Я промазал, опер – нет

– Ну и что дальше?

– Говорю ж, встретить тебя попросили.

– Кто?

– Начальник... А ему из твоего Черногайска позвонили, сказали, что ты едешь...

– Отпуск у меня, мне в главный госпиталь показаться...

– Да мы в курсе, что ты пулю поймал. По нашему, кстати, делу. Мы Хряпова ведем. Это, может, и секретная информация, но ты же свой. Правда, что у тебя девушка погибла, ну, по этому делу?

– Погибла.

Рука моя невольно потянулась к карману, где лежала ксероксная фотография Олеси с поцелуем смерти на лице. Но я вовремя сдержал себя. С одной стороны, понимал, что это вещественное доказательство, но с другой – воспринимал ее как личное и даже святое.

– Недоглядел, – цокнув языком, покачал головой Ветряков.

– Недоглядел, – уныло кивнул я.

– Глыжин звонил, рассказывал.

– Глыжин?

– Ну да, он же тоже по этому делу, ну там, у вас. И начальника моего он лично знает, вместе когда-то служили... Меня, кстати, Василий зовут.

– Иван.

– А можно по фамилии? Петрович – круто звучит, – улыбнулся капитан.

– Я не против.

– Э-э, как шея, болит?

– Все-то ты знаешь, – насмешливо посмотрел я на Василия.

– Да знаю... Пуля у тебя в шее, а ты сумки таскаешь... Давай помогу.

Парень неуверенно протянул руку к ремню моей сумки и, вцепившись в него, всем своим видом показал, что не отступится. Пришлось уступить, тем более что шея действительно немного побаливала.

– Вообще-то, пуля сквозняком прошла...

– Но ведь была... Кстати, где ты устроился?

– Пока на вокзале, – насмешливо сказал я, подбородком показав круговое движение. – А вообще в «Комете» номер забронировал.

Это была ведомственная гостиница для сотрудников МВД. Однажды я уже останавливался здесь, не отель «Плаза», конечно, но для простых смертных командированных очень даже ничего. И цены не самые злые, во всяком случае, для Москвы. Что-то около двух с половиной тысяч за одноместный номер.

– А не дорого?

– Не обеднею.

– А то, может, ко мне? Я нынче холостой...

– Да нет, я лучше сам по себе.

– Ну, как знаешь...

Мы прошли через людской муравейник вокзала и оказались у улицы, по которой на скорости проносились машины, в основном зарубежного производства. И Василия тоже ждала иномарка, не самый новый, но вполне приличный на вид «Форд Фокус». Капитан нажал на кнопку дистанционного пульта, и машина весело помигала мне фарами.

Ветряков забросил мою сумку в багажник, показал мне, чтобы я садился в машину, но я покачал головой.

– Мне бы дух немного перевести, – сказал я, достав из кармана пачку сигарет.

– А-а, понятно... Сам я не курю, в завязке. Здоровый образ, так сказать.

– Кто не курит и не пьет...

– Нет уж, помирать я не собираюсь. Мы еще поживем, – задорно улыбнулся парень.

– Поживем, – кивнул я. – Потому что право на это имеем. В отличие от некоторых...

– Это ты о чем? Или о ком? – настороженно и с интересом спросил капитан.

– Да так, мысли вслух.

– Мысли на пустом месте не рождаются. Хряпов тебе покоя не дает?

– Ну, добра я ему точно не желаю.

– Отомстить хочешь?

– Хочу. Но по закону. Только руки коротки.

– Не у тебя одного. Скользкий гад, не ухватишь. Но мы пытаемся, работаем. Серьезно работаем... А тебе в это дело лезть не нужно. Ты все, что мог, уже сделал...

Василий увидел, что я выбросил сигарету, открыл водительскую дверцу, движением головы показал, что и мне пора в машину. Отвергать его приглашение я не стал.

– Боишься, что испорчу вам игру? – с иронией спросил я.

Не исключено, что именно для того и встретил меня Ветряков, чтобы удержать от самодеятельности. Что ж, если так, то винить его не в чем. Уж кому, как не мне, знать, как это плохо, когда под ногами у тебя путается непонятно кто.

– Ну а вдруг попрешься к Хряпову выяснять отношения? – глядя на дорогу, спросил капитан.

– И что?

– Грохнешь его, чего доброго.

Неспроста Василий завел этот разговор. Прощупывает он меня, проверяет, насколько я морально устойчив. Может, всерьез думает, что я собираюсь расстрелять Хряпова без суда и следствия. А там уже вопрос, помешать он мне в этом хочет или, напротив, помочь.

– Во-первых, не грохну: я еще не совсем того. А во-вторых, тебе-то что за дело? Одной мразью меньше станет...

– Оно-то, конечно, верно, но все должно быть по закону.

– Вот и я хочу по закону, – кивнул я. – Поэтому надеюсь на вашу контору. И Хряпова трогать не буду, и вам тоже мешать не стану. Я же говорю, мне в госпиталь показаться надо. А потом сразу домой...

– Да нет, если хочешь помочь, всегда – пожалуйста, – неубедительно-оптимистично сказал Василий. – Но только в составе нашей группы, чтобы никакого разнобоя...

– Какая группа? Я в вашу епархию не вхож. Да и желания нет... Мы свое дело сделали, теперь ваша очередь...

– Ну, то, что свое дело вы сделали, это правда. Нам помогли... Мы же убийство Боброва вели, а за кого зацепиться, не знали. А тут информация из вашего Черногайска. Семь трупов, чтобы следы замести. Я даже не поверил, когда узнал, сколько дров... А потом это... последний свидетель. Жаль, не уберегли, сейчас бы никаких вопросов...

– Не уберегли, – подавленно кивнул я.

– Ты, говорят, спец по киллерам, – вроде бы с иронией, но, в общем, уважительным тоном сказал Василий. – Двоих насмерть, а третьего спугнул...

– Какого третьего?

– Какую. Девушку. Которая в поезде с тобой ехала... Мы уже в курсе. Жаль, взять не смогли... Ну ничего, никуда она не денется... Хотя, может, и не возьмем уже... Может, тебе повезет?

– Что значит – повезет?

– Ну... Глыжин говорит, что зверь сам на тебя бежит, как будто магнит у тебя...

– Язык у твоего Глыжина без костей.

– Ну может, и без костей. Но факты остаются фактами... Вот как, просто в Москву ехал и киллершу случайно встретил? Мистика.

– И что ты предлагаешь? На цепи меня по Москве водить? – в саркастической усмешке скривил я губы.

– Да нет, конечно... Слушай, а может, она на тебя охотилась? Ты в поезд, а киллерша за тобой, чтобы по-тихому.

– Нет, – с уверенностью мотнул я головой.

Если бы чернявая хотела убить меня, она бы сделала это, пока я курил в тамбуре. Подход, выстрел, отход – все как по учебнику киллера, если таковой существует. И не засветилась бы она, если бы обо мне знала.

– Ну а вдруг? Может, Хряпов избавиться от тебя хочет.