Я расскажу вам, как погиб…

— Да.

— А куда потом делся чемоданчик?

— Потом? Не знаю. Я не обратила внимания. Наверное, кто-то из мужчин взял его, потому что мы с Сарой шли впереди.

— Да, — подтвердил я. — Чемоданчик нес Ян, а перед входом отдал его Саре.

— Наверное, так и было, — кивнула Лючия. — Только я не понимаю, какое это имеет…

— А позже, миссис Спарроу, вы не видели ваш чемоданчик?

— Видела. Сегодня утром, когда положила туда свой эластичный бинт.

— А где стоит ваш чемоданчик?

— В нашей гардеробной, на столике под окном.

— В вашей — это значит в вашей с мужем, так? Я правильно понял?

— Нет, у нас общая гардеробная с Сарой. Это большая комната со шкафами и двумя большими зеркалами. Из нее нет двери в коридор и войти в нее можно только через расположенные с двух сторон ванные комнаты. Одна из них — моя, другая — Сарина. Сара отдала мне половину этой гардеробной. В других комнатах слишком мало места.

— Так, вчера, когда мистер Дэвис принес вам чемоданчик, вы воспользовались хирургическим ножом, чтобы отрезать бинт, так?

— Да.

— А вам не жалко было использовать такой важный инструмент?

— Ужасно жалко. Но в чемоданчике не было ножниц, так как я их еще до этого вынула и оставила на туалетном столике. И потом я очень нервничала, ведь нужно было поскорее перетянуть руку. В конце концов, у меня есть еще несколько подобных ножей.

— Ну и где сейчас этот нож?

— Конечно, в чемоданчике, где же ему быть?

Паркер наклонился над платком и вытащил блестящий инструмент.

— Похож на этот?

Лючия взяла нож и осмотрела его.

— Да, но тот был номером больше.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно, — она слегка улыбнулась. Внезапно она положила нож на стол. — На нем же следы крови!

— Где?

— Да вот же, на рукоятке.

— Значит, этот нож отличается от того, который лежит у вас в чемоданчике?

— От того — да. Но ведь у меня есть другой, такой же, как этот, — задумчиво сказала Лючия и снова взяла его в руку. — Да это же мой нож! Да, мой. Откуда он у вас?

— А как вы его узнали?

— На нем две узкие бороздки на конце рукоятки. Почти невидимые. Я так помечаю свои ножи, чтобы их не перепутать. Я могу работать только своими инструментами.

— Так он находился у вас вчера в чемоданчике?

— Видимо. Если бы там чего-нибудь не хватало, я бы заметила.

— Итак, у вас есть своя версия, кто и зачем сегодня ночью убил Драммонда?

Вопреки моему ожиданию Лючия не задумалась ни на секунду.

— Я ждала этого вопроса, но у меня нет ответа.

— Кто вчера входил в гардеробную?

— Сара и я, конечно. А кроме того, мог любой, когда мы ужинали.

— А перед ужином или после?

— Наверное, никто. Не знаю.

— А ваш муж, он входил туда?

— Мой муж? Да, он входил. Я просила его принести мне халат. Как раз после ужина. А потом уже никто туда не входил.

— Вы выходили из комнаты?

— Да, ненадолго. Я одолжила бумагу у мистера Алекса, — Лючия взглянула на меня. — А потом еще заходила к Филиппу Дэвису. Он просил меня помочь в одном личном деле. Я находилась там две-три минуты.

— И в это время любой мог зайти в вашу комнату? Вы запирали дверь?

— Да, мог, но ведь я могла вернуться в любую минуту. А кроме того, Сара была у себя…

— Откуда вы знаете, что миссис Драммонд была у себя?

— Потому что я одолжила у нее пишущую машинку. У нее маленький «Ремингтон», на котором она печатает свои роли. Мне нужно было написать письмо, и я подумала, что смогу отстучать его пальцем левой руки.

— В котором часу вы одолжили у нее машинку?

— Кажется, без четверти одиннадцать. Потом я отнесла ее в комнату и зашла к мистеру Алексу, потому что у Сары кончилась бумага.

— Да, — отозвался я. — Когда я пришел, была половина одиннадцатого. Писал я двадцать минут. Миссис Спарроу постучала в 10.50. Я еще посмотрел на часы.

— Миссис Спарроу, а вы бы не могли мне объяснить, что за неотложное дело заставило вас среди ночи писать письмо?

Немного помолчав, Лючия сказала:

— Мне очень неприятно, но здесь я не могу вам помочь. Это дело касается не меня. Меня попросили оказать услугу.

— Кто-то из присутствующих?

— Прошу вас, не спрашивайте меня об этом. Уверяю вас, что это никак не связано со страшной трагедией.

— Я в этом не уверен, — пробормотал Паркер. Но Лючия не слушала его. Она не отрывала взгляда от лежащего на столе ножа.

— Скажите мне, миссис Спарроу, зачем вы убили мистера Драммонда? — вдруг спокойно спросил Паркер.

Лючия вздрогнула:

— По какому праву?..

Паркер вновь поднял руку и просунул ее под носовой платок:

— Это ваше?

Ответа не последовало. Когда она увидела рубин, ее лицо окаменело.

— Так это ваше? — повторил Паркер.

Она вскинула голову.

— Этот рубин мы нашли у ног убитого. Поначалу мы не заметили его, потому что он был весь в крови.

Лючия прикрыла глаза. Затем вновь их открыла и сжала руки.

— Да, это я убила Яна Драммонда. Прошу меня арестовать.

Я подскочил на месте, но Паркер движением руки остановил меня.

— А зачем же вы убили Яна Драммонда, одного из самых достойных людей на свете, который, кстати, не терпел никакой лжи?

— Зачем? — она помолчала, глядя в окно, за которым уже разгорался день, полный сверкающей зелени, поющих птиц и распустившихся цветов. — Я отказываюсь отвечать.

— Ну что же, это ваше право. Как друг Яна я благодарю вас за самый лучший комплимент, который человек может получить после смерти.

Я ошарашенно посмотрел на Паркера и увидел что-то похожее на упрямый блеск в его глазах, тот блеск, который запомнился мне еще со времен войны.

— Ну а как оказался здесь этот рубин? Вы потеряли его во время борьбы?

— Что? — Было видно, что она не понимает.

— Этот кулон мы нашли у ног убитого. Как он там оказался?

— Я… Он, наверное, зацепился за что-нибудь…