Я приду плюнуть на ваши могилы...

– Куда ты меня везешь, Декс?

– Заедем сначала пообедать в «Сторк», а потом я завезу тебя еще в одно местечко.

– Ты, я полагаю, едешь в субботу к Эсквитам?

– Да. Если хочешь, подвезу и тебя.

Это избавляло меня от необходимости ехать на моей развалине, да и появиться в доме вместе с Декстером кое-чего стоило.

– Спасибо. Согласен.

– Ты играешь в гольф, Ли?

– Один раз в жизни пробовал.

– У тебя есть форма и клюшки?

– Никогда и не было! Ты что, принимаешь меня за принца?

– У Эсквитов играют в гольф. Советую сказать, что врач запретил тебе играть в него.

– А ты подумал, как это будет воспринято? – проворчал я.

– А как насчет бриджа?

– С этим неплохо.

– Неплохо или хорошо?

– Неплохо.

– Тогда я советую также заявить, что партия в бридж будет для тебя роковой.

– Но я же все-таки могу играть….

– Ты можешь позволить себе проиграть пятьсот долларов не моргнув глазом?

– Пожалуй, это бы меня затруднило.

– Тогда последуй и этому совету.

– Ты сегодня просто сама любезность, Декс, – сказал я. – Если ты пригласил меня, чтобы дать мне понять, что для этих людишек я не более чем нищий, так сразу и скажи – и до свидания.

– Нет чтобы сказать спасибо. Эти «людишки», как ты говоришь, могут нанести тебе прямой в челюсть, а я даю совет, как заслониться.

– Мне не совсем понятно, в чем тут твой интерес.

– У меня есть свой интерес.

Он замолчал на мгновение и резко затормозил, чтобы переждать красный свет. «Паккард» мягко качнулся вперед на рессорах и вернулся в прежнее положение.

– Я не вижу, в чем он.

– Мне хотелось бы знать, чего ты добиваешься от этих девиц.

– Все хорошенькие девушки стоят того, чтобы ими заняться.

– У тебя под руками дюжина не менее хорошеньких и гораздо более доступных.

– Я не думаю, что первая половина твоей фразы верна на сто процентов, да и вторая тоже.

Он посмотрел на меня с какой-то задней мыслью. Я предпочел бы, чтобы он внимательнее смотрел на дорогу.

– Ты меня удивляешь, Ли.

– Если начистоту, – сказал я, – просто эти девочки в моем вкусе.

– Да, я знаю, что ты любишь это дело.

Он сказал явно не то, что держал на уме.

– Держу пари, что переспать с ними не труднее, чем с Джуди или с Джики, – заверил я.

– Ты только этого добиваешься, Ли?

– Только этого.

– Тогда будь поосторожнее. Я не знаю, что ты сделал с Джин, но она умудрилась за пять минут телефонного разговора со мной четыре раза произнести твое имя.

– Я счастлив, что произвел на нее такое впечатление.

– Они не из тех девиц, с кем можно переспать, не давая никакой надежды на брак. По крайней мере, мне так кажется. Ты же знаешь, Ли, я знаком с ними уже больше десяти лет.

– Что ж, тогда мне повезло, – согласился я. – Ведь я не надеюсь жениться на обеих сразу, а вот переспать рассчитываю с обеими.

Декстер ничего не ответил и снова посмотрел на меня. Рассказала ему Джуди о нашем сеансе у Джики или он об этом еще не знает? Он был из тех типов, что и без всяких рассказов, зная лишь четверть правды, могут догадаться про остальные три четверти.

– Вылезай, приехали, – сказал он.

Тут я увидел, что машина уже стоит перед клубом, и вылез.

Я вошел впереди Декстера, ему пришлось давать на чай брюнетке из гардероба. Официант в ливрее, которого я хорошо знал, проводил нас к забронированному столику. В этом бистро пытались подделаться под шикарный стиль, что производило уморительный эффект. Проходя, я пожал клешню Блэкки, руководителю оркестра. Был час коктейля, и они играли танцевальные мелодии. Я знал в лицо большинство посетителей. Но обычно я видел их с эстрады, и было забавно вдруг очутиться в противоположном стане, со стороны публики.

Мы сели, и Декс заказал по тройному мартини.

– Ли, – сказал он, – мне не хочется больше говорить об этом, но будь поосторожнее с этими девицами.

– Я всегда осторожен, – сказал я, – хоть я и не знаю, какой смысл ты в это вкладываешь. Но обычно я отдаю себе отчет в том, что делаю.

Он не ответил мне, а две минуты спустя заговорил о другом. Он мог порассказать кучу занятных вещиц, когда оставлял эту свою дурацкую манеру говорить полунамеками.

X

Мы оба неплохо нагрузились, когда наконец вышли, и я сел за руль, несмотря на протесты Декстера.

– Я не хочу, чтобы мне к субботе испортили фотокарточку. Ты вечно смотришь в сторону, когда ведешь, и я каждый раз просто помираю со страху.

– Но ты же не знаешь, куда ехать…

– Только и всего?! – сказал я. – Ты мне сейчас объяснишь.

– Это сложно, ты там никогда не бывал.

– Ты меня утомил, Декс! Какая улица?

– Ну, хорошо. Тогда езжай к дому номер триста по Стивенс-стрит.

– Туда? – спросил я, неопределенно махнув рукой в западном направлении.

– Да. Ты знаешь эту улицу?

– Я все знаю, – заверил я. – Держись! Отчаливаем!

У этого «паккарда» оказался прямо-таки бархатный ход. По сравнению с моим «Нэшем» – просто сказка; Декс, правда, предпочитал родительский «кадиллак».

– То, куда мы едем, находится на Стивенс-стрит?

– Поблизости, – ответил Декс.

Хотя в его кишках болталось порядочное количество виски, держался он молодцом, словно не выпил ни грамма.

На «паккарде» мы мигом домчали до бедных кварталов. Стивенс-стрит начиналась вполне прилично, но где-то в районе двухсотого номера шли уже дома подешевле, а затем и вовсе одноэтажные лачуги, все более и более убогие. У номера триста она выглядела еще сносно. У домов кое-где стояли машины времен чуть ли не первых моделей Форда. Я остановил колымагу Декса в указанном месте.

– Выходи, Ли, – сказал он, – теперь немного пройдемся.

Он запер машину, и мы отправились. Свернув на поперечную улицу, прошли по ней сотню метров. За полуразвалившимися оградами росли деревья. Декс остановился у двухэтажного домика с деревянным верхом. Как ни странно, решетка вокруг этих куч с отбросами, составлявших «сад», была почти в приличном состоянии. Он зашел не позвонив. Уже наступила ночь, и по углам шевелились причудливые тени.

– Входи, Ли, – сказал он. – Это здесь.

Единственный розовый куст перед домом все же заглушал своим запахом вонь нечистот, пропитавшую, казалось, все вокруг. Декс взошел на невысокое крыльцо, находившееся с боковой стороны дома. На его звонок вышла толстая негритянка. Не говоря ни слова, она повернулась к нам спиной, и Декстер последовал за ней. Я прикрыл за собой дверь.

На площадке второго этажа она посторонилась, пропуская нас вперед. В комнатушке, где стоял диван, бутылка и два стакана, сидели две крошки одиннадцати-двенадцати лет: пухленькая рыжая малышка, усыпанная веснушками, и негритяночка, казавшаяся на вид чуть постарше первой.