Я попал в свою же книгу! Том 1
Шрифт:
– Хорошо.
Она взглядом намекала мне выйти.
– Ладно, я начну готовить.
Я не люблю готовить, так как не являюсь поваром и готовлю только, чтобы не умереть с голоду. У меня нет особых пристрастий к еде, поэтому обычным людям моя еда кажется безвкусной, но Апрель и такого хватит.
Благо в холодильнике были продукты, и я мог сделать обычный борщ.
Когда электронная плита была разогрета, а ингредиенты были разложены и порезаны на разделочной доске, я вытер руки полотенцем, открыл шкаф с вещами и взял один комплект моей
Зайдя в душ, я увидел рекламу тура в Турцию на двери душа.
Туризм несмотря на опасности довольно популярен, из-за телепортов, которые позволяют буквально за день посетить почти все страны мира.
Забрав её вещи из корзины, я отправил их все в стиралку. Благо все её вещи были тёмных цветов…
Стоять, у неё нет нижнего белья? Почему…
– Р-а-а-а, р-у-у-у, р-и-и-и-и, песик сказал пи-пи… - тихо напевала под душем Апрель. – Х-а-а-а-а, х-у-у-у, м-и-и-и, мальчик крикнул хи-и-и-и…
Такая мирная мелодия…
Нужно будет завтра сходить и купить ей нижнего белья. Интересно, а она знает, как прокладками пользоваться? Свой цикл знает?
Надо будет попросить совета, но у кого?
Чувствую себя отцом одиночкой…
Выйдя из душа, я стал готовить борщ. Строго по инструкции, без прикрас и особенностей, классическая еда холостяка.
К тому времени, как я накладывал тарелку с супом на стол у окна, она уже должна была выйти, но задерживалась.
Я подошёл к двери постучал.
– С тобой всё хорошо?
– А эта одежда, это всё? – обеспокоено ответила она.
– Да, а что? Прости у меня нет женского белья и одежды.
– Я имею в виду то, что будет закрывать мою кожу…
Она боится показать свои шрамы…
– Только со мной ты можешь их не стеснятся…
Это я написал её историю, это я наделил её этими шрамами, этой поганой предысторией…
– Но они уродливы… - её голос был кроток и не шёл её яркому «я». – Никто с ними меня не «полюбит»…
– Всё нормально. Не бойся моего взгляда, Апрель.
Я медленно открыл дверь.
Апрель стояла перед мной, стараясь спрятать своё тело руками. Она была одета в мою чёрную футболку и шорты. Её грудь, её шею, её бёдра и все остальные части тела покрывали шрамы от бесконечных боёв с монстрами.
Она покраснела от стыда и не решалась смотреть мне в глаза.
Апрель даже отвернулась, когда я попытался посмотреть на её голые ноги, что также не избежали шрамов. Левая стопа лишилась части среднего и безымянного пальца, а у правой отсутствовала часть большого.
Если бы она была обычным человеком, то не смогла бы нормально бежать, но в ней течёт мана с сильной волей, потому несмотря на неудобства, она стремится стать сильнее.
– Не смотри… - тихо выдавила из себя она.
Я взял её за правую руку, где не было части указательного и мизинца.
Она не стала сопротивляться и послушно села за стол, упёршись взглядом в красный и горячий борщ.
От неё больше не воняла и теперь пахло приятным запахом цветов. Её мокрые волосы были
растрёпаны, и она походила на чучело. Милое, побитое и упрямое чучело…– Кушай.
– Что это? – удивилась она.
– Борщ, суп.
– Суп…
Она взяла одну ложку и немного подув положила себе в рот.
– Необычно… - жадно проглотила его она. – Еда в горячей воде, это вкусно…
До этого Апрель ела только сырые продукты и бургеры с жареной курицей. Она впервые ест домашнею пищу.
– Это ты ещё еду нормальных поваров не пробовала.
Я сел рядом и просто смотрел на неё, как она медленно и неспеша ест.
Похоже, когда она что-то впервые пробует, то максимально растягивает принятие пищи, чтобы запомнить вкус. Да, она больший гурман, чем я.
– Почему ты со мной не ешь? – внезапно спросила она, когда съела половину борща.
– Это привычка досталась мне от матери, - пожал плечами я. – Она любила смотреть как я кушаю. Честно сказать я и сам не понимаю. Мне как будто будет просто достаточно увидеть, что ты сыта и я буду доволен.
– Если я буду тебя провоцировать, то не буду трогать твою маму, - кивнула Апрель.
– Лучше не трогай чужих матерей, - усмехнулся я.
Ты же не тролль, Апрель.
– В отличии от тебя для многих это ценность, особенно для людей, которые её потеряли.
– Тебе было обидно, когда я это сказала про Аина? Тронула его мать?
– Нет, конечно! – нахмурился я. – Не сравнивай меня с этим болваном. Ты его мать даже не знаешь, с чего твоё оскорбление должно задевать? Это глупейшая провокация. У Аина слишком большое самомнение, поэтому он и повёлся.
Хотя я бы сделал тоже самое, если бы был на десять лет моложе.
Даже так я не сделаю скидку на его юность, он главный герой и должен нести ответственность.
– Каково это иметь родителей?
Апрель доела борщ и посмотрела мне в глаза. В этот раз в них не было стыда, и она не прятала своё тело. В её алых глазах было простое детское любопытство.
– Это слишком сложно, Апрель… - замялся я. – Такое нельзя просто объяснить на словах. Может ты это поймёшь, когда станешь мамой? Прости, но я не смогу тебе ответить.
– Я никогда не стану мамой, - беззаботно сказала она.
– Почему?
Мне уже известен ответ, но я хочу, чтобы она открылась мне и доверилась.
– Такое тело, как у меня никто не полюбит. Никто не захочет быть отцом моего ребёнка.
– Кто знает наверняка?
Я посмотрел в окно. Там в муравейнике напротив сияли рекламные вывески с памперсами, где были изображены белые, голубоглазые и златовласые малыши.
Повезло, что у моей квартиры есть окно. В какой-то степени это можно назвать роскошью, хотя это зависит не от финансового положения, а от твоей удачи.
– Мне идти домой? – отвлекла меня Апрель.
– Это твой дом, Апрель.
Мои глаза вновь обратились к ней. Я хотел наделить их теплом, доверием и немного совсем чуть-чуть любовью.