Я отпускаю тебя

Мэгс ждала в гостиной перед телевизором. В пижамных брюках и старой фуфайке она сидела на диване, подобрав под себя ноги, как ребенок. Диктор новостей коротко повторял информацию о роковом наезде для тех бристольцев, которые умудрились пропустить ажиотаж недельной давности. Взглянув на Рэя, Мэгс покачала головой:

– Не могу перестать смотреть. Бедный ребенок…

Рэй присел рядом и взял пульт, чтобы убрать звук. Показывали старый репортаж с места происшествия, и Рэй увидел собственный затылок – они с Кейт шли к полицейской машине.

– Я знаю, – сказал он, обнимая жену за плечи, – но мы их найдем.

На экране появилось лицо Рэя крупным планом, когда он объяснял журналисту, что произошло. Интервьюер в кадр не попал.

– Считаешь, найдете? У вас есть какие-то ниточки?

– Нет, – вздохнул Рэй. – Никто не видел, как это произошло, а если и видели, молчат. Будем надеяться на криминалистов и оперативные данные.

– Может, водитель не понял, что натворил? – Мэгс выпрямилась и повернулась к мужу, нетерпеливо убрав прядь за ухо. Всю жизнь, сколько Рэй ее знал, она носила длинные прямые распущенные волосы, без челки – темные, как у Рэя, но, в отличие него, без седины. После рождения Люси Рэй попытался отпустить бородку, но через три дня побрился, когда стало ясно – лезет больше соли, чем перца. Теперь он ходил чисто выбритым и старался не обращать внимания на седые виски, которые, по словам Мэгс, придавали ему благородный вид.

– Это невозможно, – коротко ответил Рэй. – Мальчишку подбросило прямо на капот.

Мэгс не дрогнула. Волнение, которое Рэй застал по возвращении, сменилось сосредоточенностью, которую он отлично помнил по давней совместной работе.

– Кроме того, – продолжал он, – машина остановилась, сдала задним ходом и развернулась. Допустим, водитель не знал, что Джейкоб погиб, но он абсолютно точно видел, что сбил ребенка.

– У тебя больницами кто-нибудь занимается? – спросила Мэгс. – Возможно, при столкновении водитель тоже получил какие-то ушибы, и…

Рэй улыбнулся.

– Проверим, – пообещал он и встал: – Слушай, не пойми превратно, но я с утра на ногах и больше всего мечтаю выпить пива, поглядеть полчаса телевизор и завалиться спать.

– Разумеется, – сухо сказала Мэгс, – привычка – вторая натура.

– Задержим мы этого водителя! – Рэй поцеловал жену в лоб. – Рано или поздно они всегда попадаются… – Он спохватился, что дал Мэгс обещание, которое не смог дать матери погибшего мальчика, потому что ничего не мог гарантировать. При ней он ограничился фразой «приложим все усилия». Оставалось надеяться, что усилий полиции окажется достаточно.

Он пошел в кухню за пивом. Мэгс расстроена из-за погибшего ребенка – пожалуй, зря он посвятил ее в детали происшествия. Ему и свои эмоции непросто держать в узде, а теперь и Мэгс места себе не находит. Надо взять себя в руки и не носить, так сказать, работу домой.

Рэй вернулся с пивом в гостиную и присел рядом с женой перед телевизором, переключив с новостей на одно из реалити-шоу, которые Мэгс любила.

Войдя в кабинет с горой папок, взятых из отдела корреспонденции, Рэй свалил ношу на свой и без того заваленный стол, отчего все посыпалось на пол.

