Я спас ссср! том iv
Шрифт:
– Да дайте уже человеку слово сказать! – возмутилась из зала Екатерина Фурцева.
Обведя взглядом притихший Пленум, Гагарин, который без своей «фирменной» улыбки выглядел несколько непривычно, продолжил:
– Многие из вас, идя сегодня в Кремль, увидели студенческий митинг у его стен. Но не все знают, что толкнуло студентов МГУ на такой отчаянный шаг. Позвольте вам рассказать то, что мы с Михаилом Александровичем – Гагарин повернулся к Шолохову – услышали от самих студентов. Вы все знаете молодого талантливого писателя и журналиста Алексея Русина. Все, наверное, успели прочитать его роман «Город не должен умереть», а многие и видели в «Известиях» его замечательные репортажи
– Компетентные органы с этим разберутся – попытался оборвать космонавта Рашидов – Товарищи, давайте не будем подменять их собой…
– Не разберутся! – из зала к трибуне вышел бледный, похудевший Аджубей – Товарищи! Я тоже прошу вас срочно вмешаться в дело Русина. Поверьте, у меня есть серьезные основания опасаться за его жизнь. Один из моих сотрудников – журналист Герман Седов, летевший вместе с Русиным из Японии, рассказал, что Алексей заболел еще в Токио и очень плохо чувствовал себя в тот день. Но особое беспокойство вызывает тот факт, что задержанием Русина почему-то руководил генерал Захаров, который сейчас сам должен находиться под арестом по делу об организации теракта и покушении на жизнь Первого секретаря ЦК КПСС товарища Хрущева.
В зале зашумели, раздались нестройные выкрики.
– Тише товарищи! – повысил голос Гагарин – Алексей Иванович еще не закончил.
В президиуме обеспокоенно переглянулись Кириленко с Микояном.
– Так кто же подписал ордер на освобождение генерала? – продолжил главный редактор Известий – Это точно не Генеральный прокурор Руденко, я звонил Роману Андреевичу. И кто тогда дал подследственному генералу, лишенному всех постов и полномочий, право арестовывать людей? И где сейчас находятся Русин и исполняющий обязанности Председателя КГБ генерал Мезенцев, предотвративший тот июльский теракт? Кто у нас в стране обнаглел настолько, что посмел арестовать генерала КГБ, и к тому же члена Президиума ЦК КПСС?
Аджубей тоже обвел тяжелым взглядом зал. И члены ЦК прекрасно поняли его намек – журналист Русин фигура мелкая, но если уж арестовали всемогущего Мезенцева, то и их собственное положение настолько шатко, что не стоит и ломанного гроша. Да и сам вопрос главного редактора Известий в общем-то был чисто риторическим – понятно же, что в отсутствии заболевшего Хрущева все это можно было провернуть только с согласия кого-то из верхушки КГБ, министра обороны Малиновского, и Суслова, естественно. А отсутствие двух последних в зале заседания наводило на серьезные размышления.
Воцарилась тишина. Кто-то, как Фурцева, возмущенно качал головой, но были и такие, кто отводил взгляд в сторону. Вставать на пути Суслова и становиться его следующей жертвой никто не хотел. А смелость Аджубея была скорее жестом отчаяния – понятно, что сегодня их с Фурцевой выведут из состава ЦК, и вскоре они потеряют свои посты.
– … Здравствуйте товарищи! Простите за опоздание.
В распахнутые двери вошел генерал Мезенцев с портативной рацией в руке и бодрым шагом направился к трибуне. На лице Фурцевой расцвела улыбка, когда он, походя мимо них, пожал по очереди руки Гагарину, Шолохову и Аджубею. Взошел на трибуну, положил на нее рацию и внимательно посмотрел на Президиум. Микоян и Кириленко отвели взгляды, начали перешептываться.
