Я родилась пятидесятилетней...
Шрифт:
— Белла! — дедушкина помощница по связям с общественностью, или как там называлась её должность, когда нужно красиво хлопать ресницами и очаровывать клиентов улыбками, мило захлопала в ладоши, увидев меня. — Смотри, какой красавец к нам приезжает сегодня! Тебя же из-за него вызвали!
Мельком глянула в журнал. Ну, мужик. Средней прожарки такой и небритости. Немного прилизанные тёмно-русые волосы, полуприкрытые глаза, которые избегают объектива фотографа, и абсолютно шикарный, очень качественный смокинг. Пожалуй, всё. Своим кратким и чётким описанием-впечатлением я поделилась с девочками. На меня тут же
— Ничего ты не понимаешь, Белла! — фыркнули дамы, морально и физически выдавливая меня из своего шушукающегося клуба.
— Давайте я вам как-нибудь своего соседа по биологии сфотографирую и покажу? — я представила, как они ахают и пускают слюни над фотографией ожившего Тутти, и как я на импровизированном аукционе пускаю с молотка сначала сотовый номер парня, а потом описательный образ его девушки-идеала, какой помнила Беллу из книги…
«Дорогая, ты точно еврейка… Зарабатываешь на воздухе!» — прозвучал в моей голове уже не шутливый, а осуждающий голос Каллена, и я решила, что не так уж нуждаюсь…
— Он такой ловелас, говорят, что у него шесть официальных любовниц! — громким шёпотом просветила Дафна компанию благодарных слушательниц.
Я скривилась. А в голове медленно, но верно вырисовывался образ и поведение…
— Зовут бога как?
— Алекс… — восторженно мурлыкнула новенькая, имени которой я не помнила.
— Шурик, — машинально, для себя, поправила девочку. — Ну, держись, Шурик…
Достала телефон и набрала заветный номер любимого мужчины нетрадиционной ориентации:
— Кальяс? Здравствуй, драгоценный мой! Спасёшь меня сегодня? Все очень запущено… Да, и одежду тоже… Я в тебя верю, родной мой!.. Потом объясню… У меня есть четыре часа, и я уже еду.
Когда родители этого чистокровного грека выбирали имя своему чаду, они в яблочко попали. Кальяс создавал красоту. Нет, не так, Красоту. Это был непризнанный в широких, но очень любимый в узких кругах стилист, который, подобно фее, мог оперативно превратить гусеницу в бабочку, без всяких там побочных последствий после полуночи. Этакая скорая помощь для женщины. Ты просто сообщаешь, чего ждёшь от образа, а он подбирает одежду, макияж, прическу, аксессуары, пока ты отмокаешь в горячей ванне, получаешь расслабляющий массаж или делаешь маску для лица…
В то же время он может прочитать лекцию о винах, этикете за столом, пересказать горячие новости светской хроники, модные тенденции или поговорить о творчестве Гёте. Этакий человек-оркестр в сфере красоты. Четыре года назад его болтало и носило, он искал себя и место в этом мире, меняя ориентацию чаще, чем я стриглась, но в конце концов определился на нежно-голубом. Цвете волос и ориентации. Уж сколь я скептически и с предубеждением относилась к этой братии, но Кальяс был в ней настолько… Не раздражающим… Что наша дружба пережила его выбор, да что там, окрепла.
Свою квартиру он называл салоном, но все же он там жил, так что помимо огромной гардеробной, больше похожей на бутик, там была спальня, на кровать которой я плюхнулась через пять минут, как зашла:
— Образ роковой, но не яркой женщины, пресыщенной мужским вниманием леди неопределенного возраста, но с намеком на юность… А ещё мне нужно снять гипс… — потерянно добавила
я. — На спасение три с половиной часа, любимый.— ОрЭа* (Прекрасно — греч.) Раздевайся, — в его глазах играли смешинки. — Плата за сегодняшнее волшебство — сто долларов и твой гипс. Ты же понимаешь, что это скидка за эксклюзивность? С гипсом, клянусь, ко мне ещё не приходили… Подпишешь на память…
После того, как почесала плечо, я поняла, как можно радоваться мелочам. После джакузи я почувствовала себя человеком. После массажа — личностью. А увидев конечный результат в зеркале, я в очередной раз признала Кальяса гением… Мне пожелали удачи и помогли поймать такси.
Вечерний город приветственно и бодро подмигивал огнями, а в голове навязчиво наигрывал «Moscow Calling». Постукивая песне в такт тонким каблуком элегантных лодочек, я разглаживала воздушное чёрное кружево на белой блузке и входила в роль, всё больше находя в ней что-то от меня настоящей…
Опаздывала. Примерно на минут пятнадцать… Первая встреча и представление уже явно прошли, так что, приехав, я направилась прямиком в конференц-зал. Широко распахнув двери, я неспешно, с ленцой, присоединилась к честной компании, окинув присутствующих взглядом сытой кошки.
Наш юрист, Ричард, как всегда нервничал: он гений законов, но общение с живыми людьми для него всегда было маленькой пыткой. Он неуверенно тёрся возле бара, явно прикидывая, будет ли вежливо начать спаивать потенциальных партнеров ещё до начала обсуждения договора. Я мысленно закатила глаза, дивясь такой шаблонности образа русского.
Русские представляли из себя немного суровую даже на первый взгляд компанию из трёх человек. Один из них совсем молодой, лет двадцать, не больше, что-то быстро записывал в блокноте, сверяясь с новеньким ноутбуком. Неужели уже юрист? Второй мужчина рослый, широкоплечий, с короткой стрижкой и сломанным носом произвёл на меня однозначно хорошее впечатление. У этого парня как будто на лбу было написано: «спецназ». Скорее всего, он сопровождал бизнесмена «Шурика» в качестве охраны или друга. По его напряжённой позе было очень хорошо понятно, что если к нему подойти и подать документы, он либо не примет, либо выкрутит руку и даст пинок для ускорения. Короче, мне он понравился.
Ванесса, абсолютно счастливая, сидела рядом с третьим, тем, что я видела на фото, и как бы невежливо говорить так о коллегах, но то ли этот Шурик, то ли фотограф были в тот день не в форме.
Первое слово, которое приходило на ум по поводу образа этого мужчины: «роскошный».
Но я не забывала, что и я сегодня не калека, и выгляжу прилично, посему взор сытой кошки на шикарном мужчине в тёмно-синем костюме-тройке, тканью и кроем достойным участников встреч стран «большой восьмерки», не остановился дольше мелькнувшего.
Право, есть герои поважнее.
Дедушка стоит, опираясь на трость, в его глазах явное понимание, что я пришла сюда подурачиться, но в итоге сделаю всё в лучшем виде. Снисходительный кивок, Роб даёт немое добро и клятву подыграть мне при любом раскладе. Это хорошо, без его поддержки я бы наверняка сфальшивила и растерялась.
— Точность — вежливость королей… — многозначительно и по-русски пробормотал Александр. Нет, правда, очень сложно было теперь называть его Шуриком даже мысленно.