Я праздную себя. Будь спокоен и знай

И я думал, что эта женщина - она получила образование в Великобритании, как и ее отец - будет вести себя по-другому. Во-первых, она женщина, и в ней больше сердца, чем в любом мужчине. Во-вторых, ее отец был убит. Ей следовало бы пересмотреть само это стремление убивать людей. А теперь она отправила в Великобританию батальон смерти, профессиональных убийц, чтобы убить Рушди и троих других участников публикации книги.

Кажется, люди совсем ничему не учатся. Именно поэтому история продолжает повторяться. Повторение истории просто показывает, что люди ничему не учатся. Никакой другой причины для повторения истории нет: если вы учитесь, то совершаете ошибку только один раз, не дважды. Именно в этом и есть смысл учения: совершайте сколько угодно ошибок, но каждую ошибку - только один раз. Совершать ошибки не плохо - это только способ учиться; вам следует совершать ошибки. Если вы не хотите совершать ошибок, то не сможете найти выход из этой темноты, окружающей землю. Но не совершайте снова одну и ту же ошибку, иначе вы окажетесь внутри порочного круга.

Повторение прежней ошибки просто показывает, что вы бессознательны, что вы не ведете себя сознательно. Эта женщина, дочь Бхутто, делает то же самое, что и Зия. А этот человек, Рушди, не сделал ничего плохого.

Но, кажется, он трус. И именно благодаря таким трусам все эти неполноценные люди остаются у власти.

Я готов к любому спору с кем угодно, потому что я знаю, что все их религиозные верования абсолютно лишены оснований. Они не могут доказать Бога, не могут доказать рай, не могут доказать ад. Они не могут доказать, что Бог создал мир, потому что нет никакого свидетеля. Как вы это узнали? Кто вам сказал? Очевидно, не могло быть никакого свидетеля, когда Бог создавал мир. Если свидетель был, значит, уже был и мир. Абсолютно рационально признать, что не может быть никакого свидетеля - потому что не было мира. Откуда взяться свидетелю? Таким образом, у Бога не может быть свидетеля, - как тогда узнали об этом эти люди? От кого?

Вся их идея основывается на лжи о Боге. А я всегда бью в самое основание, я не забочусь о ветвях и листьях. Я обрубаю самые корни. И они не могут защищаться, потому что их храм не имеет никакого фундамента.

Однажды я отправился посетить один храм, очень редкий храм, близ Индора. Храм находится в очень небольшой деревне; это джайнский храм. В джайнской мифологии говорится, что этот храм упал с неба. Он выглядит не очень небесным...

И он упал из-за того, что боги - джайнизм не верит в Бога, он верит в богов - боролись с дьяволами за то, кому будет принадлежать этот храм, и эта борьба продолжалась прямо над облаками. И они так увлеклись сражением, что потеряли контроль над храмом, и он упал рядом с этой деревней. И единственной причиной, благодаря которой удалось поддержать этот миф, было то, что у этого храма нет фундамента. Под него можно подвести тонкую проволоку и обойти его кругом. Проволока пройдет под всем храмом. Два человека могут взять проволоку и пронести ее подо всем храмом - это круглый храм, и у него нет никакого фундамента.

И это, наверное, вызвало идею, что он упал, потому что как можно построить храм без фундамента?

Это можно сделать, с этим нет больших проблем. Это небольшой храм, и просто воображение какого-то архитектора, который хотел создать что-то абсолютно новое... он воздвиг храм без всякого фундамента.

Но когда я пришел посмотреть этот храм... несколько друзей в Индоре составили мне компанию, и они были изумлены. Они сказали:

– Может быть, этот миф верен.

– Вы идиоты!
– сказал я.
– Ни один храм не имеет под собой фундамента. Ни одна церковь не имеет под собой фундамента. Ни одна система верования не имеет под собой никакого основания. И этот храм это доказывает!

Человечеству нужен совершенно другой подход. Мы должны дискутировать. Почему дискуссия вызывает столько страха? Этот страх оправдан: они знают, что не могут победить. Все их религии выскальзывают у них из рук; они не могут победить, они сражаются в проигранной битве. Если они люди разума, им лучше выйти из храмов, церквей и монастырей и объявить независимость.

Все мое усилие здесь - в том, чтобы дать вам свободу от всех цепей, от всех тюрем, чтобы вы могли праздновать жизнь.

