Я смогу...
Шрифт:
Как же приятно было услышать родные голоса, почувствовать, что я не одна, что есть люди, которые переживают. За утренними разговорами время пролетело незаметно, но мне стоило сделать еще один звонок. Возможно, самый важный за все утро.
– Да.
– Эдвард Энтони Мейсон, поздравляю, сегодня ночью у вас родился сын, - на одном дыхании произнесла я. Сердце бешено колотилось, все тело сотрясла нервная дрожь, стоило мне услышать его голос.
– Спасибо… малыш. Я сейчас несколько занят, я наберу тебя позже…
– Да, конечно, - тихо произнесла я в ответ на раздавшиеся гудки. Звук бьющегося стекла отозвался в моей груди; мелкие осколки, которые уже не соберешь и не склеишь, врезались в сердце, отражаясь обжигающими слезами на щеках. На что я только надеялась, чего ждала? Разбитую вазу не соберешь, как бы ты ее не клеил - она уже не будет целой, трещины, как шрамы на теле, будут служить напоминанием.
«Ты получила, что хотела, так зачем сожалеть?» - пронеслась у меня в голове мысль, моментально осушая потоки слез. В отражении зеркала я встретилась взглядом с карими глазами, в которых читались решимость, сила и спокойствие, окутывающее тело словно покрывало. И я улыбаюсь. Улыбнулась, ощущая себя готовой свернуть горы, встретить новый день, новую жизнь.
Когда я вернулась в палату, на меня посмотрела медсестра с кричащим младенцем на руках.
– А вот и мамочка, сейчас она тебя покормит, - ворковала она над малышом.
Руки дрожали, но держали уверенно самое дорогое, что может быть у женщины - жизнь, которую я дала. Крики смолкли, как только я прижала к себе маленькое тельце. На меня смотрели два зелененьких огонька. Непередаваемое чувство пронеслось по телу, готовое разорвать грудь от переполняемого счастья, глаза вновь наполнились влагой, но уже от радости.
– Здравствуй, мой маленький Эдвард.