Я стираю свою тень 3

Михаилу Аркадьевичу больше всего хотелось, чтобы его оставили в покое. Наша демонстрация только добавила ему переживаний в сумму перенесенного за день. Однако, никакого другого способа помочь ему мы не видели.

Мы вошли в подъезд. Многоэтажка, где жил следователь была построена недавно, отличалась от нашей просторным холлом и большими светлыми лифтами.

— Гордей, ты бледнеешь. — Заметил следователь.

— Болит. — Я держал больную руку в здоровой и нежно тряс ее, как ребенка.

— Покажи. — Он поднес к свету мой палец. — Кость торчит. Зачем нужен был этот театр? — Михаил посмотрел на меня, как на подростка, отмочившего дичайшую глупость.

— Я ничем не рискую, разве что немного потерпеть боль. Давайте оставим обсуждение моего поступка на завтра, мне сейчас не до разговоров. — Честно признался я.

Вы вошли в его квартиру. В доме пахло лекарствами, особенно сердечными каплями. Я разделся и залез в капсулу.

— Михаил Аркадьевич, я возьму такси, поеду домой. — Произнесла Айрис.

— Оставайся, если хочешь. Я не знаю, что делать с вашим гробом, если что-то пойдет не так.

— Все будет, как надо. Проверено многократно. Давай, дорогой, выздоравливай. — Айрис поцеловала меня.

Боли уже не было. Капсула медленно вводила меня в состояние сна. Я услышал, как Айрис хлопнула дверью, а потом донесся шум кипящего электрочайника. Наверное, Михаил хотел понаблюдать за мной, чтобы выявить механизм фокуса. Я проснулся от запаха кофе. Настенные часы показывали половину седьмого. Первым делом поднял руку и полюбовался новым указательным пальчиком, розовым и нежным, как у младенца.

— Проснулся? — Михаил заглянул в комнату. — Доброе утро. — Поздоровался я, не прекращая любоваться отросшим пальцем. — Приятно видеть, что наш эксперимент закончился удачно.

— Выбирайся, кофе готов.

— Угу. — Я выскочил из капсулы и оделся.

Прошел на кухню. Михаил разлил кофе по двум чашкам. Посередине стола поставил вазу, в которой вперемежку лежали печенья и конфеты.

— Угощайся, Гордей.

— Спасибо. — Я потянулся за печеньем.

— Давай, колись, что херня с этой вашей капсулой. Я не отстал от жизни, чтобы точно знать, что такого в медицине еще не придумали. Я наблюдал за тобой всю ночь и видел, как отрастал палец. Кто вы такие со своей Айрис и откуда у вас чудо-гробы?

— Михаил, вам достаточно поверить нам, что мы сможем вылечить вашу супругу.

— Я уже верю, и даже воспрянул духом, но профессиональный следователь внутри меня желает знать всю правду. Шестое чувство подсказывает мне с тех пор, как я вас встретил, что с вами что-то не так. Вы как из другого мира, особенно твоя Айрис.

— Вы вообще фантастику любите? — Спросил я у него интригующе.

— Не особо. Это же выдумки, сказки для утехи мечтателей.

— Так-то оно так, отчего не помечтать, но в нашем случае всё совсем не так. Обещайте поверить в то, что я вам расскажу, вы поверите?

— Обещаю. — Благосклонно произнес Михаил.

Я подумал с чего начать свое повествование и начал прямо с того момента, когда Айрис упала с неба в первый раз. Я уложился в полчаса, чтобы описать все события, которые произошли с нами и со мной в отдельности.

— Звучит, как полная дичь. — Михаил потер отросшую щетину. — Значит, ты силен, как бык и помнишь, все, что видел.

— Да.

— Тогда скажи, где у меня в зале стоит книга «Сон в начале тумана»?

— Третий ряд книг, шестая от правого края. — Назвал я через пару секунд просмотра записи.

— Черт, так и есть. — Михаил вскочил и принялся нервно мерить кухню шагами. — И вы сможете дать нам капсулу, и все будет нормально? Мари будет здорова?

— Да. Проблема с тем, как снова очутиться там. — Я показал новеньким пальцем в потолок. — Маршрутки из космоса на Землю не заходят. У нас есть план вызвать спасательное судно, надеюсь, он сработает.

— Миленькие, я теперь очень рассчитываю на вас. Буду до конца жизни благодарен. — Михаил попросил искренне, избавившись от образа сурового следователя.

— Есть у этого один неочевидный минус. Если получится, ваша супруга будет здорова, а вы так и останетесь со своими болезнями. Спустя какое-то время вам захочется тоже стать здоровым. А потом начнут стареть и болеть дети.

— Не говори ерунды, Гордей. Мари еще молода, чтобы умирать. Нам бы с ней еще лет тридцать вместе пожить, чтобы на пенсии, дача, внуки. Нам больше и не надо. Для себя не буду мечтать о чудо-гробике. Сколько бог отмерит, столько и ладно.

— Я просто обязан был вас предупредить, что такое возможно.

— А на сколько лет может растянуть жизнь такая капсула? — Поинтересовался Михаил.

— Столетий. Примерно на триста лет.

— Ничего себе. Если Мария переживет меня на двести с лишним лет, то, пожалуй, успеет забыть, кто я такой. Обидно.

— Вряд ли она захочет жить без вас.

— Да, удивительное рядом. Еще вчера думал, что надо ехать выбирать место на кладбище. Эффект такого невероятного долголетия получается от однократного применения?

— Нет, конечно. Если только пользоваться регулярно.

— Значит, мы вернем вам ваше чудо-корыто сразу после первого раза. — Михаил стукнул ладонью по столу. — И никому не скажем, что пользовались им.

— Вообще, это правильно, Михаил Аркадьевич, одобряю такой поступок. Спасибо вам за кофе, пора. — Я встал из-за стола.

— Гордей, когда будут известны результаты? — С осторожной надеждой спросил Михаил.

— Честно, в космических делах я не особо разбираюсь. Об этом нужно спросить у Айрис. Мы в криосне провели полтора месяца. Наверное, что-то около этого.

— Долго. Доктор сказал, что у нас месяц. — Следователь расстроено провел ладонью от макушки к подбородку. — Ну, что ж, как получится, судьбу не проведешь.

— Ну, мы постараемся успеть раньше. — Пообещал я Михаилу. — Жене пока ничего не говорите.

— Разумеется. Скажет, что у меня от переживаний совсем с головой плохо стало.

Он проводил меня до дверей и на выходе протянул пластиковый пакетик, на вид казавшийся пустым.

— Здесь волос Мари. Вы просили образец ДНК.

— Точно. — Спохватился я. — Сколько в себя памяти не суй, а свою не заменишь. Ждите новостей.