Я стану Бабой Ягой

– Так просто? – Хмыкнула Ядвига.

– Ну, а чего тянуть то, коли любовь. – В ответ хмыкнула бабушка. – И вот пока Марья Моревна продолжала воевать, а он на хозяйстве остался, пошел проверять погреба, нашел там Кащея в цепях. Пожалел старика, освободил. А он его убил за это.

– Кощей?

– Кащей, дорогая. Тут принципиальная разница в букве. Кащей – злой, завистливый и жадный. Почти как наш Кирюша. Правда Кирюше до настоящего Кащея далеко, но вот если б книга ему попала, то вполне, да вполне…- бабушка задумалась.

– Что вполне? Кащей бы получился?

– Да. Знаешь, - бабушка внимательно посмотрела на Ядвигу, - получился бы, что надо Кащей из него! Такие, как он раз в тысячу лет рождаются в роду Кощеев! Последнего как раз Марья Моревна и убила, отомстив за мужа.

– А муж?

– Что муж? – Не поняла бабушка.

– Ну, у Марьи Моревны?

– Да, все хорошо с мужем, вода живая-мертвая и все хорошо. Раз и навсегда отучился лазать по закрытым погребам.

– Да, - задумчиво протянула Ягги, уже не удивляясь живой и мертвой воде и оживленным царевичам, – с такой, не забалуешь! Богатырша!

Каждая задумалась о своем. Странно, как сильно изменилась жизнь Ядвиги, за последние несколько месяцев. Еще совсем недавно, она шла на работу и размышляла о несправедливом отношении в сказках к Бабе Яге, и совершенно не верила, что Костя – это Кощей. А сейчас идет рядом со своей бабушкой – Бабой Ягой и сама она тоже Баба Яга, и знакома и с Василисой Премудрой и с Марьей Моревной, и еще множеством вроде как не существующих лиц. И все они живут, любят, переживают. Да, все они живут здесь и сейчас, рядом с ней. И ее почти не удивляет хождение в гости по зеркалам.

– Черные зеркала, - напомнила Ядвига, - ты хотела рассказать.

– Да, - бабушка очнулась от мыслей, - зеркала. Они очень опасны, Ядвига. Обычно их делает очень сильный колдун. Он заманивает туда беспечных романтичных людей, увлеченных оккультизмом. Сейчас это модно, - бабушка пожала плечами, - каждый век, в самом начале появляется это безумная мода. Странно. А потом, люди, к середине века, обычно разочаровываются в этом и совсем перестают верить во что либо.

– Зачем заманивать в зеркала людей? – Напомнила еще раз Ядвига.

– Человек, попавший в зеркало, становится рабом того, кто это зеркало создал.

– А если этот, «создатель», - Ягги с отвращением произнесла это слово, - уже умер, а зеркало осталось?

– Это ничего не меняет. Он будет зеркальной тенью до тех пор, пока зеркало цело. Если в момент уничтожения зеркала он был в нем – рассыплется на осколки вместе с зеркалом, будет неприкаянной душой, - бабушка вздохнула, - если нет, то будет бродить по другим зеркалам, такой же неприкаянной душой. Не знаю, что лучше, ах, это так тяжело!

– У тебя, - Ядвига была поражена внезапной догадкой, -у тебя кто то попал в такое зеркало?

– Да. – Ярина Мирославовна грустно покачала головой. – Моя школьная подруга. Обычная девочка, но так увлекалась магией и оккультизмом, в начале двадцатого века, это было очень модно. Нездоровая бледность, думы о вечном и смерти, романтизм, спиритические сеансы. Наши семьи часто приглашал в гости губернатор, а у губернаторши была страсть – собирать у себя самое блестящее общество и самые-самые необычные вещи.

– Какие?

– Да, ей, все равно, какие, лишь бы у других таких не было. Первый автомобиль, спиритический сеанс с приезжей столичной знаменитостью, телефон. Главное, что бы у других такого не было. Вот, столичная знаменитость проводил у нее в доме спиритические сеансы, и квартировал у нее же. Мрачный, загадочный мужчина. Все время в черном ходил, не улыбался, все в думах о смерти пребывал. А курсистки за ним бегали, восхищались его отрешенностью, придумывали истории о не счастливой любви и трагических потерях, ну, знаешь, как все девицы в этом возрасте. Когда еще не доросла до настоящих чувств, но уже томно и смутно хочется трагедии, но что бы потом все было хорошо, но не так как у всех.

– Бабушка! – Засмеялась Ядвига. – Неужели и ты такая была?

– Скажу тебе больше, - бабушка вернулась к своему обычному тону, - ты, в этом возрасте, была точно такая же! Все барышни одинаковы, когда мечтают о любви.

– Нет. – Недоверчиво помотала головой Ягги. – Не может быть! Ладно я, действительно, надо признать, что в возрасте пятнадцати – шестнадцати лет, я была, - Ягги задумалась, как бы поизящнее сформулировать свое состояние, - была, да дурой была наивной, - не справившись с формулировкой, созналась Ягги, - но ты, бабушка? Не может быть. С твоим воспитанием, выдержкой, не может быть!

– Ягги! Гормоны влияют одинаково и на воспитанную барышню и на… – бабушка, выразительно приподняла правую бровь. – Другое дело – как обе начинают себя вести в такой ситуации.

– Ну что дальше? – Опять напомнила Ягги.

– Дальше, этот мрачный медиум привез с собой загадочное зеркало, которое предсказывает судьбу. Он всем запрещал к нему подходить, но все время забывал запереть дверь в свою комнату. А барышни – любопытны. Мы были на приеме у губернаторши, с нашими родителями. Она любила собиратьперспективных молодых людей, мнила себя этаким Амуром, устраивающим счастливые браки и помогающей в пылкой любви. Настя, моя подруга, решила, во что бы то ни стало посмотреться в это зеркало, что бы узнать, какая возвышенная и трагическая судьба ее ждет. Ну не выходить же, в самом деле, за толстого Петьку, за которого сватают и родители и губернаторша! Ни пылкости чувств, ни трагедии!

– Да, какая уж тут пылкая любовь! – Хихикнула Ядвига.

– Я отговаривала ее. Но бесполезно. Во время спиритического сеанса, Настя вышла из комнаты, и пошла к зеркалу. Меня отвлекли, и я пропустила этот момент, когда увидела, что ее нет в комнате, побежала за ней, но не успела. Она стояла перед зеркалом и была, какая-то пыльная. Я кричала, пыталась схватить ее за руку, Настя не слышала, шагнула в зеркало и растаяла. Просто стала тенью в зеркале.

– Бабушка! – Испуганно сказала Ядвига. – Разве возможно такое? И что? Дальше?

– Дальше, она обернулась, посмотрела на меня и стала кричать, биться о стекло. Но я ее не слышала. Тут, набежало народу, медиум этот, все сокрушался, что, ах, какой он рассеянный, забыл запереть дверь, ах, он предупреждал барышень! Потом он быстро уехал из города, и пропал.

– Ее невозможно было спасти? – Ужаснулась Ягги.

– Нет. Человек становится тенью.

– Зачем? – Старая история так потрясла Ягги, что она ни какне могла успокоится, и смирится с этим. – Для чего нужны такие зеркала?