"я стала снова мамой!". (Из записок одинокой женщины)

***

Наступило утро. Солнце уже во всю освещало всё городское пространство, и хоть сейчас же лети к морю купаться и валяться на песке! Надо сказать, что я часов с четырёх лежала раскрытыми глазами: не спится - и хоть ты тресни! Чтобы не случилось такой неприятности, я тихонько встала с постели, взяла с моей тумбочки очки, блокнот и ручку, а после один из стульев и осторожно вышла на балкон, где, удобно устроившись, стала делать запись в моём дневнике.

Маша спит, как младенец - положила ладошки под щеку и сладко посапывает. Пусть поспит! Она вчера находилась от души, плюс ещё наш разговор, в котором было много чего сразу, добил её окончательно... Так что пусть поспит моя девочка!

Что я думаю о вчерашнем разговоре? Одно скажу честно и прямо: я не жалею ни о чём, что сказала Маше и сделала для неё, и обратно своих слов не заберу. Не важно, будет ли она звать меня матерью или нет, я всё равно не перестану её любить и приму с радостью в моём доме.

И я так же честно сейчас скажу, что мне будет глубоко всё равно и в эти моменты, и после, что обо мне подумают знакомые и незнакомые мне люди! Хотя есть один человек, чьё мнение мне бы было небезразлично и дорого.

Милая Анечка! Я знаю, что ты смотришь с неба на мамочку, видишь, как она купается в море, ходит в кино, в цирк, на концерты... и делает всё это с другой девочкой. Ты, наверно, думаешь, что я тебя забыла? Поверь, моя родная, мама тебя не забыла и не забудет никогда! Я очень тебя люблю, но мне плохо и тяжело сейчас, когда я совсем одна; и эта девочка тоже совсем одна - и ей тоже очень плохо. У тебя хоть я была, а у неё ни мамы, ни папы... Поверь мне, милая, это очень плохо и печально. Не обижайся, пожалуйста, на мамочку и не осуждай! Ведь ты всегда была доброй девочкой - и, я верю, что ты меня сможешь понять. Ну, вот и всё. Обещаю, когда приеду, так обязательно тебя проведаю. Не скучай!

– Тётя Таня, вы где?

Когда я вернулась в комнату, то увидела Машу с испуганным глазами: она просто потеряла меня.

– Я здесь, Машуля!
– говорю я, таща за собой стул.
– Доброе утро!

– Доброе утро, - ответила она.
– Просыпаюсь - в комнате тишина; поворачиваюсь, смотрю по комнате - ни души и записки нет... Ну, и мне стало как-то страшновато.

– А я на балконе сидела и писала, - сказала я.
– Что ты, что ты, моя ласточка! Как я тебя брошу одну?

– Спасибо вам большое, - сказала Маша.
– Дай бог вам здоровья! Вы, правда, добрый человек.

– И тебе, моя милая, тоже большое спасибо за эти слова и также здоровья!
– сказала я Маше, обнимая её.
– А мы разве снова на "вы"?

– Ой, прости!
– сказала Маша.
– Я просто забыла, что мы со вчерашнего вечера на "ты". Я пока ещё не привыкла, что могу обращаться к тебе, как к матери.

– Ничего!
– ответила я, улыбаясь и обнимая её снова.

– А можно попросить тебя поцеловать меня, как вчера?
– спросила Маша меня.

– Конечно!
– сказала я Маше и тут же оставила на её щеке нежный поцелуй. Маша робко поцеловала меня в ответ.

– Господи! Неужели от такой мелочи, как поцелуй, бывает так хорошо?
– сказала Маша. На что я, слегка засмеявшись, ответила ей, что иногда бывает и так.

– Тётя Таня, а можно, когда мы обратно приедем, я тебя буду навещать?
– спросила Маша.

– А почему нельзя!
– сказала я удивлённо.
– Я даже и рада буду.

И тут же, взяв с кровати блокнот, я написала мой адрес с телефоном и дала листок Маше. Она тоже написала свои контакты.

– Идём на пляж?
– спросила я.

– Идём!
– сказала Маша, и мы стали собираться.

Сидя на полотенцах и опершись руками назад, мы молча наслаждались теплом утреннего солнца и шумом моря, ровным и успокаивающим.

– Тётя Таня, а что ты писала в блокноте на балконе?
– спросила Маша.
– Если это не секрет...

– Да не секрет!
– ответила я.
– Я писала нечто вроде путевых заметок: описываю места, где мы с тобой были, впечатления от них и так далее. Зачем? Во-первых, мозг хорошо тренирует, воображение развивает, а, во-вторых, просто, для души.
– Маша покачала головой.
– А ещё я писала список, куда бы я хотела пойти и что купить.

