Я пришла попрощаться
Шрифт:
— Как дела?
— «Roosters» опять проиграли.
— Как дела с работой?
— Меня уволили.
— Оставь его в покое, папа.
Хайнц вставал, надевал мокасины и шел в кухню за пивом, возвращался, садился на стул и начинал потягивать напиток, вытирая пену со рта. Он никогда не предлагал мне выпить пива, хотя знал, что в тени — сорок градусов жары.
Однажды я сказал своей сестре Эдне, что в жизни не встречал такого грубого человека, что считаю его ошибкой природы. Знаю: сестра думала, что я возмущен оттого, что Фэт выросла и ушла с парнем, а я недоволен тем, что она ушла. Но я сердился не потому, что Фэт ушла с парнем, а потому, что она выбрала худшего из них. Эдна успокаивала меня, призывала смириться, ведь иначе я мог потерять Фэт навсегда. И
В 2000 году Фэт исполнилось восемнадцать, и я привез ей некоторые вещи Пэт, которые та оставила перед отъездом: коробочку для драгоценностей с кое-какими украшениями. Фэт была очень довольна. Она начала работать — продавать продукцию «Avon». По настоянию Хайнца Фэт бросила школу. Он заявил, что она не должна ходить в школу, потому что там много мальчиков. Теперь она его жена. Сдерживая себя, я спросил: «Если ты теперь его жена, то почему он не сделал предложения и не надел тебе кольцо на палец?» Но, честно говоря, меня устраивало то, что они не расписаны. Это означало, что моя девочка не так прочно связана с Полом Хайнцем.
Иногда Фэт говорила, что было бы неплохо вернуться в школу, но реальность была такова, что деньги зарабатывала она — и Фэт продолжала продавать «Avon». Она показывала мне сумку, в которой лежали губная помада, духи, мыло и разные мелочи. Я слышал от одной женщины в городе, что Фэт — хороший продавец. Она всегда соглашалась выпить чашку чая с пожилыми дамами, которых редко кто навещал. Была добра и надежна. Фэт не оставляла у себя деньги, которые ей давали. Я имею в виду, что она не воровала. Она привозила все, что заказывали, проверяла счета и сдачу.
Я гордился ею, зная, что считать деньги и вести записи всегда было сложно для Фэт.
Спустя некоторое время Фэт бросила работу в «Avon» и перешла в новую компанию — «Nutrimetics», которая похожа на «Avon», но натуральная продукция этой компании не тестировалась на животных, что интересовало клиентов. Как-то при тестировании косметика попала в глаза кролику, и животное пострадало. Но Фэт беспокоило другое: продукция «Nutrimetics» не продавалась клиентам, как «Avon». Эту косметику можно было реализовывать только на презентациях. Фэт должна была ходить на презентации и показывать дамам, как пользоваться косметикой. На эти вечера она отправлялась с Хайнцем. Это не могло продолжаться долго. Он не хотел, чтобы она бывала на презентациях, встречалась с клиентами, не разрешал ей летать на самолетах. У него были свои правила — и это раздражало меня больше всего. Хайнц не работал, не приносил в дом деньги — и устанавливал правила. Когда я сказал об этом Фэт, она посмотрела на меня и сказала: «Отец, не стоит спорить с ним». И я понял, во что Хайнц превратит ее жизнь, если она попытается возразить ему.
Когда Фэт бросила работу в «Nutrimetics», она рассказала мне, что собирается организовать пони-шоу. Пони-шоу! Я спросил ее, что она знает о пони. Я помнил, что, когда Фэт было десять, у нее на стене висела картинка с нарисованным пони. Пожалуй, это все, что она знала о пони. Но моя дочь произнесла: «Пол этим заинтересовался». Это означало, что он постарается найти или украсть тележку, чтобы можно было запрягать в нее пони. На деньги Фэт, заработанные в «Nutrimetics», Хайнц купил двух пони (каждый девяносто сантиметров высотой) и предложил Фэт приводить лошадок на школьные праздники и катать маленьких детей по кругу. Я спросил: «Кто будет кормить пони? Кто будет подвозить тележку?» Мне не пришлось долго ждать ответа, потому что он был известен заранее: все это буду делать я. Хайнц не мог поднять свою задницу в субботу утром, если накануне вечером напился, а пил он постоянно. Но я старался не обращать на это внимания. Я любил проводить
время с Фэт, и мне нравилось смотреть, как маленькие дети катались на пони. Очень скоро мы стали работать по графику: в пять часов утра я подъезжал к дому, помогал Фэт погрузить все необходимое, затем мы ехали к месту, где должен был состояться праздник, и проводили весь день вместе — Фэт и я. Если бы кто-нибудь спросил меня об этом, я бы ответил, что это было лучшее время в моей жизни. Конечно, оно тоже было испорчено, и виной тому был Хайнц. Он всегда все портил. Однажды Фэт позвонила мне и попросила прийти в суд.Я переспросил:
— В суд?
