять караван. Не успели мы выйти на дорогу, как прискакал сам десятник в сопровождения полусотника и трех ветеранов.

– Откуда орчонок и почему он в крови? – грозно произнес полусотник, привстав на стременах.

– В ходе патрулирования был обнаружен в кустах…

– А теперь правду, – перебил он меня. Пришлось рассказывать все, как было. Молодых этот старый черт на раз расколет.

– Итак, подводим итоги – три трупа. Значит, так, трупы, ваша задача: каждый должен будет вырыть по три могилки, это после отбоя. А ты проконтролируешь и погоняешь их в хвост и в гриву, да так чтобы они у тебя… – и с силой сжал кулак.

– Будет исполнено, разрешите выполнять! – ответил я, отдавая честь.

– Да, и проследи, чтобы они отдавали весь свой хлеб орчонку. Так сказать, в качестве выкупа за свое обмундирование. И не забудь выдать по десять палок каждому, за избиение. Вы понимаете, что вам вместе с ними в одном строю сражаться? Вам повезло, что он беспризорный, в противном случае за своего с вас бы клан спросил. Хотя случись с ним что – я вас не стал бы прикрывать, а имперские дознаватели были бы пострашней орков. Хотя, если нет мозгов, – считай, калека. – Полусотник махнул на них рукой и повернулся к десятнику. – Выяснить, из какой он телеги, и кто проморгал. Хотя стой, не ищи. Всем по десять палок, включая возничего.