– И куда бы ты хотела пойти?
– спросила Маша.

– Да я бы хотела ещё раз в церковь сходить, - отвечаю я.

– Что, опять дочку видела во сне?
– осторожно спросила Маша.

– Нет, я по своим вопросам, - сказала я.

– А ещё я хотела купить сахару и чаю. А то, летя сюда, я даже походную кружку взяла, а ни кофе, ни чаю, ни сахару нет.

– А можно я куплю всё названное, пока ты будешь в церкви?
– спросила Маша.

– Я буду тебе благодарна, - сказала я.

– А ещё я куплю нам с тобой тортик, - сказала Маша.

– Тортик?
– удивилась я.
– А по какому случаю?

– А у меня сегодня день рождения!
– радостно объявила маша.

– Вот это номер!
– сказала я, обалдев, - Поздравляю!
– За поздравлением мгновенно последовал мой поцелуй. Сказав спасибо, Маша поцеловала меня в ответ.

– Хорошо, купи и торт!
– согласилась я. Хотела ещё что-то сказать - да услышала всплеск воды и обернулась.
– Машка, смотри - дельфины!

И, правда, в море проплывали дельфины! Мы с Машей смотрели на них, разинув рты. Как они были грациозны, когда выныривали из воды ныряли обратно! Это было нечто. И ведь плыли довольно близко, будто специально, чтобы их увидели.

– Обалдеть да и только!
– сказала Маша, смотря на меня огромными от удивления глазами.
– Ничего себе картина!

– Я согласна с тобой, - отозвалась я.
– Не знаю, как ты, а я дельфинов видела лишь в дельфинарии. А вот так, в море, - впервые.

– Я вообще дельфинов живьём впервые вижу, хотя и читала много о них, - сказала Маша.

– Ну, вот нам с тобой ещё одно яркое впечатление на память!
– сказала я.

– Согласна, - сказала Маша и мы замолчали, глядя в сторону моря, где только что проплывала стая дельфинов.

– Слушай, Маша!
– начала я.
– А давай мы вместе с тобой везде сходим, всё купим, в том числе и тебе какой-нибудь подарок. Ведь у тебя же день рожденья!

– Знаешь, а, по-моему, у меня уже есть один подарок, - сказала Маша, обняв и поцеловав меня.
– И он для меня дороже всего.

– Спасибо, - ответила я с улыбкой.

– Ну, что, идём на завтрак - и по магазинам?

– А церковь?
– спросила Маша.

– В церковь я схожу завтра утром, - сказала я.
– А сегодня твой день!

Одевшись и собравшись, мы пошли в гостиницу.

***

Это был самый счастливый день в нашей с Машей жизни! Вроде бы всё шло, как всегда - позавтракав, мы пошли гулять по городу, заходили в магазины, чтобы и купить кое-что для себя и посмотреть, чем вообще торгуют; в одном из них я по просьбе Маши купила ей в подарок термо-кружку-непроливайку... Но главное - мы всё это делали уже как мама и дочка. Будто бы Бог, видя наше обоюдное желание любить друг друга и быть рядом, поцеловал нас обеих и благословил на это. Да, мы неродные, но это не умаляет ни моей любви к Маше, ни её любви ко мне; да, мы иногда можем поспорить, поцапаться, расплеваться в дым и пыль... Всё, как у людей! И в то же время мы не можем друг без друга; нам плохо, если мы не позвоним кто-нибудь кому-нибудь из нас, не увидимся, не поговорим, не обнимемся и не поцелуемся (или, как Анютка маленькая это называла, "не полюбимся")... Бывает, что с одной из нас будет худо - так другая тотчас окажется рядом и станет нянчиться с той, даже, если нужно, с ложечки покормит. Вот вспомнился случай: тогда же, в день рождения Маши, вернувшись в номер, я захотела сходить в душ (жарко было!). Маша решила после меня пойти. Взяв халат и полотенце, я пошла в ванную, ополоснулась... и уже приготовилась вылезать из ванны - как вдруг чувствую, что у меня кружится голова и я тихонько "поплыла". Я, прислонясь к стене, крикнула Машу - она тут же влетела в ванную, помогла мне вылезти, вытерла, одела и довела меня до моей кровати. После чего она сделала мне чаю с сахаром и ложечкой тихонько поила им меня. Слава Богу, такие случаи были нечасты. Да и помимо этого хватало мелких каких-нибудь гадостей, от которых бывает ещё хуже, чем от болезни, и тут мы с Машей тоже поддерживаем друг друга. Так что я ничуть не жалею, что стала мамой для этой девочки и живу ради неё. А ещё, как обещала ранее, благодарю Бога за это счастье!