Я, снайпер
Шрифт:
— Так вот, милая девушка, это звонок вежливости. Я лишь хотел предупредить, что схожу с рельсов.
Глава 35
Захлопнув футляр, Свэггер сунул его в объемистый карман брюк, после чего прильнул к окулярам бинокля «Лейка» с пятнадцатикратным увеличением, изучая то, что находилось у подножия холма, на котором он укрывался.
Тот красивый огромный особняк Тома Констебла на ранчо Винд-Ривер, по всей видимости обслуживаемый лишь минимальным штатом в отсутствие хозяина, то внушительное сооружение — причудливое скопление башенок, шпилей, остроконечных крыш и узких окон, на берегу, вероятно, самой прекрасной горной речки Вайоминга, у отрогов Испанских гор, под бескрайним голубым небом — осталось в миле к западу.
В этом же строении жила охрана. Том Констебл ни за что не поселился бы в такой глуши без маленькой личной армии — это
Свэггер был без оружия. Он не собирался устраивать кровавый набег, нет, об этом не могло быть и речи, хотя не далее как вчера «Нью-Йорк Таймс» объявила его убийцей. Конечно, можно за полночь выбить ногой дверь, имея при себе М-4 и двадцать запасных магазинов, и постараться перестрелять всех плохих парней одного за другим, но что это даст? Отчаянный ответный огонь, как только ребята поймут, что происходит, отход с боем, неизбежное ранение и смерть от потери крови в канаве. И ноль шансов получить то, что лежит в сердце всего этого. Возможно, удастся пристрелить тех, кого нужно, но в темноте, в неразберихе полной уверенности быть не может.
Поэтому надо просто забрать то, что здесь охраняют. Забрать и уйти. Вот что привлечет внимание этих ребят. Они постараются любой ценой вернуть вещь обратно; именно ради этого они и существуют, и, если не вернут пропажу, это станет для них не просто неудачей, а кое-чем похуже — профессиональным позором, испытать который могут только лучшие из лучших, даже хуже позора. Так что ребята отправятся искать его здесь — а это «здесь», простиравшееся вокруг Боба, представляло собой самый большой в Америке участок земли, находящийся в частной собственности, сказочную страну гор, ущелий, лугов, долин, лесов и ручьев. Он выманит их туда, где они начнут на него охоту, но вскоре, подобно многим, обнаружат, что на самом деле это он охотится на них. Однако при таком сценарии Бобу нужно было забрать эту проклятую штуковину, а он даже не знал, что она собой представляет, не говоря о том, где находится. Скорее всего, в сейфе. Но как открыть сейф? Может, если попросить вежливо, ребята уважат просьбу?
Боб осмотрел здание, детали которого постепенно растворялись в сгущающихся сумерках. Старое ранчо, переоборудованное для новых задач. В сарае гараж, где стоят четыре джипа и дюжина квадроциклов. Дом имеет облик, знакомый по тысяче и одному вестерну, но только с новыми окнами, новыми дверьми, новой электропроводкой — просто современный надежный сейф. Повсюду камеры видеонаблюдения, прожекторы, датчики сигнализации на всех окнах и какой-то мудреный электронный замок на входе, все по последнему слову техники, однако, возможно, не по самому последнему. Вокруг люди — не коммандос из «Грейвульфа», а крепкие ребята, напоминающие городских жителей, переодетых в ковбоев, вооруженные не вездесущими М-4, а «Рюгерами мини-14», выглядевшими более естественно в руках парней в джинсах, шляпах и высоких сапогах. Регулярная смена часовых, каждый час три квадроцикла объезжают ранчо по периметру. В воротах в миле от дома постоянно дежурят, в светлое время суток один человек, с наступлением темноты — двое. На первом этаже просторная кухня и комната дежурных. Наверху жилые комнаты. Как узнать, что в подвале? Охранники пользуются служебной дорогой, уходящей направо и дальше в заросли, потому что важные люди из большого особняка не хотят, чтобы у них перед глазами маячила всякая прислуга, спешащая по утрам на работу.
Свэггер решил подобраться к дому большими зигзагами — то есть ему предстояло ползти всю ночь в громоздком маскировочном халате. Проникнуть внутрь он собрался через окно подвала, расположенное в юго-восточном углу. Само здание не патрулировалось часовыми — его защищало присутствие тех, кто находился внутри. Судя по всему, не было ни постоянного наблюдения, ни дежурного освещения. Боб не обнаружил ни датчиков, реагирующих на движение, ни допплеровских радаров. Система безопасности была среднего уровня — определенно конца двадцатого столетия. Констебл выложил за нее большие деньги пятнадцать лет назад, и на том все закончилось. Возможно, ее модернизация числилась в списке ближайших задач, но пока что к ней не приступили.
Проблема заключалась в окне. Выбить стекло? Шум, тревога. Перерезать провода? Не факт, что до них удастся дотянуться. Совершить какой-нибудь отвлекающий ход: нападение, пожар, тревога? Это поднимет на ноги всех ковбоев, что нежелательно. Вскрыть запор отмычкой? Бобу уже приходилось вскрывать замки, и он знал, как это делается. Окно Констебла вряд ли создаст какие-либо трудности, однако оно наверняка подключено к сигнализации.
