Я познаю мир. Разведка и шпионаж
Шрифт:
Шулъце–Бойзен
В октябре 1940 года, когда Гитлер публично заявил о своих дружеских чувствах к советскому народу, "Корсиканец" сообщал:
"... В разговоре с офицером штаба Верховного командования узнал, что в начале будущего года Германия начнет войну против Советского Союза... Целью войны является отторжение от Советского Союза части европейской территории СССР от Ленинграда до Черного моря
Подобные сообщения, но все более конкретные постоянно поступали в конце 1940 – начале 1941 года от "Корсиканца" и "Старшины".
16 июня 1941 года "Старшина" сообщил:
"Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время".
"Корсиканец" в тот же день добавил, что один из руководителей фашистской Германии Розенберг на собрании хозяйственников, назначенных для "оккупированной территории СССР" заявил, что "понятие Советский Союз должно быть стерто с географической карты".
Но все это было позади. Война уже началась. "Старшина", "Корсиканец" и их друзья должны были теперь давать информацию, которая помогала бы Красной Армии в ее борьбе с гитлеровским нашествием.
Коротков сумел провести с представителями "Красной Капеллы" еще одну встречу. 2 июля 1941 года весь состав советского посольства был вывезен из Берлина в Турцию, а оттуда вернулся в СССР. Соответственно германские дипломаты проделали тот же путь, но в обратном направлении.
Теперь "Красная Капелла" могла поддерживать связь с Центром только по радио. Но из–за отступления советских войск мощи радиостанции не хватило для того, чтобы ее сигналы достигли цели.
И все же Шульце–Бойзен сумел передать в Москву ценную информацию, в том числе и о планах гитлеровского командования на 1942 год. Но связь снова прервалась.
Руководство разведки изыскивало разные способы для того, чтобы восстановить связь с участниками "Красной Капеллы". Но, к сожалению, эти попытки не увенчались успехом.
А потом начались провалы.
Уже с середины 1942 года гестапо установило слежку за Харро Шульце–Бойзеном и прослушивание его телефона. Один из друзей сообщил ему о том, что на него заведено дело. Шульце–Бойзен имел возможность скрыться, но надо было предупредить об опасности своих соратников. Он не успел этого сделать. 31 августа 1942 года в служебном кабинете Шульце–Бойзен был арестован. За его стол посадили гестаповца, который отвечал на телефонные звонки и выявлял тех, кто звонил.
Массовые аресты гестапо произвело в середине сентября. Число арестованных только в Берлине составило свыше ста человек.
Гитлер, заслушав доклад Гиммлера о "Красной Карелле", рассвирепел и заорал:
– Если бы не русские шпионы, мы давно разбили бы их армию и рейх торжествовал победу! Эти заговорщики дорого заплатят за то, что нанесли удар в спину вермахта.
Следствие велось жестоко, с применением избиений и пыток. Все
арестованные держались смело и вели себя мужественно.Затем последовало несколько судебных процессов. В последнем слове обвиняемые заявили, что они действовали сознательно в интересах Германии. В письмах к родным осужденные говорили о большой любви к своим близким, о жизни, Родине, о правильности избранного ими пути и выражали надежду на то, что память о них не угаснет и будет светлой. ; .
Смертные приговоры они встретили спокойно и с достоинством.
Участница "Красной Капеллы" балерина Ода Шотмюллер, услышав приговор суда, сказала своим друзьям:
– Ну и что? Я никогда не хотела стареть. Что хорошего в постепенном превращении в мумию?
Казни осужденных начались в декабре 1942 года и продолжались до марта 1944 года. Мужчин вешали, женщин гильотинировали. Большинство из них были казнены 5 августа 1943 года. Нож гильотины падал с чисто немецкой педантичностью каждые три минуты. Об этом сохранились записи в протоколе казни.
Сохранились и другие документы, которые стоит привести. Это копии счетов, выписанных фашистскими чиновниками родственникам казненных: "За доставку к месту казни – столько–то марок, за веревку – столько–то, за стрижку..., за услуги (!) палача..., за уборку помещения..., за гроб..." И несчастные матери и жены вынуждены были оплачивать эти счета, которые и сейчас хранятся в зале для казней тюрьмы Плетцензее в Берлине.
А Александр Коротков прошел войну, имел большой жизненный опыт, и именно он сопровождал немецкую делегацию во главе с фельдмаршалом Кейтелем в зал, где в ночь на 9 мая 1945 года маршал Жуков объявил Кейтелю: "Вам предлагается подписать акт о безоговорочной капитуляции Германии ".
И Кейтель покорно поставил свою подпись.
Еще одна "красная капелла"
Другая "Красная Капелла" существовала в Бельгии и Франции. Она представляла собой широко разветвленную разведывательную сеть, состоящую из нескольких резиденту р. Их руководителями были советские военные разведчики Л. Треппер, А. Гуревич, М. Макаров, К. Ефремов.
Л. Треппер был не только хорошим разведчиком, но и блестящим коммерсантом. Он организовал несколько фирм и акционерное общество, сумел привлечь к работе резидентуры множество людей. Еще до начала Великой Отечественной войны резидентуры направляли в Центр много информации, предупреждали о готовящемся нападении немцев.
После нападения Германии на СССР поток информации, в том числе и важной, возрос, ее передавали несколько радиопередатчиков. Но сама структура "Красной Капеллы" была рыхлой, плохо законспирированной.
Кроме того, и Центр совершил грубую и печальную ошибку. Когда была утрачена связь с "Красной Капеллой", действовавшей в Берлине, туда был из Брюсселя направлен Гуревич. Он посетил Берлин, встретился с Шульце–Бойзеном и получил ценную информацию. Вернувшись в Брюссель, передал ее в Москву. Оттуда пришло подтверждение:
"Добытые вами сведения доложены Главному хозяину (т. е. Сталину) и получили его высокую оценку. За успешное выполнение задания вы представлены к награде".