Утверждение Фридриха Ницше: “Бог умер, и теперь человек свободен...” но свободен для чего? Об этом он не имел понятия. Именно поэтому он сошел с ума. Бог умер - он был утешением. Но утешения не стало, и остался вакуум. Если оставить вакуум, все человечество сойдет с ума.

Великие интеллектуалы Запада кончали жизнь самоубийством или сходили с ума. Фактически, это стало почти критерием: если ты не сошел с ума и не покончил с собой, ты не слишком большой интеллектуал! Величайшие интеллектуалы сходили с ума, совершали самоубийство, потому что не могли найти, как жить без Бога. Без рая и ада - как им жить? Они внезапно видели, что будущее - полный мрак, смерть. Жить ради смерти?.. Лишившись Бога, они теряли всякую причину, чтобы жить.

И мое усилие здесь в том, чтобы прежде, чем у вас будет отнят ваш Бог - а он будет отнят, потому что лишен всякого основания в истине, - вы должны научиться искусству жить. Вы должны научиться искусству празднования, чтобы никогда не страдать от вакуума, который сводит с ума и создает все виды неврозов, психозов.

Даже основатель психоанализа, Зигмунд Фрейд, поскольку он не верил в Бога... Он говорил, что Бог - это фиксация на фигуре отца, и его анализ правилен, абсолютно правилен. Именно поэтому вы называете Бога “отцом”, и именно поэтому вы называете “отцом” католического священника - у которого нет жены, нет детей! Что это за отец?.. У Бога, по крайней мере, был один единородный сын, которым он мог похвалиться. Но эти католические священники - если только у них нет незаконнорожденных детей - не могут претендовать на то, чтобы называться отцами. Это очень странно: что это за отцы?..

Зигмунд Фрейд был прав в том, что ребенок растет с идеей, что отец обеспечивает ему безопасность. Он кажется маленькому ребенку таким сильным, таким всемогущим, что может все что угодно. Но по мере того как он растет, он узнает, что его отец не всемогущ. Его чувство безопасности начинает исчезать, он начинает чувствовать себя уязвимым, незащищенным.

Анализ Зигмунда Фрейда показывает, что именно этот страх потери защищенности и безопасности послужил причиной создания Бо-га-Отца далеко в небе, который никогда не умирает, который всегда наготове, чтобы вам помочь; он сострадателен... Иисус говорит: “Бог есть любовь”. Он очень любящий и сострадательный, поэтому вам не о чем беспокоиться. Все, что нужно делать - это верить в Бога.

Но как только оказывается, что этот Бог умер, как открыл Ницше, что мы несем с собой труп, Бог умер... Он сам не осознавал, что создает себе проблему, потому что его собственной психологической конституцией была фиксация на фигуре отца. Теперь он открыл, что отец - даже высший отец - умер. Эти временные отцы продолжают умирать, но ничего страшного. “Папы” всегда умирали, в этом нет ничего особенного. Но вечный Бог... обнаружить, что он умер, было таким шоком, что хотя Ницше и написал это, но после тут же сошел с ума.

В тот момент, когда он завершил книгу “Так говорил Заратустра”, в которой он делает утверждение, что “Бог умер, и теперь человек свободен”, он начал вести себя странно. В конце концов его друзьям и особенно сестре, которая о нем заботилась, пришлось поместить его в сумасшедший дом.

Он не мог найти никакой альтернативы. “Бог умер, и человек свободен” - но свободен для чего? Этого он во всей книге не говорит. Просто быть свободным недостаточно. Быть свободным от чего-то недостаточно, вам нужно быть свободными для чего-то. Это две стороны свободы - “от” и “для”. Вы можете быть свободными от Бога, но если у вас нет никакой свободы для, вы сойдете с ума. Это утешение было очень древним и глубоко укорененным; оно вас убьет. Вы не можете жить в незащищенности, вам нужна немедленная альтернатива: свобода для.

Свобода для празднования, свобода для медитации, свобода для радости, свобода для танца - потому что Бог умер. Теперь над вами нет никого, и вы совершенно свободны от всякого духовного рабства. Теперь вы можете танцевать без всякого чувства вины. Теперь вы можете любить без всякого чувства вины. Вы можете жить как только возможно изобильно. Нет никакого, чтобы главенствовать над вами, нет никого, чтобы посылать вам заповеди, нет никого, чтобы пугать вас адским огнем, нет никого, чтобы вызывать в вас жадность райскими удовольствиями.