Я прикасаюсь. Книга стихотворений разных лет

И жизнь моя – выставка серых картин.

Мой праздник был долгим, без малого год.

Но больше он в двери мои не войдет.

Опять я с друзьями сижу за столом,

Беззвучно молясь, чтоб прошла за стеклом

Она, и смахнула все серое с глаз…

А мне кричат на ухо пошлый рассказ.

Она мне казалась как воздух, как свет

Привычной и вечной, но вот ее нет.

Она освещает другого, ей дышит другой.

Чужого касается милая маленькой белой рукой.

Но как все случилось, и было ли что-то? А вдруг

Была она вся – в темной комнате – призрачный звук?

Была ведь, была, а иначе – с чего бы тогда

Я зябну в июле, как будто уже – холода?

Генезис

Я постигал, что значит "никогда"

В страшном кругу потерь невосполнимых.

"Когда-нибудь" сияет как звезда,

А "никогда" смысл ускользает мимо.

"Когда-нибудь" – и радость, и укор.

И встретить смерть когда-нибудь – не страшно.

Отложен неизбежный приговор,

Не рушится десятилетий башня.

"Когда-нибудь" – не завтра, не сейчас.

Оно понятно и вполне желанно,

А никогда как бесконечность в нас

Врывается пугающе и странно.

Ее восьмерка в зеркале висит,

Двойной улыбкой скалится, трепещет.

Звездами срез стеклянный моросит,

Засасывая чувства, мысли, вещи.

И все уходит за небесный свод,

Врастает в снег и дождь воображенья.

Сегодня – зеркало. И в нем грядущий год,

А прошлый год – виновник отраженья.

Я постигал генезис "никогда",

Когда реальностью меня наотмашь били,

Когда из этой жизни поезда

Мои мечты на небо увозили.

Овцы

Где-то в горах высоко-высоко

Овцы ходили за вожаком.

Покуда закат за горою не тух,

Пас их седой загорелый пастух.

Мельче одна и крупнее другая -

Все на свободу не посягая

За пастухом седобровым след в след

Мирно ходили по тысяче лет.

Красавец вожак был умен и силен,

Но тоже свободой он был обделен.

Что ум, что кудряшки, как добрый парик?

Пас и его седобровый старик.

Где-то в горах, как больные сиротки

Овцы ходили – безмолвны и кротки.

И каждая часто мечтала о том,

Чтоб стать всем на зависть и зло – пастухом.

Снег в октябре

Бульварное кольцо чистейшей пробы

Достал октябрь из золотой сумы,

А ветер-ювелир намел сугробы,

Посыпал воздух платиной зимы.

А мы идем и крепко поминаем

Эту погоду – черт, как намело!

Метель уже у сердца. Мы не знаем,

Что делать нам. И мы бежим в тепло.

Бежим в тепло, в карманах грея руки

Без варежек (кто ж знал, что будет снег?),

Чтобы забыв оглохших улиц звуки

Смотреть в окно, молиться за нас всех,

И понимать друг друга с полуслова

Там, куда нас метель свела на час.

Дала метель каплю вина и крова -

Спасибо ей за теплоту у нас.

Холодный город, призрак желто-белый

Людей в сугробы собирал не зря.

Зима на счастье рано к нам поспела,

Встречай и пей за фокус октября!

А за окном, как мать о взрослом сыне

Клен, весь рубиновый, грустит по летней спеси.

На ветках снег – то глупые гусыни

Замерзли на деревьях, лапы свесив.

Какие они красные! Возможно,

Что мы в метель не по годам добреем,

И мы их снимем с кленов осторожно,

В дом принесем и лапы им согреем.

Зима

Тысячи белых мышей

Тесно прижались друг к другу

И множеством чутких ушей

Слушают,

Слушают

Вьюгу.

***

Ленинградский проспект в снегу.

Скрип…Скрип…Скрип…

Это снежный пес

Фонари заставляет петь

И мешает огням смотреть.

Это трется о стены мороз.

Ленинградский проспект в снегу,

А я снова куда-то бегу.

С неба падает в белом звезда.

Скрип…Скрип…Скрип…

Это песнь тишины

Заставляет слушать сердца.

Это иней-старик у крыльца

На сосульки меняет сны.

Над Москвою парят холода,

А я снова бегу, как всегда.

Только зимних надежд здесь тьма.

Скрип…Скрип…Скрип…

Это времени бег

День и Ночь вместе быть заставляет

И на вечер их благословляет,

Когда только и жив человек.

Только зимних разлук здесь тьма,

И бегу я в чужие дома.

Зимнее дно

Посмотри ранним утром в окно.

Что там нас окружает с тобою?

Там еще как на дне темно,

Небо лишь по краям голубое.

Там деревья-кораллы стоят

Неподвижно в безмолвии синем,

Странным пламенем белым горят…

Ты ж не скажешь, что это лишь иней?

Сад на дне очутился морском,

Взятый в плен холодной звездой.

Он до марта уснул за окном

И мы вместе с ним – под водой.

Каждый день от удачи к беде

Проплывают жилищ наших глыбы.

И все тянутся к теплой звезде

Наши души – кричащие рыбы.

***

Натянута струна зимы

Под пальцами горячими.

Давно ль мы были зрячими?