Нет, единственный способ попасть внутрь — проделать
отверстие в стекле, просунуть руку и перерезать провода, после чего заняться запором. Затем он проскользнет в дом и посмотрит, что к чему.Оружия у Боба не было, но он захватил пять дымовых шашек и пять шоковых гранат — при необходимости это создаст достаточное смятение. Такой была официальная версия плана, та, в которую, как убедил себя Боб, он верит, та, в осуществлении которой ему будут мешать. Но Свэггер понимал, что, если откажется от плана, это станет первым шагом к поражению. Основная задача была следующей: отыскать предмет, заминировать все вокруг дымовыми шашками и шоковыми гранатами, вывести из строя транспорт — ничего мудреного, просто продырявить колеса ледорубом, — после чего скрыться. К тому времени, как ребятам удастся поставить машины на ход, Боба уже и след простынет, и им придется звонить хозяевам, вызывать ищеек и снайперов-профи из «Грейвульфа», чтобы его выследить.
Но Боб понимал, что эта надежда — несбыточная мечта. В реальности будет хреново.
Впереди его ждет много боли.
Ему придется дорого заплатить.
И тут Боб подумал: «Черт возьми, я уже слишком стар для всего этого дерьма. Несколько лет назад я разменял седьмой десяток, и сейчас мне полагается сидеть в кресле-качалке, а не мазать грязью лицо и ползти по-пластунски тысячу ярдов вниз по склону в костюме, похожем на куст, чтобы проникнуть в дом, выбраться наружу и унести ноги, однако вместо этого мне, скорее всего, будут долго и с чувством колотить по заднице, до тех пор, пока я не потеряю человеческое обличье.
Мне это совсем не нужно».
Затем Боб огляделся вокруг, и, как обычно, рядом никого не оказалось. Если не он, то кто? Рассказать все федералам. Но это лишь откроет банку с червями, и всевозможные адвокаты, политики и прочие гады устремятся в дело, пока что такое четкое и ясное и требующее решительных мер и правосудия.
Такова реальность. Другого выхода нет.
Замаскировав лицо, Боб начал долгий путь ползком.
Ему потребовалось шесть часов. К дому он добрался в половине третьего ночи. Температура снизилась, с гор задул пронизывающий ветер. Луны не было, но кучки звезд, рассыпанные по черному небосводу, отбрасывали тусклый свет, помогая ориентироваться, к тому же Боб предварительно запечатлел в памяти расположение всех деревьев, прожекторов и теней. Он скользил между конусами света, оставаясь во мраке, продвигаясь вперед с настойчивостью пловца в вязкой грязи. Только пристальный взгляд мог уловить какое-то движение, и Боб сомневался, что у камер видеонаблюдения достаточное разрешение, чтобы на мониторе, несомненно еще черно-белом, различить его среди теней. Каждый раз, услышав незнакомый звук, Боб замирал, дожидаясь продолжения, и, разумеется, ничего не происходило. Около одиннадцати часов был момент, когда пара ковбоев вышла покурить на крыльцо. Они от души посмеялись над своим начальством, после чего один из них приложился к припрятанной фляжке. Затем оба скрылись в доме. Через двухчасовые интервалы начиналась суета: очередная смена заводила квадроциклы, проверяла двигатели и фары, а затем отправлялась объезжать периметр, производя при этом много шума. Объезд занимал около четырех часов, так что, когда первая смена возвращалась, вторая и третья еще находились в пути, двигаясь вдоль ограждения из колючей проволоки. Охраняемая территория была огромной.
Преодолев последние несколько футов, Боб прижался к стене дома. Затаив дыхание, он лежал, проверяя, что его пока не засекли. Почему здесь нет собак? Собака способна учуять запах, что не под силу ни одному человеку. Возможно, Том Констебл, непрестанно заботящийся о своем имидже, опасается, что мир увидит, как его охраняют злобные лающие псы с острыми клыками и разинутыми пастями. Он современный миллиардер, слишком спокойный, изящный и ироничный. Поэтому его телохранители скрываются за обликом ковбоев, простых местных ребят в джинсах и шляпах, совсем как в добрые старые времена. Это делает Тома более интересным для корреспондентов гламурных журналов, которых он всегда приглашает на свои многолюдные сборища.
Боб прикоснулся к окну, расположенному на уровне земли. А что, если он, проникнув в дом, наткнется на того пьяного ковбоя? Как быть? Убить его? Придушить до смерти? Какого-нибудь девятнадцатилетнего парня, который просто искал работу и в итоге стал охранником у Большого Тома? Нет, так нельзя. О, можно оглушить его, как это делается в кино. Ага, и оставить беднягу навсегда дурачком, отняв у него те баллы коэффициента интеллекта, которых у него и так не много. Как же быть? Ладно, вопросы придется решать по мере возникновения. Боб захватил с собой пару баллончиков с перцем; такие человека не оглушат, но с ног свалят. Впрочем, если дойдет до этого, дело полетит к чертям.