Я попала? Вы попали!

Та-ак. Значит, в случае моей коронации эти великолепные бойцы будут в полном моём распоряжении? Но не успела я размечтаться о превосходных телохранителях, как из последовавших пояснений Рэна оказалось, что Атолы не могут надолго покидать территорию своего замка и земель. Обидно.

Рэн рассказывал по-мужски коротко, ёмко, но, надо отдать должное, интересно. Только мне всё равно уже очень хотелось спать. Да, день у меня сегодня выдался тот ещё.

— Думаю, не надо говорить, что породниться с Миникией – желание любого соседнего государства. Был бы у нас наследник – уже бы замучили отборами невест, — усмехнулся Рэн.

— А наследница чем не устраивает? — не поняла я, поудобнее устраиваясь в постели на боку и обнимая подушку. Сон морил нестерпимо, и глаза закрывались сами.

— Устраивает. Но не каждому хочется быть просто приставкой к Королеве, — пожал тот плечами.

— Что-то я не заметила отсутствия такого желания в моём случае, — я хмыкнула, зевая во весь рот и вспоминая поднос с горой брачных браслетов.

— В твоём случае, ко всему прочему, все стремятся заполучить сильнейшего мага Тулона, который, возможно, сможет повернуть чашу весов в ту или иную сторону.

— Какую чашу? — снова зевнула я, чувствуя, как окончательно залипают глаза.

— Завтра расскажу, — тихо рассмеялся Рэн, слыша мои зевотные потуги. — Хороших снов, Одри!

Одри. Нежно произнесённое собственное имя – последнее, что я услышала, мгновенно проваливаясь в сон.

Сначала казалось, что мне ничего не снилось. Пустота. Серая, переливчатая, звенящая своей тишиной пустота. Затем в этой пустоте я увидела далеко впереди себя свет, такой родной и манящий и мгновенно устремилась ему навстречу. Но этот свет, казалось, уже совсем близкий, всё никак не желал быть достигнутым. А я понимала, что мне просто жизненно необходимо добраться туда. Я летела что есть мочи и словно стояла на месте. А потом вдруг, уже почти отчаявшись, но во сне сама себе прокричав, что я не сдамся, в одно мгновение оказалась рядом с этим светом, будто взорвавшимся своей яркостью и затопившим всё вокруг.

Мне казалось вначале, что он ослепит меня, но я спокойно смотрела в самый эпицентр этого взрыва. Я различала женский силуэт, который становился всё чётче. Склонив голову набок, девушка смотрела на меня. И внезапно, узнавая, я поняла, что вижу себя. Зеркало? Я протянула руку потрогать. Моё отражение зеркально потянулось ко мне, коснувшись кончиков моих пальцев. И меня словно током ударило.

«Оливия?» — ошеломлённо выдохнула я, внезапно всё понимая. Понимая где и что она, и как мне её вернуть… всё так просто!..

— Оливия! — резко вырвалась я из сна, силясь догнать, вспомнить постигнутую в нём истину… и не могла. То, что я с предельной чёткостью поняла там во сне, здесь наяву стало мне недоступно…

Я распахнула глаза. В полумраке каморки, еле освещаемой утренним светом, пробивавшимся сквозь крохотное окошко, я была одна.

Откинув одеяло и сев на постели, я провела ладонями по лицу, зарываясь в распущенные волосы. Осмотрелась. Сумка Рэна лежала на его «кровати», камзол был тут же.

Сколько сейчас? Мы вчера так и не обговорили с Рэном наши планы на сегодня. 

Надо встать, переодеться и спуститься вниз, чтобы сходить в туалет и умыться. Я бы, конечно, предпочла что-нибудь вроде джинсов и футболки, но, думаю, не стоит смущать здешний народ. Поэтому, сняв пижаму, я потянулась к висящему на крючке платью. Переодевшись в него и аккуратно, не касаясь камня, одев кулон, не хватало ещё перенестись к Рэну в какой-нибудь пикантный момент, я вышла из комнатки.

Судя по всему было ещё очень рано, но внизу уже вовсю пахло готовившимся завтраком, и персонал таверны суетился перед выходом клиентов, накрывались столы, и шумели подавальщицы.

Я спустилась вниз, попутно высматривая Рэна, но его нигде не было. Хозяина таверны тоже не было видно, пока его подчинённые готовили всё к новому трудовому дню. Уже после, выйдя из туалетной комнаты, я снова окинула взглядом зал и, так и не увидев Рэна среди редких проснувшихся и спустившихся к столам клиентов, решила отправиться на улицу.

Двор встретил меня утренней свежестью и криком петуха.

Прикрыв ладонью глаза от ярких лучей здешнего светила, я начала осматриваться, думая, куда бы направиться, и тут же уткнулась взглядом в милую картину.

Рэн, обнаженный по пояс с полотенцем наперевес, явно только после утренних водных процедур с ещё блестящими каплями воды на безупречном, если не считать шрамов, торсе, рядом с ним еще какой-то здоровяк, стоящий ко мне спиной, очень странной наружности с длинными чёрными волосами, заплетенными в несколько сложных косичек, в лёгких боевых доспехах и между ними, судя по всему, вчерашняя вертихвостка.

Ну точно, Кара! Мало воды на её голову!

Кара, красуясь, заливисто захохотала, явно не зная, кому из двух мужчин отдать предпочтение.

Я медленно двинулась в их сторону, не понимая, почему так остро реагирую на чей-то женский интерес в отношении своего спутника.

Первым меня заметил довольный Рэн, прежде широко улыбнувшись, он тут же стёр улыбку с лица, увидев выражение моего. Затем девчонка, в глазах которой сначала отразился невольный испуг, но, видимо, она посчитала, что среди таких защитников ей меня бояться нечего, и её взгляд тут же стал выражать наглое превосходство.

Я видела, как напряглась широкая спина в черных доспехах, мужчина явно ощущал моё приближение, и его настораживала реакция его спутников, но он так и не обернулся.

— Доброе утро! — поздоровалась я как можно любезнее.

— Одри, ты уже встала? — Рэн замер с таким видом, словно мы с ним уже давно были женаты, и я вдруг застукала его с любовницей.

Странные у нас реакции друг на друга. Мне стало по-настоящему смешно, и я искренне улыбнулась, наблюдая, как он невольно расслабляется.

Кара продолжала молча с ехидцей разглядывать меня. 

На её месте, я бы поостереглась относиться к незнакомым людям так пренебрежительно. Пусть я уже не под действием эля, но, во-первых, плохо контролирую свои новые способности, которые явно влияют и на моё эмоциональное состояние, а во-вторых, могу ведь и просто не отказать себе в удовольствии намагичить ей что-нибудь этакое. Из вредности.

И тут мои мысли, уже было побежавшие в этом направлении, прервало обращение ко мне.

— Одри. Какое необычное имя.

Сначала я услышала голос. Обволакивающий, с приятной бархатной хрипотцой. Оборачиваясь на него, словно под гипнозом, и встречаясь с незнакомцем взглядом, я почувствовала, будто на стену налетела.

Глаза мужчины были чёрными, словно непроглядная бездна. И эта бездна пугала и затягивала одновременно. Несколько секунд спустя, которые показалась мне вечностью, пока мы смотрели в глаза друг другу, я поняла, что зрачки его полностью сливались с радужкой, создавая такой эффект.