Я пишу – значит, я живу

2. Как ни в чём не бывало

Через энное количество годков как ни в чём не бывало Марфа Филипповна и Аполлон Иванович ведут диалог. Это от красивой любви, им такой она казалась, и что она будет вечной, настоящей, но, увы. Ничего нет вечного!

Аполлон, что ты не позвонил, как ты съездил на дачу? Ведь дело общее. Телефона нет?

– Телефон-то есть, но тебя-то нет… – ответ бывшего мужа, хотя она этого не заметила, привычки остались прежними.

– Как нет? Мобильный телефон при мне.

– Телефон-то есть, но тебя-то нет… – сказал немолодой уже человек уставшим голосом монотонно, многозначительно после банных часов. У Аполлона Ивановича было так заведено: после бани прийти к Марфе Филипповне, ведь есть дети, внуки, да и душой вроде бы как сроднились, есть о чём вспомнить.

И так в каждый банный день принесёт четвертинку водки («малышку», как любил называть) и скажет: «Пётр Первый говорил – продай последние штаны, но после бани выпей!»

Вот и Аполлон Иванович нальёт рюмочку и скажет своей любимой:

– Иди, я рюмочку налил, скажи мне: «С лёгким паром!»

Обязательно надо сказать, иначе у него вечер будет испорчен. И пока он сидит за столом, Марфа Филипповна думает: «О, хорошо! Наверное, доходит до него потихонечку – что человек теряет и что приобретает, раз так многозначительно ответил». Любовь не картошка, не выбросишь в окошко.

3. Размышление

Когда стоишь на песчаном берегу моря и при набегающей волне, чувствуешь, как из-под ступней ног ускользают, вымываются волной песчинки, и думаешь, что твёрдо встал, а нет! Надо переступить. Так и в жизни, надо сделать какой-то шаг навстречу чему-то хорошему, которое сделает тебя лучше, но это надо понять, осознать, пересилить свою гордость, если таковая имеется, чтобы устоять под гнетущей волной жизни. Но это не каждому дано. Поэтому человек обрекает себя на жизнь в пучине, или идёт по пути наименьшего сопротивления, или куда кривая вывезет. Как писал в своё время французский писатель Этьен Рей, «влюблённая женщина – это рабыня, которая позволяет нести свои цепи любимому. Нередко нужно расстаться с человеком, которого любишь, чтобы по-прежнему любить его».

Ностальгия – не подруга,

Боль душевная и грусть.

День и ночь проходят в муках,

И мольба не сходит с уст.

Ностальгия по родному,

Свету тёплому в окне.

Ностальгия по былому,

В ком и думы все о ней.

Ностальгия, ностальгия –

Это жизнь, любовь моя.

Так зачем же, ностальгия,

Полюбилась мне одна?

Вот так и у моих героев. Аполлон Иванович приходит к своей молодости, как ни в чём не бывало, найдёт любые причины и всё время он возле неё тенью.

«Любимая женщина – та, которой можно причинить больше страданий» (Э. Рей).

– Подожду ещё немного, что будет дальше? – думала Марфа Филипповна.

А дальше? Всё то же самое:

– Иди, я рюмочку налил, скажи мне: «С лёгким паром! Правда, Марфуш, баня у нас хорошая?»

Она тоже как ни в чём не бывало приглашает свою молодость к чаю. Попьют молча, потом он сообщает ей, что пора уходить, смотрит на часы. Аполлон спешит на автобус, потому что живёт в другом конце города; уходит за дверь, возвращается и говорит в пустоту:

– Я ушёл, закрой за мной дверь.

Марфа Филипповна подавлена от всего этого. А что делать? За кем закрывать дверь? Он всё-таки отец детей. Да такого никогда не было и не будет, чтобы закрыть! Так думает, а вслух скажет:

– Ну и жизнь бестолковая, а может быть, Я и ОН? Куда же исчезла красивая, коварная наша любовь? Может быть, как ни в чём не бывало поехать на дачу, налить рюмочку Аполлону и сказать: «Ну ладно, с лёгким возвращением!»

Низко туча опустилась,

Вроде б не беда!

Но не к делу грудь сдавила,

В сердце маета.

Ну зачем так низко, туча,

Опустилась ты?

День успеет ведь наскучить,

Нет в тебе нужды.

И услышало вдруг чудо,

Растянулось вдоль

Нежным облаком летучим,

Унеслась вся боль.

Вот такими были б оба,

Вмиг взаимными,

И не стали мы особо

Безрассудными!

Так ей хотелось, но встала и решительно закрыла дверь.

Отречение

(Ни дня без строчки)

Всё! Не буду я писать,

Буду только созерцать.

Так решила сходу я,

Логику исследуя.

Но проходит день иль два —

Вновь свербит, лишь я едва

Чуть проснусь, и мысль жива,

Гложет спозаранку так,

Словно голову в чердак

Хочет превратить.

Мысли, мысли – сколько их?

Хватит даже на двоих.

Но обдумывать нет сил,

Сон под утро очень мил.

Запишу чуть-чуть поздней,

Если вспомню вдруг о ней.

Но обидчивая мысль

Улетает мигом ввысь,

Чтоб мне только созерцать,

Но, до вечера!

Ересь…

Разбушевалось море жутко,

И Соллогуб в печёнку влез.

Погоды нет, лишь прибаутка

Оставила листочку след.

Повеселю себя изрядно

Писанием стихов сейчас

Иль прозы, надоев порядком,

С утра пишу всё это враз.

Лишь солнце за окошком – в радость,

И мысль без устали бежит,

И всё рядком, такая малость,

И будто кто-то ворожит

Моими мыслями случайно,

А, может, показалось чуть?

Но в знак признания отчайно

Я изгоняю утра жуть.

Пишу, пишу, а мне всё мало,

Чернила высохли давно.

Перо в руках держать устала

И тут же вспомнила гумно.

Гумно, гумно, какая прелесть –

Деревня, лето, благодать!

Зерно успеха, то не ересь…

Лишь мысль сумей ты передать!

Альфред Бодров

Родился в 1942 году в г. Хотьково Московской области. Имеет среднетехническое и высшее педагогическое образование. Окончив исторический факультет МГПИ им. В. И. Ленина (ныне МПГУ), преподавал и затем перешёл в СМИ, увлёкся литературой. Начал публиковаться в 2018 году, печатается в коллективных сборниках, издаваемых в Москве, Санкт-Петербурге, Новокузнецке и других городах, награждён литературными дипломами. Является членом Союза журналистов России и Интернационального Союза писателей России.