Никогда никого из семьи Атлей, насколько мне известно, не вызывали в суд. У нас не такая семья.
Фэт объяснила:
— Пола спровоцировали, и произошла драка, его задержали.
Пола спровоцировали? Я мог, конечно, поверить в это, но больше склонен был верить в то, что именно Пол был одним из тех, кто все затеял.
Я спросил:
— Что он сделал? Скажи правду, Фэт.
Ей нечего было мне возразить, поэтому она сказала:
— Ты всегда был против него. Ты никогда его не любил. Забудь. Мы пойдем без тебя.
Фэт повесила трубку, поэтому я ей перезвонил. Она была обижена. Но моя дочь нуждалась в помощи, поэтому, когда я спросил, где и когда состоится суд, она ответила:
— Пола признают виновным. Он не собирается оспаривать это.
Она назвала время и число вынесения приговора.
Этот день настал, и я надел костюм. Это мой единственный костюм. Он не очень гармонирует с бородой, но я надел его и отправился на суд в Форстер. Я не собираюсь обсуждать тот день в суде, Ваша честь, я даже не буду пытаться все объяснить. Что я собираюсь сделать, так это приложить выписку из решения суда, с которой Вы сможете ознакомиться. Мне трудно описать, что происходило со мной в зале, шок, который я испытал, когда осознал, с кем была связана моя дочь.
«Юрисдикция: суд Форстера.
Председатель: главный судья Барри Брейн.
Дата слушания: декабрь 10, 2003.
Дело Пола Джека Хайнца.
Приговор.
— Пол Джек Хайнц, встаньте.
— Мистер Хайнц, вы предстали сегодня перед судом, потому что признаны виновным в нарушении закона по статье “Уголовные преступления”. Моя задача — огласить вам приговор.
Напоминаю суду, что вы родились в больнице Форстера в 1971 году и вам сейчас тридцать два года.
История ваших криминальных правонарушений долгая. В шестнадцать лет вас обвинили в краже. Вы были условно освобождены на поруки. Вы нарушили испытательный срок. Вы были признаны виновным в суде по делам несовершеннолетних за кражу машины, вождение без прав, превышение скорости, опасное вождение.
В 1999 году, когда вам было двадцать восемь лет, вы были в этом зале суда, где вас обвинили в нанесении телесных повреждений и в причинении ущерба чужой собственности.
Эти обвинения были связаны с дракой, которая произошла в пинбол-клубе.
Вы ударили человека, и он упал на землю. Крикетной битой вы разбили окно в пинбол-клубе.
Вас признали виновным в этих преступлениях. Вы были освобождены за хорошее поведение. Был назначен условный срок: восемнадцать месяцев.
В 2001 году вы были признаны виновным в правонарушениях во второй раз.
Одно из них — автомобильные кражи, второе — ограбление с отягчающими обстоятельствами.
За эти преступления вы были приговорены к трем годам тюремного заключения. Действие этого приговора было временно приостановлено, так как вам предоставили возможность посещать курсы анонимных алкоголиков. Вас вновь условно освободили, рассчитывая на ваше примерное поведение.
Сейчас вы стоите перед судом и обвиняетесь в новых преступлениях.
Вы признаны виновным в ряде преступлений, связанных с вождением автотранспорта.
Вы обвиняетесь в вождении автомобиля без прав, в вождении незарегистрированных автомобилей, в вождении в нетрезвом состоянии, в повреждении дорожного знака. Вы покинули место аварии и не проинформировали полицию о том, что случилось.
Это серьезные правонарушения, но не самые тяжкие преступления.
Страшное преступление — это нападение с отягчающими обстоятельствами, с нанесением физического увечья.