– Думаю, вам, товарищи, будет интересно узнать о событиях,
произошедших в столице за последние пять дней…Рассказ генерала Мезенцева о его аресте и содержании в старой казарме военной базы под охраной особо доверенных людей Малиновского, поверг присутствующих в шок. Всем казалось, что времена, когда военные могли арестовать председателя КГБ, а уж тем более поднять руку на Главу КПСС и Правительства, безвозвратно канули в лету.
– … Ну, а о том, что произошло с Алексеем Русиным, я думаю, он вам расскажет сам – закончил свой рассказ генерал и махнул рукой.
На пороге зала появился виновник сегодняшнего переполоха и направился к трибуне. Но, не дойдя нее, вдруг покачнулся, схватился рукой за грудь и начал медленно оседать, хватая ртом воздух. Когда он упал в проходе рядом с трибуной, все увидели, на его рубашке в районе груди расползающееся пятно крови.
– Убили!!! Смотрите, у него вся грудь в крови! – раздался испуганный крик Екатерины Фурцевой.
– Врача! Позовите немедленно врача!
Очнулся я оттого, что мне на лицо капало что-то. Я открыл глаза и увидел Вику. Растрепанная, заплаканная. Но такая милая и родная!
– Викуся, любимая…! – прохрипел я.
– Боженьки! Очнулся! – Вика бросилась мне на грудь и я застонал от боли.
– Ой! Какая же я дура – моя девушка отстранилась, озабоченно положила руку на лоб – Ты весь горишь!
– Из искры возгорится пламя! – я откашлялся, приподнялся на локте. Лежал я на кушетке в каком-то обычном чиновничьем кабинете, правда, большом. Ореховая мебель, шкафы с томами классиков…
– Где я?
– В Кремле.
– А ты как тут оказалась? – я сел, ощупал голую грудь. Она была туго перевязана бинтами.
– Меня Гагарин провел. Его Пленум к нам парламентером отправил, они хотели чтобы мы разошлись. Но ребята твердо решили не сворачивать митинг, пока все не закончится. И тогда Степан Денисович разрешил Юре меня к тебе провести.
За дверью кабинета раздался какой-то шум, а затем громкая очередь из автомата. Или пулемета. Я подскочил, покачнулся. Вика подхватила меня под руку и мы кинулись к окну. Окно выходило на внутренний дворик Сенатского дворца. Во дворике стояло несколько БТР, солдаты Северцева смотрели вверх, тихо переговариваясь. У одной из боевых машин пулемет в башне был направлен прямо на фасад здания. Ага, значит совсем рядом идет Пленум, и меня принесли сюда из Свердловского зала. Но откуда стрельба?
– Ужас какой – нахмурилась Вика – Неужели дойдет до гражданской войны?
– Не дойдет – в кабинет в сопровождении пожилого доктора в белом халате зашел осунувшийся Мезенцев. В руках Степан Денисович нес рацию, ворот его сорочки был небрежно расстегнут.
– Все, спекся Родион! – генерал повернулся к врачу – Семен Семенович, что скажете по Русину? Вы его осмотрели?
– Осмотрел – кивнул пожилой доктор – У него странная рана на груди, из нее сочится кровь. И обширная гематома. Сделал пальпацию вокруг раны – не исключена трещина в грудине. Я наложил тугую повязку, но надо его на рентген везти.
– Собирайся – кивнул мне Мезенцев – Поедешь в больницу.
– Давайте в Первую Градскую его отправим – предложил врач – я договорюсь об отдельной палате.
– На Ленинский? – спросила Вика – А можно мне с ним?! Я его одного теперь не оставлю!
– Езжай, конечно, красавица – устало улыбнулся генерал – я распоряжусь.
– Степан Денисович, на два слова! – я кивнул в сторону коридора.
Мы вышли из кабинета, я без сил прислонился к стене.
– Алексей, мне некогда! Там на Пленуме первые секретари орут, вот-вот ситуация выйдет из под контроля.