– Блин, – сказал он, равнодушно глядя на беспорядок. Уборщица опустошила корзину для бумаг и сделала вялую попытку протереть стол, оставив, однако, пыльную кайму вокруг лотка для входящих документов. По обе стороны клавиатуры красовались чашки с остывшим кофе, а стикеры внизу на мониторе содержали телефонные сообщения разной степени важности. Рэй сорвал их и приклеил внутрь своего ежедневника, где уже имелся неоново-розовый квадрат с требованием оценить работу своих подчиненных. Можно подумать, ему без этого делать нечего! Бюрократия, пропитывавшая теперь его работу, стала для Рэя настоящим испытанием воли. Он благоразумно не возмущался засильем канцелярщины – с недавних пор на горизонте замаячило долгожданное повышение, – но смириться не мог. Час, потраченный на обсуждение личностного роста, Рэй считал потерянным временем, особенно когда на повестке дня стояло расследование гибели ребенка.

В ожидании, пока компьютер загрузится, Рэй откачнулся на стуле, балансируя на задних ножках, и перевел взгляд на снимок Джейкоба, приколотый к дальней стене. Привычка выставлять на видном месте фотографию центральной фигуры текущего расследования осталась у Рэя с первого года работы в полиции: его тогдашний начальник ворчливо напоминал, что схватить преступника за воротник, конечно, хорошо и приятно, но нельзя забывать, «ради чего мы возимся в этом дерьме». Раньше снимки стояли на рабочем столе, пока – уже несколько лет назад – к нему не зашла Мэгс. Рэй уже не помнил, что она привезла – не то забытую им папку, не то ланч. Он ощутил раздражение оттого, что ему помешали, когда Мэгс позвонила с ресепшена, желая его удивить, но недовольство сменилось раскаянием, когда Рэй понял, что ради него жена специально сделала крюк. По дороге в кабинет мужа Мэгс зашла поздороваться с прежним начальником, теперь уже суперинтендантом.

– Наверняка тебе здесь все непривычно, – предположил Рэй, пропуская Мэгс к себе.

Она засмеялась:

– Да я будто не уходила! Девушка может уйти из полиции, но вот полиция из девушки никуда не денется…

С видимым удовольствием она ходила по кабинету, легко касаясь пальцами рабочего стола.

– Кто эта женщина? – шутливо-грозно спросила она мужа, взяв фотографию, прислоненную к снимку в рамке, где были она и дети.

– Жертва, – отозвался Рэй, мягко отбирая фото у Мэгс и снова ставя на стол. – Семнадцать ножевых ранений от бойфренда за то, что она поздно поставила чайник.

Если Мэгс и осталась шокирована, вида она не подала.

– А почему не в папке?

– Я предпочитаю ставить их на видное место, – объяснил Рэй. – Чтобы не забывать, чем я занимаюсь, ради чего работаю круглыми сутками…

Мэгс кивнула. Иногда Рэя поражало, насколько глубоко жена его понимает.

– Но только не рядом с нашим снимком, будь любезен. – Она снова взяла фотографию и огляделась. Ее внимание привлекла пробковая доска, висевшая без дела на дальней стене. Взяв булавку из банки на столе, Мэгс приколола снимок улыбающейся погибшей в самый центр доски.

Там фотография и осталась.

Бойфренд той женщины давно отбывает срок за убийство, а снимки на пробковой доске меняются по мере открытия дел: старик, забитый до смерти несовершеннолетними грабителями, четыре женщины, изнасилованные таксистом, а теперь сияющий Джейкоб в новенькой школьной форме. И все они зависели от Рэя. Готовясь к утреннему совещанию, он просмотрел записи в своем ежедневнике, сделанные накануне. М-да, с такой информацией начинать расследование… Загрузившийся компьютер наконец пискнул, и Рэй внутренне встряхнулся. Пусть ниточек у них почти нет, но работать надо.

Около десяти часов Стампи со своей командой вдвинулся в кабинет Рэя, где сразу стало очень тесно. Сержант и Дейв Хиллсдон уселись на низких стульях у журнального стола, а остальные столпились у дверей или прислонились к стене. Третий стул остался незанятым из молчаливой дани рыцарству, и Рэй, пряча усмешку, отметил, что Кейт осталась стоять рядом с Малколмом Джонсоном. Отдел временно усилили двумя полицейскими из патрульных, которым было непривычно и неловко в одолженных костюмах, и Филом Крокером, экспертом из отдела расследований дорожных происшествий.