Я попал в свою же книгу! Том 1
Шрифт:
– Добавьте Ханса их хакера. Он будет неплохим дополнением к вам. И Лака убью я. Пускай его захватят и доставят ко мне, когда всё кончится.
– Хорошо, в этом проблем не будет, - кивнула Киёко. – Официальное твоё вступление в синдикат мы оформим на следующей неделе. Мне нужно будет подготовиться к церемонии.
– Буду с нетерпением ждать этого.
Наконец эта история с «Золотыми Вратами» кончится.
Лак лежал на своей кровати, смотря в потолок усталым взглядом. Рядом с ним валялось пьяное, вонючее тело Мидаса, который в очередной раз ворвался
«Он плакал…» - сложный взгляд Лака прошёлся по телу отца.
От грозного вида главы «Золотых Ворот» не осталось ничего. Заплаканное лицо Мидаса смотрело в сторону сына с приоткрытым ртом, из которого воняло алкоголем.
«Жалкий» - по-другому он никак не мог его описать.
Лак много что чувствовал к своему отцу. Обиду, ненависть и иногда даже безответную любовь, но не жалость. Это было чем-то новым в его жизни.
Смерть Кленса сломала до этого сильного главу синдиката.
«Всегда ли мой отец был столь хрупким?» - Лак часами вглядывался в лицо Мидаса, пытаясь понять, что он теперь чувствует.
Мидас больше не упрекал его, а даже хвалил за успехи, которые появились в жизни Лака, когда он стал заправлять казино. Прибыль мгновенно увеличилась после его прихода.
Впервые Лак ощутил, как отец гордится им.
«Всего-то нужна была смерть Кленса. Или может мне нужно было остаться единственным его близким человеком?» - подумал Лак.
– Только мы остались друг у друга… - повторил часто произносимые в последнее время слова отца Лак.
Ребёнок впервые ощутил такую естественную связь с отцом.
«Я единственный для него, как и он для меня. У меня никогда не сможет быть другого отца, а у него другого сына…» - появившиеся в последнее время мысли делали Лака странным.
Исчезнувшая ненависть к отцу сменилась жалостью, а уверенность в его необходимой смерти в страх потерять последнего близкого человека в этом мире.
«Кто разделит со мной тоску по матери, кроме него?» - вынужденно улыбнулся он.
– Почему сейчас? Почему сейчас ты мне всё рассказал? Её имя? Цвет волос и характер? Из-за тебя теперь я действительно тоскую по ней…
Лак встал с кровати, убирая со своего тела толстую руку отца, которая всё это время боялась выпустить его.
Он подошёл к полке, где лежал альбом.
Лак открыл его и перед ними появилась голограмма счастливой семьи с новорождённым малышом. Худой и молодой Мидас улыбался, как никогда не видел до этого Лак. Рядом с ним стояла женщина с такой же яркой улыбкой, которая целовала своего новорождённого ребёнка. Они смотрели на ребёнка, как на центр своего мира.
«Мне повезло родится у двух действительно любящих друг друга людей. Но это также и стало моим проклятием…» - Лак схватился за сердце.
– Я не успел этого вкусить… - дрожащим голосом сказал он. – Всё это уже не имеет смысла…
Лак подошёл к двери последний раз перед уходом, оглядывая спящее тело отца и прижимая альбом к сердцу.
– Я не хочу, чтобы ты умирал.
Он всё же сказал эти слова, которые так ненавидел. Какой был во всём этом смысл?
«Разве его любовь ко мне отменяет все его прегрешения? Всю вину передо мной и тысячи других людей? Почему эмоции столь иррациональны?» - недоумевал
он.Лак захлопнул дверь, оставляя своего отца мирно спать в своей кровати.
Лак вошёл в кабинет Аластора последним.
Аластор и Василий уже в нём находились и ожидали его за столом. Лак присоединился к ним с волнением оглядывая своих «коллег».
Все они неплохо сработались за последние дни, ведь фактически представляли собой всю власть в синдикате, пока Мидас был не в духе. Они помогали друг другу, согласовывали свои действия между собой и проводили собрания по обсуждению дел в синдикате.
– Ты долго, - сказал Василий.
– Отец вновь пробрался в мою спальню, - вздохнул Лак. – И где была вся его нежность, когда я был ребёнком?
Лак хотел, чтобы в его голосе сквозило неприязнью к отцу, но наоборот он добавил в свою интонацию слишком много нежности.
– Ладно хватит бесполезных разговор, - сказал Аластор.
«Вновь его властный голос…» - подумал Лак.
– Через три дня начнётся атака на «Золотые Ворота», - голос Аластор был подобен грому среди ясного неба.
– Наконец-то - воскликнул Василий.
– Так скоро? – испуганно спросил Лак.
– А чего ещё ждать? – усмехнулся Василий. – Мы и так слишком долго яйца чесали…
«Что он несёт?» - вздохнул Лак.
Сколько времени они не проводили вместе Василий не переставал его раздражать.
– Тебе что-то не нравится, Лак? – спросил Аластор.
«Его взгляд вновь такой, будто он всё уже знает. Но нет я не попадусь на это. Мне неплохо довелось тебя изучить Аластор. Пускай все думают, что ты всезнайка, но я понял, что это лишь иллюзия, чтобы другие боялись тебя…» - взял всю волю в кулак Лак.
– Вы уверены, что хотите продолжить заговор? Разве всё не стало лучше? Аластор тебе больше не грозит сдача правительству, а ты Василий получил власть над всеми будущими высшими офицерами. В плане власти в других муравейниках у тебя не будет конкурентов. А я уже получил свою желанную власть над всеми казино в синдикате. Разве не этого мы хотели, когда затевали заговор?
Случилось то, чего Лак боялся больше всего, они замолчали. Аластор продолжал сохранять хладнокровие и не проявил ни капли недовольства.
Василий же громко рассмеялся.
– Не хочешь убивать папочку? – состроил глупую рожицу высший офицер. – Я же говорил, что у него кишка тонка Аластор.
– Я не защищаю отца, - цокнул Лак. – Он заслужил смерти, но разве вы хотите всё разрушить? Василий тебя устроит, что «Чёрные Йокаи» заберут процент сокровищ отца? Перед этим они уничтожат всё, что ты строил долгие годы в этом синдикате.
– Это стоит титула главы, - усмехнулся Василий.
– Да кто тебе вообще сказал, что ты станешь главой? – запричитал Лак.
– Аластор, - кивнул в сторону «Золотого Дракона» Василий. – А что сам хочешь стать главой? Конечно, ты же папочкин сынок. Если мы сейчас остановимся, то рано или поздно главой станешь ты. Ты думаешь пиздюк я не понимаю к чему ты клонишь? Ты ведь сам хочешь им стать?
– Прошу прекратите… - тихо сказал Аластор.
Никто не обратил на него внимание и Лак с Василием продолжили сверлить друг друга ненавистными взглядами.